В Театре имени Ленсовета к столетию Генрика Ибсена Владислав Пази поставил спектакль по знаменитой пьесе норвежского классика "Гедда Габлер". О премьере — ЕЛЕНА ГЕРУСОВА.
Словом, это великая пьеса. И в ней есть сложнейшая женская роль. Способная спасти или погубить, если не спектакль, то замысел Ибсена. Гедду играла Вера Комиссаржевская в спектакле молодого Мейерхольда, и это был провал. Гедду играла Элеонора Дузе, и в в ее героине было больше женского, лирического оправдания образа. Гедду играла Грета Гарбо, пожалуй, именно она могла передать инфернальный холод несгибаемой воли к совершенству и одновременно духовный крах идеи сверхчеловека, казавшейся такой заманчивой еще не вступившим в XX век современникам Ибсена. Тяга к кристальному совершенству в жизни обречена на смерть; жизнь несовершенна по природе.
Короче, от трактовки центральной женской роли в любом спектакле по "Гедде Габлер" будет зависеть все, или почти все. Владислав Пази отдал роль опытной актрисе, одной из прим ленсоветовской труппы, Елене Комиссаренко. И хотя в пластике актрисы проскальзывают, а в голосе звучат инфернальные ноты, мотивы выключенности из общей жизни, но в ее исполнении фру Тесман (именно так, напомним, зовут героиню Ибсена, Габлер — ее девичья фамилия, досталась от отца генерала) более тяготится мезальянсом, каким кажется ее брак с Йоргеном Тесманом. Но еще более эту Гедду снедает какой-то смутный порок, выливающийся в стихийный суицид. Ну попался пистолет под руку, ну выдалась такое настроение. Есть такая теория, что стремление к суициду обусловлено генетически и в психологических объяснениях не нуждается. Спектакль в Театре им. Ленсовета на эту теорию прекрасно ложится. А если и можно говорить о каких-то иносказаниях, то при желании выловить их можно из сценографии. Художник Мария Брянцева построила из стекла и дерева хрупкий, прозрачный и холодный интерьер модерна. Развлекается Гедда, разглядывая механическую стальную птичку в железной клетке, а стреляться отправляется куда-то вверх по лестнице, читай — к высотам духа. Но это так, изюм для гурманов.
Куда больше сочувствия испытываешь к ее мужу. Слегка нелепому, замечательному семьянину, не блистательному, но увлеченному ученому. Йоргена Тесмана играет Виктор Бычков, любимый публикой в кинороли Кузьмича. Портрет героя незатейлив: нелепые вязаные тапочки, вытянутая кофта, взлохмаченная голова, — и брак с ледяной дивой модерна. Нелепость тут еще и в том, что он-то на мезальянс своей семейной жизни как-то заранее наплевал, не замечает или не хочет замечать. Виктор Бычков в этой роли не то чтобы переигрывает Елену Комиссаренко, актер, похоже, вообще играет несколько левой ногой, легко скользя по поверхности своего тапочного образа. Но его Тесман оказывается проще и понятнее. Это служит спектаклю не лучшую службу.
"Гедда Габлер" не из тех пьес, которые требуют финальной морали, напротив, она требует философского, а не нравоучительного осмысления. Однако общедоступность мотивов добропорядочного и милого в своей нелепости господина Тесмана на фоне смутного образа Гедды приводит спектакль Владислава Пази к совсем уж нелепой для Ибсена морали о том, как важно ученому правильно жениться, и чтобы в случае чего супруга не мучила бы его, а помогала рукописи разбирать. Ну а если добавить, что прочие герои спектакля выстраиваются в галерею хорошо сыгранных, но трафаретных образов привычного буржуазного театра, то вторая мораль такова: в Театре имени Ленсовета превратили пьесу Ибсена в антиибсеновскую мещанскую драму.