При основоположнике династии Романовых Михаиле Федоровиче в патриарший сан был возведен отец юного царя Федор Никитич Романов (в иночестве — Филарет), он и взял на себя функции государственного управления. Царь интересовался церковными делами, а патриарх ведал мирскими.
Следующий царь, Алексей Михайлович, приблизил к себе патриарха Никона. Отправляясь на войну, царь вручал Никону регентские функции. Со временем властолюбие Никона начало тяготить государя, и, когда Никон демонстративно затворился в монастыре, царь не стал упрашивать его вернуться, а созвал собор, извергший Никона из сана.
В малолетство царей-соправителей Ивана и Петра Алексеевичей правительницей стала их сестра Софья, а фактическим главой администрации — князь Голицын, Софьин галант. Князь имел обширные планы либеральных преобразований: отмена крепостного права, упорядочение налогов, поощрение промышленности. Иностранцы восхищались замыслами князя Василия, соотечественники сомневались в его умственном здоровье. Скрытая полемика разрешилась, когда Петр, свергнув Софью, сослал навечно Голицына в ссылку.
При деспотической натуре Петра трудно говорить о передаче госуправления. Фаворитизм выражался разве что в форме уголовных льгот, когда выдающиеся птенцы гнезда Петрова — и первый из них князь А. Д. Меншиков — за злоупотребления, которые всякого привели бы на плаху, отделывались побоями, которые им лично наносил преобразователь.
Со смертью Петра в России установилась выборная монархия, когда после очередного дворцового переворота на трон всходила очередная всегвардейски выбранная императрица. Главой же администрации делался либо фаворит (герцог Бирон при Анне Иоанновне), либо целая плеяда таковых (Г. Г. Орлов, Г. А. Потемкин, П. А. Зубов и т. д. при Екатерине), либо даже морганатический супруг (граф А. К. Разумовский при Елизавете Петровне). В силу загадочности женского сердца плоды такого управления отличались чрезвычайным разнообразием.
При Александре I был учрежден Государственный совет. Его секретарем стал М. М. Сперанский и получил объем полномочий, сделавший его фактически вторым лицом в империи. Мероприятия Сперанского по упорядочиванию госуправления (введение экзамена для чиновников, укрепление стремительно падавшего рубля, попытки увеличить доходы казны, подготовка к унификации законодательства) вызвали общую ненависть двора, чиновничества и региональных руководителей. Общественное мнение внушало царю, что Сперанский является регентом при живом монархе. Уступая напору, царь, простившись со Сперанским словами "Я обязан моим подданным удалить тебя от себя", отправил его в ссылку. Общественность ликовала.
В последние годы царствования Александра I все большую роль приобретал граф А. А. Аракчеев, покоривший государя безотказной исполнительностью и готовностью самыми суровыми средствами добиваться хотя бы наружной исполнительской дисциплины — за что был прозван Пушкиным "Всей России утеснитель, губернаторов мучитель".
Николай I, усиленно подражавший Петру в стремлении не только царствовать, но и править, прибегал к петровской манере ограниченного фаворитизма, сводящегося к избирательному попустительству злоупотреблениям избранных лиц, список которых возглавлял руководитель столичного и имперского строительного комплекса граф П. А. Клейнмихель.
Александр II в последние годы царствования, тяготясь нарастающим остервенением общества, склонялся к предлагаемому министром внутренних дел графом М. Т. Лорис-Меликовым проекту "диктатуры сердца", включавшему предоставление графу экстраординарных полномочий — для взаимодействия с положительной частью общества на базе конституционных реформ и для усмирения террористов. "Народная воля" сделала диктатуру сердца кратковременной — вслед за цареубийством последовала отставка ненавидимого двором Лорис-Меликова.
Последний из Романовых особенно преуспел по части доверительного управления. В смуту 1905 года фактически диктаторскими полномочиями сперва недолго обладал вырвавший у царя конституцию граф С. Ю. Витте, а с 1906 по 1911 год бремя государственного управления лежало на премьере П. А. Столыпине, сумевшем подавить смуту и приступить к аграрной реформе. Охлаждение царя к "барину Пьеру" вело к неминуемой отставке, которую предварил выстрел эсера Богрова. Последние годы династии отличались фактическим самоустранением царя от проблем управления. Особенное влияние на решение кадровых вопросов приобрела императрица Александра Федоровна, часто руководствовавшаяся мнением старца Григория Распутина. Пройдя трехсотлетний путь от патриарха Филарета до старца Григория, административная практика монархии пришла в состояние окончательного ничтожества, что показал февраль 1917 года, когда не нашлось ни одного администратора, способного противостоять бунту петроградского гарнизона.
С 1917 по 1991 год отслеживать проявления фаворитизма вряд ли возможно, ибо доверительное управление государством может наблюдаться лишь при условии известной легитимности самого доверителя. Тем, кто справедливо критикует отрицательные черты новейшего русского фаворитизма, не приходит, однако, в голову, что сам феномен, будучи, бесспорно, не вполне похвальным, возможен лишь на относительно правовой государственной почве.
МАКСИМ СОКОЛОВ