"Стивен выбросил нас за забор"

Бобслей

Российские бобслеисты в соревнованиях четверок, выигранных экипажем американского пилота Стивена Холкомба, которому удалось опередить великого немца Андре Ланге, остались без медалей. Тот, кто реально претендовал на них,— Александр Зубков — сошел уже в первой попытке, еще в пятницу, из-за сломавшейся ручки управления. Из Ванкувера передает корреспондент "Ъ" АЛЕКСЕЙ ДОСПЕХОВ.

Российская катастрофа произошла в девятом заезде в первой попытке. В бобслее экипажи в ней стартуют в том порядке, в каком финишировали в Кубке мира. Александр Зубков в зачете четверок был в нем в хвосте топ-десятки. Но это не значило ровным счетом ничего, потому что он, выдающийся пилот, в предыдущих состязаниях — двухместных экипажей — уже показал, что по результатам Кубка мира судить о его олимпийских возможностях не стоит. Зубков добыл бронзу и обещал "зарубиться" в следующей дисциплине.

Он шел по трассе отлично. Чуть-чуть, на сотые, отставая от графика лидеров. И было очевидно, что шанс сразу же закрепиться в призовой тройке у этого экипажа действительно есть. И тут произошло то, что с экипажами во главе с Александром Зубковым происходило крайне редко, даже на сложнейших трассах вроде той, что построена в Уистлере. Российский боб перевернулся.

Потом выяснилось, что причиной аварии явилась отнюдь не ошибка пилота. Президент Федерации бобслея и скелетона России Никита Музыря объяснил, что на 11-м вираже у боба Зубкова оторвалась ручка управления. Переворот — с последовавшим за ним отказом от участия в остальных попытках — был после этого неизбежен.

Оставалось еще два российских экипажа. Оба — Евгения Попова и Дмитрия Абрамовича, наверное, сделали все, что могли сделать за эти два дня в Уистлере. Они не провалились, не наделали заметных ошибок и закончили соревнования на вполне почетных для экипажей, чье амплуа — страховать лидера, местах: ветеран Попов был восьмым, молодой и чрезвычайно перспективный Абрамович — девятым.

За золото сражались другие. Вернее, сражались — не самое правильное в данном случае слово. Преимущество американского пилота Стивена Холкомба, чемпиона мира в четверках, лучшего в этой дисциплине по итогам Кубка мира, над конкурентами было чрезвычайно солидным. Его коллега Линдон Раш, управлявший "флагманским" канадским экипажем, сказал по этому поводу: "Да Стивен просто ворвался к нам во двор и выбросил нас к черту за забор!"

Стивен Холкомб, первый американец начиная с 1948 года, которому удалось добыть бобслейное золото, был сильнейшим во всех попытках, кроме одной — четвертой. И то потому, что перед ней уже создал громадный запас прочности и имел возможность не рисковать. Риск мог бы лишить зрителей знаменитого победного танца стокилограммовых гренадеров из американского экипажа, которому предшествовал поцелуй разгоняющего Кертиса Томашевича: тот чмокнул Холкомба прямо в потную лысину.

А еще он мог бы лишить тех, кто думает, будто занимающиеся этим видом спорта люди сконструированы исключительно из железных мускулов и холодного расчета и не могут быть сентиментальны, возможности увидеть, как сокрушают стереотип. Сокрушил его тренер сборной США Брайан Симмер. Телекорреспондент попросил его поделиться впечатлениями от исторического триумфа Холкомба, а тот смог произнести одну короткую фразу — и после этого зарыдал.

Еще больше репортеров толпилось вокруг немца Андре Ланге. Выиграв в Уистлере неделю назад — в двойках — свою четвертую золотую олимпийскую награду, немец стал величайшим пилотом всех времен. Он рассчитывал пополнить свою коллекцию еще одной. Не вышло — чересчур силен был Стивен Холкомб. Но в битве за серебро Ланге проявил себя феноменально. Перед заключительной попыткой он уступал Линдону Рашу девять сотых секунды и проехал ее так, что канадец, даже обойдясь без серьезных оплошностей, проиграл ему. Сотую — но проиграл.

Андре Ланге, получив серебро, сказал что после ванкуверской Олимпиады он уходит из спорта. Это, таким образом, был самый последний его спуск. И он признался, что, когда готовился разгонять боб, на глаза у него навернулись слезы: "Мне пришлось сделать глубокий-глубокий вздох, чтобы их удержать". Его спросили, чем он займется теперь. Андре Ланге улыбнулся: "Начну вести новую — нормальную — жизнь. Правда, я не представляю, что это такое, и поэтому очень боюсь".

Бобслей

Мужчины. Четверки