Нижегородские законодатели внесли в Государственную думу законопроект о контроле за расходами граждан. Если он будет принят, каждый, кто отважится пробыть в России 183 дня и инвестировать в российскую экономику хотя бы 84 млн руб., ответит за это налоговым органам.
Проверено. Вплоть до конфискации
Когда летом прошлого года Дума провалила в первом же чтении правительственный законопроект о контроле за расходами физических лиц, граждане вздохнули с облегчением. Никому и в голову не могло прийти, что примерно в это же время аналогичный документ — законопроект "О государственном контроле за соответствием крупных расходов на потребление фактически получаемым физическими лицами доходам" — разрабатывало Законодательное собрание Нижегородской области. Теперь он утвержден и в порядке законодательной инициативы внесен в Государственную думу.
Министр финансов и думский бюджетный комитет законопроект поддержали, поэтому вероятность того, что он пройдет через Федеральное собрание, становится очень высокой. Если это случится, декларацию о доходах гражданам придется подавать не раз в год, как сейчас, а каждый раз, когда этого потребует налоговая служба на основании имеющихся у нее "материалов наблюдений или информации" о дорогостоящих покупках.
Законопроект включает перечень таких приобретений. Это жилые и нежилые здания и их части, земельные участки, транспортные средства (водные, воздушные и наземные), вклады в уставный фонд, ценные бумаги, драгоценные металлы, минералы и изделия из них, ювелирные изделия, антиквариат, произведения искусства.
Если вы купили что-либо из перечисленного и при этом стоимость покупки превышает определенную сумму, проверкой ваших доходов займутся налоговые органы. Депутаты пока не пришли к единому мнению, какой именно лимит установить — 500 минимальных зарплат или 1000 (сейчас — 41,75 млн руб. и 83,49 млн руб. соответственно).
Причем, чтобы оказаться под колпаком у государства, не обязательно потратить эту сумму сразу. Налоговая инспекция потребует объяснить, откуда у вас средства и в том случае, если суммарная стоимость купленных вами в течение года объектов имущества из оговоренного списка превышает установленный предел. Например, если в январе приобретен дом за 70 млн руб., а в ноябре — машина за 15 млн руб.
Государство будет следить за расходами не только российских граждан. Отчитываться придется всем, кто "постоянно проживает в России" (то есть находится на территории России 183 дня и более).
Сообщать о ваших расходах в налоговые органы должны будут те, кто оформляет или удостоверяет право собственности (например, при покупке квартиры — нотариус). А чтобы организации и уполномоченные лица не забывали "сигнализировать", для них предусмотрен специальный штраф — 100 минимальных зарплат (8,349 млн руб).
Получив "сигнал", налоговые органы возьмут вас в работу. Они должны прислать письменное требование представить декларацию о доходах. Кстати, это вам на руку. Нет письменного напоминания — не нужно и внеочередную декларацию представлять. Срок ее подачи — от одного до двух месяцев с момента получения извещения (он уточняется).
В декларации вы должны документально подтвердить источники и размеры доходов, позволивших совершить дорогостоящую покупку. Если все указанные сведения подтвердятся, вы получите ее обратно с отметкой "Проверена, нарушений не установлено".
Если какие-то несоответствия найдены, придется отвечать "по всей строгости" — внести и недоплаченные налоги, и пени, и штраф за неуплату налогов в срок. Штраф предусмотрен и за несвоевременную подачу декларации — от 100 до 1000 минимальных зарплат в зависимости от задержки.
В случае, если декларация вообще не будет подана, проект предусматривает возможность описи имущества налогоплательщика и направление материалов в правоохранительные органы для возбуждения дела о конфискации. Вырученные средства направят на "оказание материальной помощи малоимущим слоям населения".
Либеральный режим тотального контроля
Разработчики законопроекта утверждают, что государственный контроль "затронет только часть населения, имеющую особенно высокие доходы". Между тем предел стоимости приобретаемого имущества, как легко подсчитать, предполагается установить в 3,5 или 7 млн руб. в месяц. Трудно считать такие деньги сверхдоходами. Кроме того, на крупные покупки люди часто копят деньги в течение длительного периода времени. Спрашивается, как доказать, что средства сверх годового дохода — это накопления за последние 10 лет?
Есть и еще один момент. Если полученные доходы равны или превышают расходы, предусматривается учесть их за все время пользования имуществом (но не более чем за три года). Вероятно, имеется в виду, что все средства, на которые нет оправдательных документов (деньги, занятые у родственников, например), будут считаться доходом и соответственно облагаться налогом.
Между тем никто еще не доказал, что эти доходы вообще были когда-либо получены. О каком же сокрытии тогда может идти речь? Никто не должен доказывать, что его доходы равны его расходам. Отчитаться обязан, но не более. Если концы с концами не сходятся, правоохранительные и контролирующие организации вправе принять соответствующие меры, например провести оперативно-следственные мероприятия. Это их дело. Безапелляционно считать все недоказанное доходом — абсурд.
Тем не менее комитет по бюджету, налогам, банкам и финансам Госдумы проект о госконтроле одобрил и рекомендовал парламенту с некоторыми оговорками его принять. По мнению экспертов комитета, проект предусматривает "весьма либеральный режим государственного контроля".
Утешает только то, что, даже если законопроект будет принят в ближайшее время, введение госконтроля, судя по всему, произойдет не ранее января 1998 года. Министр финансов Александр Лившиц пообещал, что правительство будет настаивать на том, чтобы любые налоговые новшества вводились только с начала финансового года.
Должники родины
В минувший вторник бюджетно-финансовый комитет Госдумы обсудил правительственный законопроект "О переоформлении задолженности по централизованным кредитам и начисленным по ним процентам на государственный внутренний долг Российской Федерации".
Правительство предлагает "задолженность по состоянию на 1 августа 1996 года по централизованным кредитам и начисленным по ним процентам, предоставленным в 1992-1994 гг. предприятиям и организациям топливно-энергетического и лесопромышленного комплексов и других отраслей экономики Российской Федерации, не имеющую источников возврата, в сумме до 5 трлн рублей" переоформить в государственный внутренний долг Российской Федерации. Центральному банку поручается приостановить с 1 сентября 1996 года начисление процентов на долги по этим кредитам.
Кроме этого, в 1997 году в государственный долг переводится "задолженность по техническим кредитам, предоставленным Центральным банком Российской Федерации государствам — участникам Содружества Независимых Государств, переоформленная межправительственными соглашениями в государственные кредиты Российской Федерации этим государствам, с учетом начисленных по ним процентов в сумме до 5 трлн рублей".
Все это значит, что страны СНГ и предприятия, на которые будет распространено действие этого документа, освобождаются от уплаты своих долгов коммерческим банкам и ЦБ.
Задолженность предприятий преобразуется по следующей схеме. Она переоформляется в задолженность Минфину под соответствующие гарантии субъектов федерации, а затем относится на госдолг "путем выдачи Министерством финансов Российской Федерации Центральному банку векселей со сроком погашения в течение 10 лет, начиная с 2000 года, ежегодно равными долями с уплатой 10 процентов годовых".
Упоминание о гарантиях субъектов федерации вызвало замечание правового управления Госдумы. По его мнению, у правительства в этом случае необходимо получить справку о том, гарантии каких именно субъектов федерации имеются в виду и согласны ли они их предоставить.
Центробанк уже обратился в бюджетно-финансовый комитет с просьбой начать выдавать векселя с нынешнего года. Комитет пошел ЦБ навстречу и подготовил уточнение к закону, согласно которому "Центральный банк Российской Федерации вправе досрочно выкупать векселя у юридических лиц — векселедержателей в рамках лимитов, предусмотренных федеральным законом о федеральном бюджете на текущий год".
В векселя, правда беспроцентные, должна быть переоформлена и задолженность стран СНГ по техническим (платежным) кредитам. Кстати, и здесь в законопроекте есть неточность, на которую обратило внимание правовое управление: задолженность стран СНГ не может быть переоформлена на Минфин, так как государственные кредиты предоставляются не им, а Российской Федерацией.
Пять пишем, два в уме
Само по себе появление такого законопроекта не является неожиданностью: о том, что эти долги нужно списать, говорилось еще в совместном заявлении правительства и Центробанка "О среднесрочной стратегии и экономической политике на 1996 год". Странно другое — ни правительство, ни Центробанк не знают точно, кто и сколько именно им должен. Во всяком случае цифры они называют разные.
Согласно представленной в Думу записке Минфина, задолженность предприятий электроэнергетической отрасли составляет 339,6 млрд руб. (рекордсменом здесь стала АО "Бийская ТЭЦ-1" — 163,5 млрд), а лесопромышленного комплекса — 224,3 млрд (из них 82,8 млрд приходится на республику Коми). Исходя из этого следует заключить, что предприятия других отраслей должны банкам около 4,5 трлн руб.
Между тем у Центробанка другие данные: задолженность предприятий перед коммерческими банками и этих банков перед ЦБ там оценивают всего в 3 трлн руб. Долги промышленности составляют 2 трлн, из которых 1,2 трлн приходится на ТЭК, 0,2 трлн — на ЛПК и 0,3 трлн — на легкую и текстильную промышленность.
При этом ЦБ не отрицает, что часть своего долга перед ним предприятия и коммерческие банки уже погасили (кстати, банки в ряде случаев так и не смогли дождаться возврата выданных ими предприятиям централизованных кредитов). Но сколько денег возвращено, опять же неизвестно, поскольку, как отмечается в письме ЦБ председателю бюджетно-финансового комитета Михаилу Задорнову, "кредиты выдавались предприятиям и организациям банками на местах, которые и осуществляли контроль за их возвратом и уплатой начисленных по ним процентов". Кроме того, занимавшееся раньше учетом этих долгов Центральное операционное управление ЦБ (ЦОУ) реорганизовано, а его преемники — ОПЕРУ-2 и ГУ ЦБ по Москве — никакими данными по возврату кредитов, выданных 3-5 лет назад, не располагают.
Ситуация с техническими кредитами, полученными национальными банками государств СНГ в Центробанке России, еще более загадочна. Как уже упоминалось, правительство собирается взять на себя долги этих стран в сумме до 5 трлн руб. Однако, по данным Минфина, в действительности задолженность составляет всего 2,4 трлн (из них 1 трлн должна Украина и около 0,5 трлн — Казахстан).
На фоне всей этой неразберихи, вероятно, не покажется странным, что банковский подкомитет Думы подготовил поправку, согласно которой в госдолг предлагается переоформить уже не 5 трлн задолженности стран СНГ, а целых 7. Официально это предложение никак обосновано не было. Тем не менее бюджетно-финансовый комитет намерен зафиксировать в законопроекте увеличение верхнего предела государственного внутреннего долга на 12 трлн (5+7). В случае, если к тому времени сумма так и не прояснится, Дума скорее всего утвердит закон именно в таком виде — депутаты ни за что не откажутся помочь дружественным странам и родным предприятиям.
Квот вам и лицензии!
Анализируя в предпоследнем номере Ъ постановление правительства от 30 декабря 1996 года # 1590 "О мерах по упорядочению ввоза на таможенную территорию Российской Федерации спирта этилового и водки", в соответствии с которым на импорт названных продуктов вводятся лицензии, мы не предполагали скоро вернуться к этой теме. Однако приходится. 28 января Виктор Черномырдин подписал постановление # 77 "О дополнительных мерах по контролю за импортом спирта этилового и водки".
Строго говоря, эти "дополнительные меры" явно запоздали: с 1 января 1997 года импорт водки и спирта фактически запрещен. Возобновиться он должен только после того, как начнут выдавать лицензии. Логично поэтому было бы ожидать появления документа, завершающего формирование лицензионной системы. Пока, однако, правительство ограничилось введением новых элементов госконтроля.
Что же предусмотрено новым постановлением?
Во-первых, пополнился список документов, которые импортер должен представить в МВЭС для получения лицензии. Отныне кроме заявления о выдаче лицензии, копий контракта, учредительных и регистрационных документов, справки из налогового органа о постановке на учет и разрешения Минэкономики на ввоз водки, соискателям придется предъявить также копию лицензии на оптовую торговлю и "документы, характеризующие финансовое состояние импортера". Иными словами, должникам бюджета и мелким торговцам в специмпортеры путь заказан.
Во-вторых, ГТК предписано определить порядок "...внесения на депозит сумм таможенных платежей, которые подлежали бы уплате, если бы эти товары в объемах, указанных в лицензии, были бы выпущены для свободного обращения". Мы уже не раз говорили, что хотя формально правительство вынуждено было под давлением МВФ отказаться от идеи импортных квот, оно не упустит возможности ввести те же квоты через предварительно уплачиваемый объем платежей. Причем сделает это тем скорее, что такая мера одновременно обеспечит поступление денег в бюджет, которые, как известно, лучше всего собираются, когда неуплата означает, что путь через границу закрыт. Наши предположения, как видим, подтверждаются.
Наконец, в-третьих, решено, что лицензированием импорта будет заниматься только уполномоченный МВЭС по Центральному региону. Это должно свести число злоупотреблений к минимуму.
Казалось бы, все учтено — не сегодня-завтра можно начинать выдавать лицензии. Но не тут-то было. МВЭС, как уже отмечалось, предоставит лицензию только на основании разрешения Минэкономики. А в этом министерстве до сих пор не могут договориться о том, на основании каких документов будут рассматриваться заявки водочных импортеров. И, судя по темпам обсуждения этой проблемы, договорятся еще очень не скоро.
Это вполне понятно. Спешить правительству некуда: ведь одна из главных целей, которую оно преследует, — ограничить алкогольный импорт, чтобы поддержать отечественных производителей. Между ростом импорта водки и спирта и падением их отечественного производства существует прямая зависимость. По данным МВЭС, в результате производственной недозагрузки российских предприятий прямые потери бюджета составили в 1996 году около $1 млрд, а доля российской водки, реализуемой на внутреннем рынке, упала с 82% в 1993 году до 30% в 1996 году (см. таблицу). А пока нет лицензий, нет и импорта. Так что российские водочные заводы уже получили существенную фору.
Впрочем, у импортеров есть резервы: в МВЭС утверждают, что торговцы спиртным накопили двухмесячный запас импортных горячительных напитков (около 10 млн дал). Поэтому неразбериха с лицензиями им пока не страшна. Тем более не страшна она российским бутлегерам. Их-то позиции вообще вряд ли можно поколебать какими-либо постановлениями.
Берегись, автомобиль!
На прошлой неделе Московской думе пришлось рассматривать сразу два одноименных, но противоположных по содержанию проекта городского закона "Об упорядочении организации эксплуатации и пользования парковками на территории Москвы". Страсти разгорелись нешуточные — это и немудрено, ведь ни один из действующих в Москве документов, регулирующих парковку автотранспорта, не соответствует федеральному законодательству. Доказать это столичному правительству за последние полтора года кто только не пытался — эксперты-юристы, суды, прокуратура, наконец, депутаты городской думы.
Все началось с того, что в июне 1995 года мэрия приняла постановление "О мерах по дальнейшему развитию и совершенствованию службы эвакуации и блокировки колес автотранспорта в г. Москве". Им было утверждено Временное положение о порядке блокировки колес, принудительной эвакуации и хранения транспортных средств на специальных стоянках в г. Москве. Документ навис черной тенью практически над всеми владельцами автомобилей в городе. Чего стоили одни формулировки вроде "меры по установке блокираторов и эвакуации распространяются и на транспортные средства, водители которых нарушили правила парковки и хранения на специально организованных стоянках, тротуарах или иной, в том числе закрытой, территории, огражденной или обозначенной соответствующими дорожными знаками или дорожной разметкой. В этом случае предусмотренная работа выполняется по заявке органов власти и управления, решению суда или администрации предприятий, организаций и учреждений".
На деле это означало, что любой автомобиль мог быть "эвакуирован" прямо со двора вашего дома. Вскоре после выхода постановления в Москве появилась целая армия коммерческих организаций — помощников ГАИ, которые ставили блокираторы и занимались буксировкой машин в спецотстойники. Оплачивать их "услуги" приходилось самим владельцам транспортных средств. Так, чтобы получить свою "эвакуированную" машину назад, нужно было заплатить 1000 минимальных окладов.
Возмущению пострадавших от этих нововведений не было предела: в судебные канцелярии хлынул поток исковых заявлений. К вящему смятению мэрии, суды стали эти иски удовлетворять.
В октябре 1996 года последовал протест Генеральной прокуратуры. В нем разъяснялось, что пункт 8 Временного положения противоречит Конституции и Гражданскому кодексу.
Дело в том, что в соответствии со ст. 115 Кодекса об административных правонарушениях РФ за нарушение правил расположения транспортных средств на проезжей части, остановке и стоянке предусмотрена административная ответственность в виде предупреждения или штрафа. Правда, служба техпомощи ГАИ имеет право транспортировать автомобили нарушителей на специальные стоянки (согласно п. 8 Положения о Государственной автомобильной инспекции, утвержденного постановлением правительства РФ от 28 мая 1992 года). Однако статья 35 Конституции и статья 209 ГК устанавливают, что автомобиль в этом случае возвращается собственнику по первому требованию. И уж во всяком случае, утверждается в протесте, оплата расходов по принудительной блокировке и транспортировке не может быть возложена на граждан.
Тем не менее столичное правительство не уступило. Взамен скандального постановления оно выпустило распоряжение # 645. Хотя формально последнее удовлетворяло требования прокуратуры, единственной реальной уступкой стала отмена платы за блокировку колес, которой впредь должна была заниматься исключительно дорожная милиция. Но водители были по-прежнему обречены скитаться по окраинам в поисках эвакуированных машин.
Примерно в это время парковочной эпопеей всерьез заинтересовалась московская дума.
Нестыковки при парковке
По традиции первыми проявили инициативу столичные апологеты федерального законодательства. Разработанный ими проект закона не оставлял московскому бюджету никаких шансов. В нем ясно говорилось, что деньги с водителей можно брать только в одном случае — если они паркуют свои машины на коммерческих стоянках. При этом площадь, занимаемая платными стоянками, согласно законопроекту, не должна превышать 25% всей проезжей части в городе. Более того, эвакуация машин (а она-то как раз и составляет основную статью расходов проштрафившихся водителей) разрешается только в исключительных случаях, например при авариях и пожаре. Но и тогда владельцы в полном соответствии с законодательством получают свои автомобили назад бесплатно и по первому требованию.
Этот законопроект даже успел пройти в думе первое чтение, когда правительство Москвы спохватилось и инициировало появление альтернативного документа. Причем с тем же названием.
Попытку обходного маневра, предпринятую мэрией, удачной назвать трудно. Правда, столичные власти учли свои ошибки и отказались от использования признанных незаконными мер. Но взамен предложили не менее сомнительные с правовой точки зрения санкции.
Так, хотя блокировку предполагается отменить, вместо нее вводится дифференцированная оплата за парковку, причем в центральной части города она устанавливается в два раза выше, чем на окраинах. Плата за эвакуацию сохранена, но снижена, а сама эвакуация представлена в проекте как "услуга по обеспечению сохранности автомобиля, заказываемая владельцем транспортного средства". Владелец машины заплатит и штраф — в соответствии с федеральным законодательством его размер установлен в 0,1% минимального оклада (вряд ли, кстати, этой мизерной суммы хватит, чтобы компенсировать потери бюджета).
Однако выправить положение таким образом мэрии скорее всего не удастся. Даже самый поверхностный анализ законопроекта позволяет обнаружить в нем множество погрешностей. Вот одна из них. Начислять пеню на штраф (ее размер — 0,1% суммы штрафа) предполагается уже с первого дня неуплаты. Между тем российским законодательством на уплату штрафа отводится 15 суток, 10 из которых гражданин имеет право использовать, чтобы обжаловать решение властей. Кроме того, само введение каких-либо сборов в области дорожного движения находится в исключительной компетенции федерального законодательства.
Видимо, именно эти юридические несостыковки и помешали депутатам одобрить лужковский законопроект — Дума еще вернется к его рассмотрению. Что касается альтернативного документа, то, хотя он и одобрен в первом чтении, вряд ли ему суждено когда-нибудь вступить в силу — это прямо противоречило бы интересам московского бюджета.
Ну а пока авторы изощряются в формулировках, оброк с водителей продолжает приносить прибыль столице.
Рост импорта и падение российского производства алкоголя
| Год | Импорт водки, млн дал | Импорт спирта, млн дал | Степень производственной загрузки производителей спирта, % | Степень производственной загрузки производителей водки, % |
|---|---|---|---|---|
| 1993 | 2,1 | 0,97 | 89,8 | 79,9 |
| 1994 | 7,4 | 7,97 | 70,9 | 58,1 |
| 1995 | 35,7 | 29,5 | 71 | 52,9 |
| 1996 | 55,0 | 35,0 | 54,1 | 43,0 |
По данным МВЭС
ВЛАДИМИР СТУПИН