ГЛЕБ ПЬЯНЫХ, журнал "Коммерсантъ"
Я боюсь писать добрые заметки. Дело в том, что раньше я руководил отделом преступности газеты "Коммерсантъ-Daily" и выработал соответствующий стиль. Все решили, что я вообще такой — недобрый. Поэтому, когда я по-доброму написал в "Коммерсанте" про любовь торговца обувью к своей жене (в журнале иногда приходится писать про доброту), большинство коллег из издательского дома сказали мне, что я получил взятку. Теперь я пишу осмотрительнее.
АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВ, главный редактор журнала "Автопилот"
Начиная с апреля я больше всего боялся писать о машинах. Дело в том, что тогда я, всю жизнь занимавшийся политической журналистикой, был назначен главным редактором журнала "Автопилот". Сейчас эта фобия уже проходит. Надеюсь, что в новом году излечусь окончательно.
АЛЕКСАНДР МАЛЮТИН, журнал "Коммерсантъ"
Всегда боялся писать о фирмах, банках и госорганизациях. Потому как они неправильно трактуют закон "О печати" — обижаются, сулят неприятности. А в законе на самом деле сказано: журналист не должен оскорблять чести и достоинства личности. Личности, а не фирмы, банка или госорганизации.
КСЕНИЯ МАХНЕНКО, главный редактор журнала "Домовой"
Мы так и не написали большого материала об Анатолии Чубайсе, хотя весь год собирались это сделать. Лично мне он очень симпатичен, но вокруг его персоны слишком много эмоций, а наш журнал старается избегать откровенно скандальных тем.
АЗЕР МУРСАЛИЕВ, журнал "Коммерсантъ"
Боялся и боюсь писать о нефти. Потому что все, что я писал о ней в течение года, воспринималось неадекватно. Одни (большинство) подозревали меня в шарлатанстве и, мягко говоря, лжи; другие (меньшинство) просили помочь продать нефтяным компаниям гибкие трубы для скважин (при этом честно предлагая процент от сделки). Не знаю, кто из них хуже. Есть и еще одна причина: я ничего не смыслю в нефти. Не знаю, сколько баррелей в тонне и чем отличается брент-смесь от "уральской". А фраза типа "цены на нефть на NYMEX также достигли рекордно высокого уровня" навевает грустные мысли о бесцельно прожитых годах.
АЛЕКСАНДР ЛОКТЕВ, главный редактор газеты "Коммерсантъ-Daily"
Больше всего мы боялись, что придется написать: Зюганов стал президентом России.
НАТАЛИЯ ГЕВОРКЯН, журнал "Коммерсантъ"
Я боялась и не писала о коллегах-журналистах — по принципу "своих не трогай". А между тем очень хотелось сказать некоторым, особенно с телевидения: "Да бросьте вы вешать лапшу на уши. Решили стать политиками — становитесь. Без совместительства". Публичному обличительству, не вполне мне свойственному, я предпочла индивидуальную защиту от "промывания мозгов". И к телевизионной кнопке отношусь теперь, как президент — к ядерной.
ВЛАДИСЛАВ ДОРОФЕЕВ, журнал "Коммерсантъ"
Больше всего в этом году, как и в любом другом, я боялся ошибок — собственных или редакторских. Боюсь после того, как из-за ошибки редактора, который работал с моим текстом, год проходил под следствием.
ЮРИЙ КАЦМАН, журнал "Коммерсантъ"
Весь год я боялся, что придется писать заявление об уходе. И эти опасения в конце концов оправдались. В феврале будущего года начнет выходить газета "Коммерсантъ-Рейтинг", еженедельное приложение к "Коммерсанту-Daily", журналам "Коммерсантъ" и "Деньги", главным редактором которого я назначен. Анализ конъюнктуры финансовых рынков, прогнозы динамики курсов акций, ставок ГКО и прочих активов, рейтинги финансовых инструментов и институтов — все это и кое-что другое. Большего, боюсь, пока написать не могу. Пусть остальное будет для вас сюрпризом.
НИКОЛАЙ ЗУБОВ, журнал "Коммерсантъ"
Был один материал, который я боялся писать. Но написал. После этого я неделю к телефону не походил, бороду сбрил. Страшно было. О чем написал, не скажу. Потому что боюсь до сих пор. Но и герои статьи, кажется, слегка испугались.
РАФ ШАКИРОВ, главный редактор журнала "Деньги"
Сказать, что ничего не боялся, будет фанфаронством. Сказать, что боялся — скажут: слабак. Но бояться — не значит не писать. Всегда есть способ изъясниться вполне ясно для читателя, а не в духе "такой-то — вор, а такой-то — убийца". И 1996 год в этом смысле не исключение. Есть, правда, одно отличие: почему-то с возрастом стал бояться молодых журналистов. Теперь, когда я вижу корреспондента лет эдак двадцати — двадцати трех, меня охватывает безотчетный страх.
АЛЕКСЕЙ КАМЕНСКИЙ, журнал "Коммерсантъ"
Боюсь писать о знакомых. Они когда что-нибудь рассказывают, забывают, что я вроде как журналист. А потом обижаются. Недавно одна женщина плохо отозвалась при мне об одном мужчине (не буду их называть). Я так и написал, даже сгладил выражения. А он прочел, встретил ее на улице — и журналом по морде. Вот, поссорил двух хороших людей.
АЛЕКСЕЙ СИНИЦКИЙ, журнал "Коммерсантъ"
О погоде очень боюсь писать. О том, как сгущаются тучи над "Алмазами России — Саха", как мечет молнии ФАПСИ, как заливает "Росвооружение"... Что я, фенолог, что ли?
ВАДИМ АРСЕНЬЕВ, журнал "Коммерсантъ"
Всегда боялся написать, сколько зарабатывают брокеры. А самое главное — как они это делают. Потому что если бы написал, то нормальные читатели не поверили, а сами брокеры — обиделись. Не потому что они зарабатывают слишком много или нечестно. А потому что я воспользовался их доверием. Ведь я-то знаю, сколько они зарабатывают. Но не скажу.
РОМАН АРТЕМЬЕВ, журнал "Коммерсантъ"
Писать статьи я никогда не боялся. Боялся написать лишь два слова: Роман и Артемьев.
АНДРЕЙ ВАСИЛЬЕВ, главный редактор журнала "Коммерсантъ"
Я никогда не боялся писать заметки. Я как раз боялся не написать. Чтобы не сказали, что я плохой журналист. А теперь журналисты ничего не боятся. Поэтому я их боюсь читать.