В волжском турне Бориса Ельцина 9-11 мая из Волгограда в Астрахань через Ахтубинск впервые за несколько последних лет соединились привычные методы ведения предвыборной кампании (совещания с "активом", посещение мемориальных мест, выходы "в народ") с доселе не практиковавшимися президентом западными крупномасштабными шоу. Говорят, вплоть до 8 мая выход президента на концертную сцену, устроенную на волгоградской набережной, дискутировался в ельцинском предвыборном штабе и службе безопасности. Президент все же рискнул. Уже спускаясь со сцены к теплоходу под восторженный рев толпы, Ельцин сказал, что последний раз встречал такой прием на митингах в Лужниках — то есть шесть лет назад. Репортаж ВЕРОНИКИ Ъ-КУЦЫЛЛО, вернувшейся вечером в субботу из Астрахани.
Справедливости ради надо сказать, что президент неоднократно использовал западную методику воздействия на избирателей. Игра на ложках, переодевание в национальные костюмы и даже дирижирование оркестром в Берлине отличались от клинтоновской игры на саксофоне и утренних пробежек в шортах разве что русским размахом. Да и Горбачев в бытность генсеком позировал за рулем трактора, и Хрущев рост свиноматок измерял. Так что чисто западными эти находки назвать нельзя. Другое дело, что в силу советской (и постсоветской) привычки народа к монументальности вождей воспринимались они не всегда адекватно.
Возможно, поэтому в штабе Ельцина было много противников его участия в шоу на волгоградской набережной. Однако сторонники этой акции одержали верх и оказались правы. Многотысячная толпа волгоградцев (по разным оценкам от 150 тысяч до более 200), усыпавшая склон волжского берега, к моменту приезда президента уже была основательно разогрета выступлениями Юрия Лозы, Дмитрия Харатьяна и Игоря Скляра. Нельзя сбрасывать со счетов и настроение людей: для волгоградцев 9 мая — главный праздник года. Надо отдать должное и организаторам концерта — они не устраивали томительного ожидания высокого гостя, но профессионально разжигали нетерпение, сообщая после каждой песни, что "через несколько минут к нам приедет...". Борис Ельцин поднялся на сцену практически через несколько секунд после того, как Скляр допел "на недельку, до второго". Взрыв эмоций, встретивший президента и сопровождавший каждую его фразу, не поддается передаче в газетном тексте. Достаточно сказать, что даже несколько циничные в силу профессии московские журналисты были потрясены всеобщим ликованием.
Встреча на набережной стала апофеозом визита в Волгоград. До нее президент посетил мемориальный комплекс на Мамаевом кургане (избежав благодаря умелой организации встреч с побывавшими там же до него Михаилом Горбачевым и Виктором Анпиловым), пообщался с ветеранами и просто горожанами. Кстати, львиную долю общения с народом взяла на себя Наина Ельцина — именно ей пришлось, пока президент делал запись в книге отзывов Пантеона, отвечать на вопросы волгоградцев. И возможно, слезы жены президента, расплакавшейся в ответ на вопрос о Чечне, сделали для предвыборной кампании не меньше, чем концерт на Волге.
Посещения ракетного полигона Капустин Яр и Государственного летного испытательного центра в Ахтубинске были схожи. "Оборонка" она и есть "оборонка": почетный караул, показ техники (в Капустином Яре, закрытом для прессы, по словам Юрия Батурина, президенту показывались действительно новейшие разработки), рассказ о подписанном накануне указе о поддержке оборонной отрасли, вручение наград — в Ахтубинске Ельцин под звон сдуваемых аэродромным ветром бокалов с минералкой (было очень жарко) вручил летчикам три геройские звезды. И, конечно, общение с народом. Разговор обычный: будет ли жизнь лучше ("Будет, будет", — уверял президент) и — деньги, деньги, деньги.
Впрочем, судя по разговорам с военными, есть кое-что и поважнее денег. Это уважение к армии. Когда смотришь, задрав голову, на то, как МиГ-29 или Су-27, встав на хвост, уходит ввысь, а потом возвращается, крутясь вокруг своей оси и напрягая барабанные перепонки зрителей, это уважение действительно появляется. Но когда вспоминаешь о качестве некоторых операций... Пресса уже обратила внимание на то, что президента в поездке сопровождал не Павел Грачев, а Лев Рохлин и Борис Громов (см. стр. 3). Это может означать и очень многое, и вовсе ничего — слишком уж непотопляемым был до сих пор министр обороны. Однако на Волге ощущение, что Грачева "берегут" для сдачи перед самыми выборами, было довольно крепким.
Пасторальность некоторых сцен в Астрахани — детишки, разлегшиеся на ковровой дорожке у строя почетного караула в ожидании президента, плакаты "Россия. Ельцин. Молодежь", обилие триколоров — с лихвой уравновешивалась чрезмерными усилиями местных властей по отсеканию красных флагов и транспарантов с иными текстами. Статус "нелояльных" был присвоен не только коммунистическим плакатам, но и таким, как "Верните наших детей из Чечни", "Ельцин — нет, Явлинский — да". Особая активность неких добровольных "дружинников" (плакат про Явлинского был ими просто разорван) отнюдь не добавляла популярности президенту. Он пытался исправить промашки подчиненных своим обычным способом — идя в толпу. Народ, вне зависимости от симпатий или антипатий к президенту (в области на прошлых выборах около 30% проголосовали за коммунистов), жаждал на него посмотреть.
По словам свидетелей, пришлось отличиться и Александру Коржакову. К президенту прорвалась скрюченная старушка и попросила денег на лечение. Ельцин поручил администрации ей помочь, но старушка не поверила в "завтраки" (к слову сказать, на астраханской пристани от Ельцина требовали "прислать такого руководителя, как Лужков"). И тогда президент развернулся к Коржакову: "Деньги есть?" Генерал с помощью сотрудников набрал около 1,5 миллиона, которые и были вручены счастливой старушке. Слова Ельцина, сказанные в Волгограде о Коржакове: "Он будет проводить ту политику, которую ведет президент, в противном случае его не было бы в команде президента", — получили наглядное подтверждение. Впрочем, и в Волгограде, и на теплоходе во время встречи с мэрами крупных городов Ельцин вновь критиковал тезис Коржакова о желательности переноса выборов. Руководитель СБП при этом загадочно улыбался.
Лидерам же несостоявшейся пока "третьей силы" после выступления президента в Астрахани, скорее всего, не до улыбок. Своим утверждением о том, что тройка Явлинский, Лебедь и Федоров "примкнет к президентской команде", Ельцин существенно сузил поле для маневров этих кандидатов. Резко отмежеваться от этого заявления — значит отрезать себе возможность воспользоваться дружбой президента в дальнейшем и показать себя не умеющими договариваться. Подтвердить — потерять в глазах части своих избирателей собственное лицо. И так, и так в выигрыше Ельцин. Как, похоже, в выигрыше он и после волжской поездки в целом.