"В итоге второго десятилетия (1971-1980 годы) будет создана материально-техническая база коммунизма, обеспечивающая изобилие материальных и культурных благ для всего населения... Таким образом, в СССР будет в основном построено коммунистическое общество".
Программа КПСС, 1961 год
ТАСС
2 февраля 1980 года
В американской печати появились сообщения о том, что в отношении самолета "Аэрофлота", выполнявшего 18 января регулярный рейс по маршруту Москва--Нью-Йорк, в нью-йоркском аэропорту была предпринята попытка саботажа. Один из американских сотрудников центра контроля полетов этого аэропорта преднамеренно нарушил работу электронно-вычислительной машины, которая контролировала подход на посадку советского самолета, в результате чего создалась реальная угроза его аварии. Как сообщается, только в силу вмешательства в последнюю минуту старшего диспетчера аэропорта все обошлось благополучно, и самолет совершил нормальную посадку... Советское посольство в Вашингтоне обратилось в государственный департамент США за разъяснениями. На это было сообщено, что попытка саботажа действительно имела место и что проводится расследование этого уголовного преступления.
ТАСС
5 февраля 1980 года
Более суток американские власти незаконно задерживали в нью-йоркском аэропорту советский самолет, прибывший сюда 3 февраля регулярным рейсом из Москвы... Администрация аэропорта, руководствуясь прямым указанием государственного департамента, стала чинить препятствия советскому лайнеру еще перед его посадкой в Нью-Йорке, заявив, что "он не будет приниматься и обслуживаться". Когда самолет приземлился, из него в течение длительного времени не выпускали пассажиров, в том числе женщин и детей, только что перенесших утомительный трансатлантический перелет. Затем представителям "Аэрофлота" было заявлено, что им запрещается производить регистрацию пассажиров, вылетающих в Москву, и их багажа.
Корреспонденты ТАСС спросили нескольких пассажиров о том, что они думают о действиях американских властей. Индийский студент Б. Бауа заявил: "Нельзя назвать иначе, как безответственными, тех лиц в вашингтонской администрации, которые стали на путь издевательства и глумления над пассажирами советского лайнера ради достижения сомнительных внешнеполитических целей".
Комсомольская правда
12 февраля 1980 года
Большинство гостей XIII зимних Олимпийских игр прибывает в Соединенные Штаты воздушным путем. Для многих спортсменов, журналистов, почетных гостей Игр знакомство с Америкой начинается в аэропорту Кеннеди, в небе над которым круглые сутки царит самая настоящая толчея. "Драмой в аэропорту" назвала местная пресса события, развернувшиеся вокруг советского лайнера Ил-62 N 86476. В 15 часов 15 минут строго в соответствии с расписанием самолет после 12-часового полета коснулся колесами бетонной дорожки аэропорта Кеннеди. Несколько минут спустя он был окружен дюжиной полицейских машин. Грубо и бесцеремонно, не утруждая себя абсолютно никакими объяснениями, хозяева загнали лайнер на самые дальние задворки аэропорта. Пассажиры, среди которых находились прославленные на весь мир олимпийские чемпионы Вячеслав Веденин, Алевтина Колчина, Александр Горшков, Виктор Косичкин, а также многократные победители первенств мира и Европы, тренеры, спортивные журналисты были глубоко возмущены действиями американской стороны.
— Мне приходилось бывать на многих Олимпиадах во многих странах мира, но подобное отношение к пассажирам я вижу впервые,— сказала трехкратная чемпионка мира по конькам Мария Исакова.— Нечего сказать — "гостеприимство по-олимпийски"...
Трап к советскому самолету так и не был подан. Нью-йоркские власти отказались принять гостей из СССР. Наш самолет был вынужден взять курс на Вашингтон. 122 члена советской спортивной делегации были вынуждены добираться из Вашингтона в Лейк-Плэсид на автобусах. А это в два раза больший путь, чем от Нью-Йорка.
Из воспоминаний чрезвычайного и полномочного посла Н. М. ЛуньковаВвод советских войск в Афганистан вызвал на Западе, включая Великобританию, антисоветскую бурю. Газеты были забиты враждебными нам статьями. В выступлениях политических деятелей сквозила одна и та же мысль: советское вторжение. Наши беседы — и это нельзя отрицать — не производили убедительного впечатления на англичан. М. Тэтчер и лорд Каррингтон пригласили меня на встречу 3 января 1980 года. Когда я излагал содержание послания Брежнева, которое потом передал Тэтчер, она делала пометки для себя. По ее просьбе дважды повторил фразу: "Несмотря на очевидные расхождения в ряде вопросов международной политики, Советский Союз — сторонник того, чтобы в советско-английские отношения не привносились излишние эмоции и искусственные осложнения, а чтобы они развивались в духе взаимопонимания, разрядки и мира. Это, по нашему убеждению, отвечало бы интересам народов обеих стран". Если уж говорить откровенно, то нужно сознаться, что доводы Москвы о необходимости ввода войск не могли быть признаны руководителями Великобритании обоснованными. О М. Тэтчер уже много написано и много сказано, повторяться — означает загружать читателей чтением уже известного. Пожалуй, лишь одна ее фраза не произносилась до этого: "Дорогой г-н посол, передайте, пожалуйста, своему руководству в Москву, что они допускают грубейшую ошибку. Почему они не учитывают наш печальный опыт, когда Великобритания пыталась одержать победу в Афганистане в прошлом веке и потерпела сокрушительное поражение?!" Об этом я доложил лично Брежневу и Громыко. В тот же день мне предложил встретиться в палате общин бывший лейбористский премьер-министр Дж. Каллагэн. Он хотел услышать "правду" и задавал один вопрос за другим, но вел беседу спокойно, выражая сожаление по поводу случившегося. "Я хочу быть вооруженным правдивой информацией и полечу в Вашингтон, чтобы переговорить с Дж. Картером". И действительно, он побывал в США, разговаривал с президентом. По возвращении мы вновь встретились 16 января, и, рассказывая о встречах в Вашингтоне, Каллагэн заявил, что "американцы раздражены до предела". |