Вот уже месяц россияне почти беспрерывно митингуют, и некоторые эксперты поспешили увидеть в этом "антипутинский тренд" и чуть ли не признак грядущей "оранжевой революции". Как полагает обозреватель "Власти" Дмитрий Камышев, о революции речь пока не идет, но определенный повод для беспокойства у властей действительно есть.
Стартовал месячник ударного митингового труда в Калининграде, где 30 января на площадь вышли около 10 тыс. человек. Начав "за здравие" — с предложения отменить уже аннулированное к тому времени решение местной облдумы о повышении транспортного налога, они закончили "за упокой" — требованием об отставке губернатора Георгия Бооса, правительства РФ и лично его председателя Владимира Путина. Уже расходясь, оппозиционеры пообещали собрать 20 марта еще более многочисленный митинг.
Остальные протесты были несколько скромнее. Например, 31 января в Москве на митинг в поддержку свободы собраний, которую гарантирует 31-я статья Конституции, по традиции запрещенный столичными властями, вышли российские "несогласные". Правда, было их уже не несколько десятков, как обычно, а несколько сотен (а по мнению организаторов — около тысячи). Однако доблестные милиционеры этой разницы, похоже, даже не заметили, скрутив привычное количество оппозиционеров. В тот же день помянуть 31-ю статью впервые решила и петербургская оппозиция в количестве от 50 (версия УВД) до 200 (мнение самих несогласных) человек, но и она была успешно нейтрализована и приговорена к различным административным наказаниям за нарушение порядка проведения массовых акций.
Спустя две недели антиправительственные лозунги звучали уже в Иркутске и Самаре. На Байкале (там, по разным данным, митинговали от 500 до 3000 человек) "профильной" темой стал протест против одобренного премьером Путиным возобновления работы Байкальского целлюлозно-бумажного комбината (БЦБК). А на Волге (350-1200 митингующих) обсуждался и осуждался широкий круг вопросов — от отмены губернаторских выборов до работы областного и федерального правительств. Последний пример вдохновил на новые подвиги местных коммунистов, которые решили через неделю собрать уже десятитысячный митинг с участием болельщиков, переживающих за судьбу двух находящихся при смерти любимых команд — футбольных "Крыльев Советов" и хоккейной "Лады".
Кроме митингов против, были и митинги за. Так, в Ханты-Мансийском округе граждане настойчиво требовали от президента отменить решение о назначении на пост губернатора депутата Госдумы Натальи Комаровой и оставить в этой должности многолетнего главу округа Александра Филипенко. В Москве около 1,5 тыс. автомобилистов отстаивали свои "ракушки", вместо которых мэрия собирается возводить слишком дорогие для простого народа "народные гаражи". А в Махачкале 16 февраля прошел трехтысячный митинг кумыков, требовавших сохранить за представителем их народа пост премьер-министра Дагестана.
На первый взгляд ничего экстраординарного в этих акциях нет. По числу участников они явно уступают и регулярным коммунистическим митингам, и тем более стихийным выступлениям начала 2005 года против монетизации льгот. Говорить об общем нарастании протестной активности тоже вряд ли стоит: согласно декабрьскому опросу ВЦИОМ, уровень удовлетворенности жизнью по отношению к январю 2009 года повысился у россиян с 25% до 28%, а число тех, кто прогнозирует "изменения к лучшему",— с 20% до 28%. В то же время количество негативных оценок ситуации в стране снизилось с 58% в марте до 32% в декабре, а число "приспособившихся к кризису" возросло с 53% до 62%.
Так что на нынешние протесты, наверное, можно было бы вообще не обращать внимания — если бы не ответные действия российских властей. Именно их нервная, а порой даже паническая реакция на эти акции свидетельствует о том, что к незначительным вроде бы всплескам протестной активности в Кремле и Белом доме относятся весьма серьезно.
Первым примером такого рода стал все тот же Калининград, куда сразу после январского митинга спешно прибыла внушительная делегация высокопоставленных федеральных чиновников во главе с полпредом президента в Северо-Западном федеральном округе Ильей Клебановым и заместителем генпрокурора Александром Гуцаном (см. "Власть" N 5 от 8 февраля). Они пообещали разобраться, "насколько граждане были дезинформированы и насколько местные власти действовали адекватно в сложившейся ситуации", и сделать из этого соответствующие выводы. Правда, некоторые единороссы, не дожидаясь расследования, поспешили заявить, что за протестными акциями стоят "иностранные конкуренты России". Однако определяющей эта точка зрения все же не стала, и на планы оппозиционеров по проведению второго антиправительственного митинга власти, как ни странно, решили ответить не массовыми арестами, а всего лишь масштабным социологическим опросом, который, видимо, должен доказать, что калининградцы искренне любят и губернатора Бооса, и премьера Путина.
На борьбу с протестными настроениями в Иркутской области власти выставили ОМОН на броневике и жидкие ряды работников Байкальского ЦБК на автобусах
Фото: Александр Сидоров, Коммерсантъ
Иркутские власти, в отличие от калининградских, к акции защитников Байкала подготовились заранее: к месту ее проведения на всякий случай подогнали бронетранспортер и бронемашину "Тигр" с расчехленным пулеметом Калашникова. А местная "Единая Россия" в тот же день организовала в Иркутске в противовес экологам "контрмитинг" работников БЦБК, горячо одобривших решение о возобновлении работы родного комбината.
Наконец, на события в Самаре своевременно откликнулся Владимир Путин: за три дня до запланированного митинга футбольных и хоккейных фанатов он поручил главе госкорпорации "Ростехнологии" Сергею Чемезову "поддержать клуб "Крылья Советов" и его болельщиков", а также заслушал доклад вице-премьера Игоря Сечина о привлечении спонсоров для этой команды. И тот факт, что к судьбе другого тонущего клуба премьер-лиги, ФК "Москва" (6-е место в чемпионате России-2009), премьер остался равнодушен, подтверждает, что забота Путина о "Крылышках" (10-е место) объясняется не спортивными, а исключительно политическими соображениями. Ведь если "Крылья" для Самары — "градообразующий" футбольный клуб, то "Москва" для столицы — "пятое колесо в телеге", скорбеть по которому будут разве что несколько тысяч болельщиков.
Убедительное объяснение столь трепетному отношению к требованиям трудящихся, исходя только из официальной информации, найти трудно. Ведь волноваться властям, казалось бы, решительно не о чем. Нынешние оппозиционные акции проходят лишь в отдельных регионах и, как уже отмечалось, до масштаба антимонетизационных митингов явно не дотягивают. Потенциальная протестная активность населения, если верить опросам, держится на докризисном уровне в 30-32%, а реально выйти на улицу готовы не более 10-12% россиян. И даже с проблемами моногородов вроде Пикалево Кремль пока вроде бы худо-бедно справляется.
Но поскольку факт крайне болезненной реакции верхов на, казалось бы, весьма незначительные всплески народного недовольства все-таки имеет место, остается предположить, что российские власти располагают на этот счет какой-то дополнительной информацией, которой рядовые граждане не владеют. Например, о том, что готовность россиян участвовать в акциях протеста несколько выше, чем показывают опросы (см. графики). Вот в этом случае обостренное внимание власти к критике снизу выглядело бы, пожалуй, вполне понятно.
Помимо "неправильного" общественного мнения, у российского руководства есть и другие поводы для беспокойства. Ведь нынешние митинги принципиальным образом отличаются, скажем, от регулярных протестных акций КПРФ, к которым, несмотря на их массовость (к примеру, 7 ноября, по оценке МВД, в России митинговали 150 тыс. человек) и антиправительственные лозунги, никаких претензий у властей обычно не возникает.
Зажигательное выступление футбольных фанатов клуба «Крылья Советов» нашло мгновенный отклик у национального лидера
Фото: Сергей Чернов, Коммерсантъ
Во-первых, в Калининграде состоялось едва ли не первое, но, похоже, не последнее громкое совместное выступление самых разных противников правящего режима — как из "системной" оппозиции (КПРФ, ЛДПР, "Яблоко"), так и из радикальной (движение "Солидарность"). И если сугубо коммунистические демонстрации или чисто "яблочные" пикеты власть еще готова потерпеть, то в любом более или менее широком оппозиционном объединении ей сразу чудится призрак "оранжевой революции".
Во-вторых, большинство людей, выходя на эти митинги, руководствовалось не какими-то абстрактными партийными идеалами, а стремлением защитить свои личные, можно даже сказать, "шкурные" права. А это как раз тот стимул, который способен заставить даже самого верного сторонника "Единой России" руководствоваться не указаниями сверху, а собственными интересами. Что, разумеется, в условиях управляемой демократии выглядит как возмутительное вольнодумство.
Наконец, в-третьих, недавние протестные акции, прежде всего калининградская, показали, что россияне, особенно если их много и они не в Москве, легко могут выйти на центральную площадь своего города, потребовать отставки губернатора или даже премьера — и им за это ничего не будет. А это, с точки зрения властей, как раз тот самый дурной пример, который очень быстро может стать заразительным. И если такое вдруг случится, то никаких подмосковных ОМОНов для восстановления в провинции конституционного порядка уже не хватит.
Впрочем, представители власти тоже это понимают и, более того, уже принимают упреждающие меры. Именно так можно расценить недавние программные выступления двух высокопоставленных российских чиновников, взявшихся разъяснить не в меру торопливым согражданам истинную суть президентского термина "модернизация".
Сначала первый вице-премьер Игорь Шувалов, выступая на Красноярском экономическом форуме, предложил "учитывать фактор социальной стабильности как реальный политический приоритет" и уточнил: "Главное — нам нужно до 2020 года продолжить такую жизнь, какую мы прожили за последние 15 лет. Вот что такое модернизация". А затем первый замглавы кремлевской администрации Владислав Сурков в интервью газете "Ведомости" выразил мнение, что усложнять политическую систему надо "очень аккуратно, в постепенном режиме, не теряя консолидации власти", так как "консолидированная власть в России — это единственный инструмент модернизации". Поэтому, по его словам, необходимо сохранять существующую систему "и не впускать то, что может ее разрушить".
Понятно, что адресованы эти слова были не тем, кто ходит на "неправильные" митинги, и даже не вдохновителям и организаторам этих акций. Это ответ тем представителям российской элиты, которые почему-то решили, что "модернизация" действительно означает повышение политической конкуренции и восстановление попранных ранее гражданских свобод. А некоторые из этих представителей даже сочинили доклад "Россия XXI века: образ желаемого завтра", презентованный в начале февраля Институтом современного развития (ИНСОР). Попечительский совет ИНСОРа возглавляет Дмитрий Медведев, поэтому институт неофициально считается "мозговым центром" президента. Однако доклад, авторы которого предлагают вернуть выборы губернаторов, снизить с 7% до 5% барьер на выборах в Госдуму, уменьшить срок полномочий президента и парламента и ликвидировать МВД, был жестко раскритикован не только приближенными к власти экспертами, но и членами "Единой России", усмотревшими в нем угрозу возвращения в "лихие девяностые". И именно с авторами доклада заочно полемизируют Шувалов и Сурков, настаивая на приоритете стабильности и сохранении "консолидированной власти". Хотя их главную мысль проще было бы выразить так: "Модернизация — это не то, что вы подумали. Это то, что мы подумали".
Но простых россиян, требующих на митингах отставки Путина, эта установка тоже касается. Ведь теми, кто с ней не согласится, займутся уже совсем другие начальники. По совершенно случайному совпадению, в то же самое время, когда Шувалов выступал в Красноярске, в Москве проходило совещание с руководителями департаментов и региональных подразделений МВД. И на нем первый заместитель министра Михаил Суходольский с милицейской прямотой призвал своих коллег быть готовыми и к "увеличению количества массовых публичных мероприятий, связанных с текущей экономической ситуацией", и к тому, что некоторые политические силы попытаются "достигать поставленных целей, выходя за рамки правового поля". Так что место для тех, кто неправильно понимает модернизацию, милиционеры уже приготовили — за этими самыми рамками.