Временная передышка в текстильном противостоянии Брюсселя и Москвы, похоже, превратилась в постоянную. Стороны практически не идут на существенные уступки, но при этом заявляют о грядущей либерализации взаимной торговли. Последняя встреча российских и брюссельских чиновников в Москве не принесла конкретных результатов. Противники лишь разменяли фигуры, причем с российской стороны жертва явно не равноценная — в ответ на обещание Брюсселя несколько увеличить объем квот на российский текстиль Москва решила повременить с возведением нетарифных барьеров.
В российском МВЭС продолжают надеяться на то, что уже в ближайшее время чиновники Комиссии ЕС дрогнут и откажутся от нетарифной дискриминации российского текстиля. Как известно, Брюссель установил предел его экспорта на уровне 140 млн ЭКЮ в год по 34 товарным позициям. Возглавляющий российскую делегацию на переговорном процессе представитель МВЭС Максим Медведков регулярно обещает журналистам, что новое соглашение о торговле текстилем между Россией и ЕС, предусматривающее полную либерализацию режима торговли текстильными товарами и свободный доступ российского текстиля на европейский рынок, вступит в действие, возможно, уже в середине 1996 года.
Недавно в дело вступила и, образно говоря, тяжелая артиллерия. Во время визита в Финляндию вице-премьер и глава МВЭС Олег Давыдов выразился в том смысле, что любые квоты, в том числе и на российский текстиль, обычно ведут к криминализации сферы взаимной торговли. Что конкретно имел в виду вице-премьер, неизвестно. Тем не менее утверждают, что дело не ограничивается предполагаемой коррупцией среди уполномоченных МВЭС, выдающих экспортные лицензии. По конфиденциальной информации, ряд европейских производителей текстильной продукции (предположительно, из Италии и Бельгии) продолжают в брюссельских кабинетах отстаивать идею сохранения квот на российский текстиль. Видимо, их не устраивает даже гипотетическая возможность усиления конкуренции на внутреннем рынке.
Где сидят главные коррупционеры — в Москве или в Брюсселе, — скорее всего, никто так и не узнает. Тем более что Москва заинтересована не в скандале, а в существенных уступках со стороны ЕС. Прежде всего России необходима полная ликвидация нетарифных барьеров со стороны ЕС, так как в условиях незащищенности российского рынка количественными ограничениями сложился резкий дисбаланс в торговле текстилем. Например, в прошлом году объем импорта европейского текстиля достиг 580 млн ЭКЮ. Во многом именно из-за этого производство ковров в России в 1995 году, по данным МВЭС, упало в четыре раза по сравнению с 1993 годом. Дискриминация российского текстиля невыгодна правительству и в политическом плане, ведь приближаются президентские выборы.
Ъ неоднократно писал о том, что оружие возмездия уже готово. Проект правительственного постановления о введении импортных квот на европейский текстиль дожидается своего часа на столе у Виктора Черномырдина. А с 15 мая вновь, на этот раз примерно на треть, будут повышены импортные пошлины на текстиль.
Однако, как уже говорилось, Москве нужна не текстильная война, а доступ на европейский рынок. Поэтому российская сторона готова пойти на уступки. В частности, в ходе переговоров на уровне экспертов стороны уже договорились о том, что Россия не будет вводить импортные квоты на текстиль, пока не завершится переговорный процесс. Европейцы же менее уступчивы: свои квоты они обещают ликвидировать не раньше, чем через пять лет, а взамен просят снизить российские таможенные пошлины на импортный текстиль уже сейчас.
КОНСТАНТИН Ъ-ЛЕВИН