В петербургский прокат вышел фильм "16 кварталов" (16 Blocks), второй за две недели про нью-йоркскую полицию — после криминального триллера "Не пойман — не вор" Спайка Ли. В отличие от него, 76-летний Ричард Доннер снял камерную драму о серьезных вещах, которые случаются с мужчинами. Особенно когда один — пожилой спивающийся полицейский, а другой — ценный свидетель, которого хотят убрать. Историю внезапно нахлынувшей мужской дружбы посмотрела ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Наследуя "Смертельному оружию", новый фильм Доннера играет на контрасте между участниками разноцветного мужского тандема: герою велят эскортировать в суд мелкого чернокожего уголовника (Мос Деф), который должен дать показания против коррумпированных полицейских, а по дороге тренируется в красноречии, исторгая нескончаемый поток рэперского бормотания. Пока афроамериканец ноет насчет хронического ущемления его прав, герой Уиллиса стоически молчит, хотя чувствуется, какого напряжения воли ему это стоит, — но он только знай себе платочком промокает лоб, на котором не то испарина выступила в припадке мизантропии, не то беспокойный пассажир слюной набрызгал.
В конце концов не выдержав, детектив бросает негра в машине и идет в свой любимый бар, чтобы заказать "как обычно" и еще взять на вынос. Однако бутылку приходится грохнуть о тротуар ввиду начавшейся перестрелки, по окончании которой парочка запирается в баре и ждет подкрепления. При этом негр ни на секунду не умолкает и продолжает пилить белого, как многолетняя жена: "Да зачем ты остановился, да когда ж ты перестанешь пить..." Тем не менее полицейский, не поддавшись на уговоры приехавших оборотней в погонах, мечтающих убрать свидетеля, убивает одного из своих коллег и с негром под мышкой пускается в бега.
Преодолевая кварталы, которые отделяют их от зала суда, герои карабкаются на крыши, спускаются в подвалы, стучатся в случайные квартиры, улепетывают через задние двери парикмахерских и угоняют автобус с заложниками. Такая, в общем, "Охота на пиранью", только не в тайге, а в каменных джунглях, да и герой Уиллиса с его усами больше похож на матерого сома, мечтающего об одном — спокойно лечь на дно и ждать своего логического конца. Почему он нянчится со своим бестолковым занудливым подопечным (тем более, как выясняется позже, что детектив сам принадлежит к тем коррупционерам, против которых негр будет свидетельствовать), невозможно объяснить иначе как непреодолимым отвращением к сослуживцам, доставшим его еще больше, чем говорливый дурачок, собравший в тюрьме тетрадку с вырезками кулинарных рецептов. С этой тетрадкой он пристает к полицейскому, обещая прислать ему свой лучший пирог на день рождения, к подворачивающимся по дороге детишкам, к которым он питает явную слабость, да и вообще коллекция сладкой выпечки символизирует его надежду на добродетельную жизнь, когда он выйдет на свободу, воссоединится со своей сестрой в Сиэтле и откроет кондитерскую.
По идее, героя Брюса Уиллиса, принципиально не верящего, что люди могут меняться к лучшему, в итоге должно просто вырвать, но он проносит свой крест до конца и вежливо благодарит наконец проникнувшегося к нему преступника: "Спасибо, дружок, но в мою жизнь пироги никак не вписываются, я слишком плохой парень и к тому же вообще не помню, когда у меня день рождения". И стойкость этого человека, продержавшегося все 16 кварталов, ни на секунду не поверив ни в свою правоту, ни в финальное торжество справедливости с праздничным фейерверком и клубничным тортом, — главное, что вызывает уважение в этом старомодном минималистичном фильме, изуродованном фальшивой добродетельной концовкой.