В среду парламент Дагестана утвердил в должности президента республики Магомедсалама Магомедова. Это уже второй и, возможно, не последний в российской региональной политике случай отсроченного перехода власти от отца к сыну.
Назначение главой Дагестана 45-летнего сына Магомедали Магомедова, руководившего республикой с 1987 по 2006 год, стало неожиданным для большинства политиков и экспертов. В феврале 2006-го в рамках негласных договоренностей между Кремлем и добровольно подавшим в отставку Магомедовым-старшим его сын был избран спикером дагестанского парламента, однако уже через год по инициативе нового президента Муху Алиева лишился этого поста, оставшись рядовым депутатом.
Правда, в список из пяти кандидатов, представленный Дмитрию Медведеву "Единой Россией", Магомедов-сын все-таки вошел, но его шансы занять президентское кресло оценивались весьма невысоко. Фаворитом же многие наблюдатели считали дагестанского вице-премьера Магомеда Абдуллаева, который вроде бы знаком с Дмитрием Медведевым еще со времен своей преподавательской работы в Санкт-Петербурге.
Уже после того, как президент России сделал свой выбор, комментаторы решили, что кажущиеся минусы Магомедова-младшего на самом деле являются плюсами. В частности, к таковым были отнесены его пребывание в "политическом запасе" и, как следствие, непричастность к ошибкам прежнего руководства региона. К тому же назначение главой республики доктора экономических наук, заведующего кафедрой экономики и социологии труда Дагестанского госуниверситета Магомедова хорошо вписывается в новую кавказскую политику Кремля, в рамках которой полпредом президента в Северо-Кавказском округе недавно стал бывший бизнесмен Александр Хлопонин.
В один день с Магомедовым президент назначил новых глав еще трех субъектов РФ, но там смена лидеров происходила по многократно обкатанным схемам. Преемником Хлопонина на посту красноярского губернатора стал его ближайший соратник и бывший заместитель Лев Кузнецов. Главу Еврейской автономной области Николая Волкова сменил мэр областного центра Александр Винников. И даже отставка многолетнего руководителя Ханты-Мансийского округа Александра Филипенко, уступившего свой пост депутату Госдумы Наталье Комаровой, хоть и стала для многих неожиданной, полностью соответствовала новой установке Медведева "не больше трех сроков в одни губернаторские руки".
В Дагестане же был использован редкий вариант с переходом власти от авторитетного отца к сыну, но не сразу, а через какое-то время. До этого он применялся всего один раз: после гибели в 2004 году президента Чечни Ахмата Кадырова его преемником стал Алу Алханов, и только через три года это кресло занял законный наследник Рамзан Кадыров. Конечно, тогда пауза была вынужденной, так как сыну погибшего еще не исполнилось 30 лет (минимальный возраст для главы субъекта РФ). Но в будущем "отложенное престолонаследие" может применяться Кремлем вполне осознанно. Все-таки напрямую передавать власть от отца к сыну — это уже какая-то Северная Корея получается. А вот через паузу — самая что ни на есть демократия, прямо как в США, где между отцом и сыном Бушами на пару сроков вклинился Билл Клинтон.
Правда, реально эта схема сработает только в ряде национальных республик, где сильны общинно-родовые связи, а руководящие группировки складываются не из однокурсников и сослуживцев, а из родственников ближней и средней дальности. В этом случае наследнику даже не придется собирать новую команду — достаточно мобилизовать опытных отцовских соратников. Так что, если дагестанский опыт будет признан успешным, новые лидеры со старыми фамилиями могут появиться, например, в Татарии (Айрат Шаймиев), Башкирии (Урал Рахимов), Кабардино-Балкарии (Казбек Коков) или Северной Осетии (Сергей Дзасохов).