Романтическая комедия "Простые сложности" (It's Complicated) удивляет не оригинальными сюжетными поворотами, а пенсионным возрастом участников, которым лучше бы задуматься не о личной жизни, а о душе. Казалось, что после мюзикла "Mamma Mia" падать дальше, в смысле потакания самым низменным вкусам, Мерил Стрип уже некуда, однако выяснилось, что ЛИДИЯ МАСЛОВА недооценивала величайшую американскую актрису своего поколения.
При всей кажущейся примитивности фильм женщины-режиссера Нэнси Майерс, как мало какой другой в прокатной сетке, настраивает на философские размышления о тщете всего сущего: глядя на игру Мерил Стрип, начинаешь подозревать, что обладательница двух "Оскаров" и рекордных пятнадцати на него номинаций на самом деле всю жизнь мечтала хотя бы об одной-единственной завалящей "Золотой малине". Эта премия за "Простые сложности" Мерил Стрип вряд ли светит, и виной тому единственно режиссерская трусость. Все полтора часа переживаешь не о том, кого выберет себе в сексуальные партнеры героиня — мечтающего вернуться к ней стародавнего мужа (Алек Болдуин), разочаровавшегося во втором браке с неприятной молодухой, или строящего ей новую спальню архитектора (Стив Мартин), — а о том, удастся ли, наконец, актрисе выпрыгнуть из стесняющей ее индивидуальность одежды и исполнить геронтофильский стриптиз, однако каждый раз в решающий момент Нэнси Майерс пищит "Стоп!" и удовлетворяется полумерами.
Среди этих полумер встречаются, безусловно, и довольно радикальные — вообще, когда люди, лет двадцать прожившие в браке и имеющие четырех детей, по воле кинодраматургов оказываются вынуждены изображать романтических тайных любовников, то тут, как и во всякой семейной жизни, нет вообще ничего, чего можно было бы хоть теоретически застесняться. Поэтому, когда после пьяного случайного секса с бывшей женой герой Алека Болдуина кладет руку на свою партнершу (прикрытую, слава Богу, одеялом) со словами "Home, sweet home" — в том смысле, что вот, наконец, я и дома, — ничего, кроме понимающего гогота в зале, это не вызывает, а на словах: "Хорошо, что ты перестала делать там эпиляцию", — вообще испытываешь гордость за подрастающее поколение, обладающее таким пронзительным чувством юмора. Понятно, впрочем, что ржущие юные зрители веселятся не от остроумия реплик или не от невозмутимой рожи актера, видавшего и не такие унизительные предложенные обстоятельства, а скорее от самой мысли о том, что у их бабушки с дедушкой тоже может быть половая жизнь.
Вообще то, чем занимаются в "Простых сложностях" Нэнси Майерс и Мерил Стрип, — а именно пропагандой жизнерадостной неунывающей старости, которая не обязательно скучна и уродлива, а может быть вполне привлекательна, в том числе и сексуально, — весьма похвально и способно вызвать отклик даже в молодых зрительских сердцах. Другое дело, что реализация этого симпатичного замысла спотыкается о какую-то неуловимую погрешность в режиссерском механизме, в результате чего на экране опять является тот же сомнительный типаж старой, но молодящейся потаскухи, который так отталкивал в "Mamma Mia". Слишком много в "Простых сложностях" такого, чего не объяснить иначе, чем тривиальным женским страхом перед надвигающимся физическим увяданием — например, странный визит героини к пластическому хирургу, которому она толком и осмотреть себя не дает, а просто убегает от него, высказав остроумное наблюдение, что после подтяжек "некоторые становятся такими пластмассовыми". Аналогичные старческие потуги выглядеть молодо и весело даже без всяких подтяжек, а на одной силе своего несгибаемого духа и интеллекта отражают встречи героини с ее тремя такими же сморщенными, как и она, подружками, которые весело шутят о том, что если долго не заниматься сексом, то "там вообще все закроется". У героини Мерил Стрип, которая вначале прибедняется как ведущая монашеский образ жизни разведенка, а потом дает прикурить во всех смыслах (тема употребления легких наркотиков пожилыми людьми — один из главных юмористических козырей картины), проблема скорее обратная — ей как раз неплохо бы подзакрыть то место, которое прежний муж считает своим "домом".