В московском кинотеатре "Октябрь" прошла российская премьера "Алисы в Стране чудес" (на экраны петербургских кинотеатров фильм выходит завтра). Эта экранизация знаменитой книги Льюиса Кэрролла в интерпретации режиссера Тима Бертона и студии Walt Disney Pictures имеет косвенное отношение к первоисточнику, обогатившемуся на экране таким воспитательным смыслом, о котором и не подозревала ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Если кэрролловская Алиса, еще не дееспособная в социальном плане, живет в мире своих снов, то бертоновская 19-летняя (Мия Васиковска) активно выступает на политической арене, решает вопросы и определяет передовые общественные тенденции. Еще не попав в чудесную страну Подземелье, прямо в прологе героиня саботирует свою помолвку, доказывая свободомыслие и неспособность вписаться в викторианское общество отсутствием под платьем чулок. И правда, о какой помолвке с носатым сыном лорда, явным вырожденцем (Лео Билл) может идти речь, когда под землей, куда сбежавшая с торжественного приема Алиса проваливается сквозь кроличью нору, ее ждет Безумный Шляпник в исполнении Джонни Деппа с макияжем еще более эффектным, чем в "Пиратах Карибского моря".
Благодаря удобной драматургической предпосылке, превращающей Алисино путешествие не в разовую акцию, а в добрую традицию, для Алисы это уже второй визит в Подземелье, так что она, смутно что-то припоминая с прошлого раза, не выглядит сильно потрясенной открывающимися ей чудесами и экзотическими персонажами. Самым красивым из них в фильме получился, пожалуй, Чеширский Кот — с аквамариновыми глазами и улыбкой пираньи, вступающий в интимные отношения со шляпой Шляпника, который вынужден оправдывать свое имя, изготавливая шляпы для установившей кровавый режим Красной Королевы (Хелена Бонем-Картер с раздутой в два раза на компьютере головой). В фильме Тима Бертона вообще много такой плоско-рациональной логики, отсутствие которой привлекает в абсурдистской, сновидческой книге Льюиса Кэрролла, не содержащей особого смысла, кроме собственно удовольствия от чтения. Удовольствие это складывается из двух компонентов — чисто визуального, связанного с описаниями фантастических существ и явлений, — но и в большой степени со специфическим юмором Льюиса Кэрролла, проявляющимся в диалогах, например, таких, как за чаепитием у Мартовского Зайца: "Не желаете ли вина? — Не вижу никакого вина.— А никакого и нет". В фильме вина тоже нет, да и на чай, в общем, всем плевать, поскольку чаепитие трансформировано в домашний митинг, участники которого хором бубнят себе под нос: "Смерть красной ведьме!" Шляпник при этом ходит по столу, а потом прячет в чайник Алису, когда ее приходит искать несчастный добрый пес, которого Красная Королева поставила себе на службу, взяв в заложники его щенков. Вообще все персонажи фильма, как и исконно кэрролловские, так и всякие левые песики, несколько раздражают железобетонной основательностью мотиваций и повышенной деловитостью. Соня, например, вообще не спит, а все время пищит и суетится. Пытается сохранять бездействие и невозмутимость гусеница Абсолем, которая поначалу сидит на своем грибе, курит кальян и дает мудрые советы, но и гусенице находится полезное применение и смысл в жизни --- ближе к финалу она начинает окукливаться, чтобы в эпилоге попорхать бабочкой перед носом у умиленной Алисы. Таким образом, авторы фильма остаются верны своей главной задаче: всем придумать ответственное поручение и никому не дать просто жить как придется, — как жила Алиса из книжки, задумчиво любуясь и тихо удивляясь обаятельной бессмысленности и бесцельности мира, в который она попала.
Однако такие пробивные девицы, как Алиса из фильма, всегда на что-то нацелены и к чему-то стремятся, поэтому особенно задумываться и глазеть по сторонам им некогда. Героине надо поскорее разрулить местные проблемы с самодержавием и произволом, быстренько облачившись в латы и схватив сакральный Вострый меч, отрубить голову чудовищу Бармаглоту и вернуться на поверхность, где вести себя с родственниками уже совсем по-другому, с позиций силы и авторитета — так что даже несостоявшийся свекор-лорд подлизывается к возмужавшей Алисе: "Ну раз уж ты невесткой моей быть не хочешь, то может быть, станешь моим компаньоном?" — и что-то втирает про торговлю с Гонконгом. Стоило, право слово, провалиться под землю без чулок, прятаться там по чайникам и рисковать жизнью, чтобы, вернувшись, открыть на поверхности бакалейную лавку.