Расслоение по дипломному признаку

ИВАН ЖДАКАЕВ

Количество вузов в стране должно сокращаться, прежде всего за счет коммерческих заведений. И объявленное Владимиром Путиным упрощение лицензирования для вузов не означает коррекции линии Минобразования: хотя выходить на рынок и станет легче, ужесточатся последующие проверки. Впрочем, начинать дело на ниве просвещения сегодня мало кто рискнет: вузы вымывает с рынка не столько регулятор, сколько последствия демографического спада.

Разнонаправленная мера

На совещании 1 февраля Владимир Путин объявил, что получение лицензии должно стать для вузов делом более простым и дешевым, а главное — однократным (пока право заниматься образовательной деятельностью нужно подтверждать каждые пять лет). Премьер пояснил, что сейчас университет для прохождения государственной оценки должен собрать до 250 документов объемом 3 тыс. листов и заплатить до 1,5 млн руб.

Уже в марте законопроект, который призван снизить количество необходимых бумаг и установить фиксированную госпошлину за лицензирование и аккредитацию образовательных учреждений, должен поступить в Госдуму. Главное нововведение — лицензия станет бессрочной.

Однако не все заметили, что председатель правительства выступил не только за вузы, но и против них. "До сих пор не удается очистить наше образовательное пространство от разного рода псевдоучебных заведений, которые лишь штампуют корочки с хорошей выгодой для себя",— указал он. Санкции за нарушение лицензионных требований будут суровее: повысятся штрафы, лицензию станет легче приостановить или даже отозвать, разъяснила СМИ Любовь Глебова, руководитель Рособрнадзора.

Образовательное сообщество после начальственного заявления без робости взялось порицать действующую систему лицензирования и аккредитации. "Много говорили, что не надо кошмарить проверками бизнес, но и образовательные учреждения не надо кошмарить!" — говорит директор Ассоциации негосударственных образовательных организаций регионов (АсНООР) Владимир Моисеев.

Пример Современной гуманитарной академии (СГА) мог бы проиллюстрировать слова Владимира Путина, упомянувшего "увесистую папку" с 3 тыс. листов, необходимую для лицензирования. "У нас более 150 филиалов, то есть объем бумаг, которые нужно собрать для лицензирования и аккредитации, нужно умножать для нас на 150,— рассказывает президент СГА Михаил Карпенко.— Мы вынуждены иметь специальный департамент, целую армию внутренних чиновников, которые занимаются только проблемами лицензирования. Количество листов в делах измеряется сотнями тысяч, и мы их не шлем по почте, а сами носим в Рособрнадзор. Сомневаюсь в возможности изучить такой объем материалов".

Причина раздутости означенных выше папок в том, что вуз должен отчитываться по длинному списку официальных требований. "Многие из них откровенно идиотские,— говорит ректор одного из московских негосударственных вузов, который попросил не называть своего имени, так как его заведение как раз сейчас проходит лицензирование.— Нужно проверять электрическое поле от компьютеров, виброустойчивость рабочего места, каждый день замерять температуру преподавателей и вести журнал. Докторам наук надо представлять не только диплом, но и первую страницу автореферата докторской диссертации. Например, я защитил ее в 1980-х, и мне нужно ехать в Ленинскую библиотеку, долго искать диссертацию и переснимать на ксероксе. Это чушь: подделать автореферат легче, чем диплом".

Это видимость контроля, резюмирует проректор ГУ-ВШЭ Григорий Канторович: "Механизм не работает, при этом требует много работы от вузов и порождает взятки". Казалось бы, избавление от такой повинности должно образовательное сообщество порадовать, однако оно боится остаться вовсе без надзора. "Контроль нужен,— уверяет Владимир Моисеев.— Нужно гарантировать хоть какое-то качество".

Регулирование нужно хотя бы для того, чтобы не допустить демпинга со стороны "фабрик по продаже дипломов". Платные вузы, поступить в которые легко и куда ходить на занятия не обязательно, оттягивают студентов у частных университетов, желающих честно делать свое дело. Бессрочная лицензия могла бы фактически легализовать учреждения, которые, по выражению Любови Глебовой, являются "образовательными наперсточниками",— если бы не мудрое решение сбалансировать закон, дополнив его либеральность суровостью санкций за нарушения. Лицензионный контроль придет в учебное заведение через год после получения разрешения и будет иметь полномочия приостановить действие лицензии на три месяца, штрафы же увеличат на порядок.

Логика безупречна: хорошим надо верить, а плохих наказывать. При более пристальном рассмотрении, однако, видно, что изменения будут косметическими.

Естественный недобор

По данным Росстата, количество частных вузов в 2009 году уменьшилось на 4,6% — долой 22 учебных заведения, и теперь их всего 452. Виноват экономический и демографический кризис. В планах Министерства образования провести сокращение даже среди государственных вузов — на 30% к 2012 году. Впрочем, пока государственные и муниципальные заведения потерь не несут: тот же Росстат сообщает, что в 2009 году их даже стало на два больше. Абитуриентов на всех не хватает, госвузам приходится конкурировать за них с частниками.

"В 2009 году мы набрали 850 студентов, годом раньше — 1100, то есть имеем падение примерно на 20%,— подсчитывает ректор Национального института бизнеса Сергей Плаксий.— В других частных вузах проблемы с набором бывают и больше. Но и в государственных вузах набор на платные отделения упал: где раньше было четыре группы, теперь одна".

Рособрнадзор мог бы корректировать расстановку сил в пользу государственных университетов, контролируя частников с пристрастием. Но нужды в этом нет — негосударственные вузы закрываются сами.

"Процесс сокращения вузов, который идет по экономическим причинам, даст больше результатов, чем деятельность Рособрнадзора,— уверен Григорий Канторович.— С введением новых мер может оказаться, что кого-то показательно накажут, и, может быть, по делу. Но сомневаюсь, что механизм аккредитации и лицензирования поможет отделять хорошие вузы от плохих".

Негосударственные вузы выигрывают только одним — качеством учебного процесса, выражает пафос частников председатель Ассоциации негосударственных вузов, ректор Российского нового университета Владимир Зернов. "Почему в стране, где избыток бюджетных мест, негосударственные вузы что-то набирают? Разве люди такие глупые, что платят деньги, когда можно бесплатно обучаться? — горячится он.— Это говорит о том, что негосударственные вузы уже более конкурентоспособны, чем целый ряд государственных".

Впрочем, есть противоположные примеры: зачастую коммерческие вузы устраивают студентов тем, что не заставляют их напрягаться и при этом выдают дипломы. Это хорошее обоснование политики Минобразования, направленной на закрытие вузов. Но "фабрики дипломов" несложно было бы прикрыть и не ужесточая санкций, считает заместитель председателя комитета по образованию Госдумы Гаджимет Сафаралиев. "Позиция государственных вузов такова: зверь, занявший свою поляну, боится, что на нее придет другой зверь и начнет щипать его траву,— поясняет Сафаралиев.— Они, естественно, борются против негосударственных вузов, говоря, что те заняты продажей дипломов. Но если так, то есть законы об административной, уголовной ответственности".

Аккредитация для того и нужна, чтобы вуз мог выдавать диплом гособразца, напоминает Владимир Зернов: "Все эти "фабрики" аккредитованы, государство им дало это право. Мы давно говорим: дайте право общественным организациям типа нашей ассоциации иметь право голоса при аккредитации. Если бы так было, мы бы сами давно их вымели".

Нелегальная составляющая

Один из основных мотивов затеянной реформы контроля качества образования — победить взяточничество. Похоже, когда Владимир Путин заявил, что вузы отдают за аккредитацию до 1,5 млн руб., он поставил Рособрнадзор в неловкое положение; по крайней мере, чиновники службы не объясняют, откуда берется эта сумма. Официально за лицензирование и аттестацию сейчас платят куда меньше, указывает директор института развития образования ГУ-ВШЭ Ирина Абанкина: "Формально расходы невелики, но все знают, что прохождение процедур обставлено таким количеством мелкого крючкотворства, что без теневых потоков вряд ли здесь обходится. Легальной платы в миллион рублей и больше не было — имелось в виду вместе с нелегальной составляющей, видимо".

Руководитель Рособрнадзора Любовь Глебова признает, что в госведомстве всегда есть благоприятные условия для коррупции и вымогательства: "Это априори заложено тем, что непосредственный плательщик вступает в контакт с кем-то, кто от лица госорганов производит эту услугу". Заметим, этот постулат может начать особенно хорошо подтверждаться практикой по мере умножения упомянутых контактов — в связи с более частым контролем; не стоит здесь забывать и об увеличении штрафов. Таким образом, неизбежно вырастет размер взяток, в то время как официальная госпошлина за лицензию будет составлять 2,6 тыс. руб.

Радикальный выход — привлекать к контролю качества образования независимые структуры, чтобы не было монополии на рынке оценки, утверждают эксперты. "Надо думать о том, как включить в этот процесс профессиональное сообщество,— полагает директор Института комплексных исследований образования МГУ Виктор Кружалин.— У нас же есть ассоциации преподавателей политехнических, педагогических, медицинских университетов. Через них можно организовать систему саморегуляции контроля качества образования".

Однако такое предложение вызывает скепсис у некоторых игроков рынка. Общественная аккредитация уже существует, напоминает анонимный ректор негосударственного вуза: "Но в нашей стране общественные организации часто небескорыстны. Их аккредитация добровольная, но платная. У общественных структур, ее осуществляющих, есть рычаги давления на вузы — они могут наслать проверку Рособрнадзора". Так что некоторые вузы, не дожидаясь этого, заказывают добровольную аккредитацию сами. "Мне, например, предлагали аккредитовать одну специальность за 100 тыс. руб.,— продолжает источник "Денег".— У меня девять специальностей, но есть вузы, где их несколько десятков, то есть затраты будут несколько миллионов рублей. В отдельных случаях обойти общественную аккредитацию почти невозможно. Например, Российский союз юристов — очень авторитетная организация".

Виктор Кружалин указывает и другой путь — оценивать вузы рейтингами. Его коллега из ГУ-ВШЭ Григорий Канторович замечает, что контроль качества вузов можно осуществлять и с помощью ЕГЭ. "Это инструмент мониторинга не только школ, но и вузов,— говорит Канторович.— Можно сравнить средний балл ЕГЭ, с которым поступают абитуриенты, в разных вузах. Если в одном вузе это 70 баллов, а в другом — 40, ясно, что у них разный уровень. К вузам с самым низким баллом может приехать проверка из Рособрнадзора".

С государственным регулированием или без него, а количество вузов в России будет сокращаться. Это может пойти на пользу всей системе образования — по логике кризисной санации. Весь вопрос в том, кто будет уходить с рынка образовательных услуг. Частные вузы надеются, что не они. Но понимают, что выиграть в конкурентной борьбе с государственными заведениями почти невозможно.

"Примерно три четверти негосударственных вузов самоликвидируется в течение пяти-семи лет,— уверен Сергей Плаксий.— Останется около 70, максимум 100 частных вузов. Расклад таков: сейчас среди частников 30 вузов очень приличные, которые могут конкурировать на равных с лучшими государственными заведениями. Еще около 50 — это просто приличные вузы, которые тоже не потеряют своего абитуриента".

Впрочем, и такие позиции сохранить частным вузам будет нелегко. Один из способов выживания — активно привлекать студентов на второе высшее образование. Однако этот сегмент не так уж и просторен, замечает Ирина Абанкина из ГУ-ВШЭ: "Его доля — не больше 15% от студентов, получающих первое высшее. Вузу, имеющему только программу второго высшего образования, выжить трудно".

Условия для конкуренции у государственных учебных заведений заведомо лучше: есть госфинансирование и нет необходимости арендовать помещения. Александр Ручкин, руководитель проекта "ЕГЭметр", изучающего интерес абитуриентов к вузам, смотрит на схватку со стороны. "Запас прочности негосударственных вузов — еще два-три года. Любое постановление правительства, которое введет для госвузов дополнительные льготы, поменяет правила игры, будет увеличивать количество закрывающихся частных вузов. Тогда под дамоклов меч попадут не 70, а 90% частников".

Как бы то ни было, поддержки от государства частные вузы точно не ждут. Ректор РосНОУ Владимир Зернов возмущается, что нынешняя практика искажает конкуренцию, загоняя в угол качественное частное образование. "Эта политика затолкнет наше образование в колею нашего же автопрома,— уверен Зернов.— Государственный вуз конкурирует только сам с собой — что он может при этом выиграть на мировом уровне? Уже давно негосударственные вузы ждут, что их допустят к госзаказу. Об этом шла речь на Госсовете по образованию 2006 года, прошло четыре года, но ни один частный вуз не получил денег от государства".

Впрочем, демография организует частным вузам "дни закрытых дверей" лучше любого регулятора. При этом, сетует Ирина Абанкина из ГУ-ВШЭ, "фабрики дипломов" по-прежнему будут находить своего нерадивого студента и государство не сможет выжить их, изменяя систему контроля. По мнению эксперта, ударить по этому сегменту могут только работодатели — если в массовом порядке перестанут признавать дипломы сомнительных вузов.