Успех русского продюсерства на рубеже восьмидесятых-девяностых годов и его нынешнее плачевное положение имеют самые простые объяснения. До начала гайдаровской реформы продюсерский бизнес был привлекателен не только как плацдарм для отмывания денег, но и сам по себе — за счет крайней дороговизны доллара и крайней дешевизны мощностей и рабочей силы. Продюсерская работа заключалась в том, чтобы угадать фестивальную картину, ту, что попадет на кинотусовку хотя бы третьего ряда, в Мангейм или Турин, и, вложив в фильм максимум $50 тыс., получить через год сумму, в десять раз большую.
Угадывать тогда было занятием весьма нехитрым: перестройка, водка, балалайка на некоторое время обеспечили русскому кинематографу такой международный отклик, какой потом имели одни китайцы — не попасть на фестиваль умудрялись лишь картины выдающейся бездарности. На фестивале же все шло по одному сценарию: в газетах писались рецензии — плохие или хорошие, не так важно, — два-три канала европейского телевидения, вдохновленные всеобщим ажиотажем, приобретали копии. Этого было достаточно, чтобы окупить расходы, а там другой фестиваль, третий, плюс еще существовавший отечественный прокат.
Такая малина продолжалась до 1992 года, когда неожиданно выяснилось, что доллар с каждым месяцем дешевеет, а мощности и рабочая сила дорожают. Прежний гениальный бизнес-план перестал работать. Заграничное телевидение даже вкупе с отечественным уже не окупало расходов и отныне не являлось панацеей; на русский прокат, почти окончательно к тому времени издохший, не было никаких надежд; на западный, разумеется, тоже. В европейские кинотеатры за последние десять лет удалось попасть буквально нескольким русским картинам, в американские, кажется, ни одной. Кинопроизводство в России приготовилось к умиранию, профессия продюсера должна была исчезнуть, так и не появившись. Но тут, как всегда, подсобило государство.
Абсолютное большинство русских фильмов и практически все известные — те, о которых пишут газеты — сделаны частично, либо даже целиком на деньги Роскомкино. Специальная коллегия министерства, по типу худсовета, как в старые советские годы, занята распределением средств. Впрочем, в последнее время она мало на что влияет: мэтры с их великими замыслами получают изрядное вспомоществование поверх всех коллегий, съедая годовой государственный бюджет. В любом случае, ситуация вряд ли скоро изменится: кинопроизводство в России надолго стало делом сугубо убыточным. А значит, и роль продюсера, несмотря на все усилия и грезы киносообщества, не получит ни европейской, ни тем более американской значимости.
АЛЕКСАНДР Ъ-ТИМОФЕЕВСКИЙ