В квартале номер шесть

Дмитрий Медведев вырос в ленинградском районе Купчино, зажатом между двумя железными дорогами и заполненном двумя желеобразными эпохами (Хрущева и Брежнева). Удастся ли мальчику с питерской окраины создать свою эпоху?

Дмитрий Губин

Родись Дмитрий Медведев не в 1965-м, а чуть раньше, то обнаружил бы, что места, в котором он провел детство,— улицы Белы Куна — в природе нет. Не потому, что еще не построен дом, в котором проживал он с родителями-преподавателями (номер 6, корпус 1, обычной страхолюдности брежневская "панель" высотой в 9 этажей и длиной 5 подъездов), а потому, что улица еще не родилась.

Дата рождения известна с точностью до дня — 16 января 1964 года. Это был год, когда в СССР сместили Никиту Хрущева и на трон взошел Леонид Брежнев. Купчино — район, не столько выросший, сколько провалившийся в историческую щель между двумя эпохами, потому что новая эпоха всегда начинается с задержкой по отношению к дате ее провозглашения.

То есть от эпохи оттепели купчинцам достались отдельные хрущобы, где главной компенсацией за мышиные размеры жилья стали свежезасаженные деревьями дворы: деревья, надо признать, росли быстро (про "зелень" Дмитрий Медведев будет потом несколько раз говорить как о достоинстве Купчино, а других достоинств он, отдадим дань его честности, не припомнит). От эпохи Хрущева была унаследована и топонимика: куда ни кинь взгляд — сплошь Будапештские, Бухарестские, Софийские, Балканские — эдакий Варшавский договор. Улица, на которой рос Медведев, была названа в честь венгерского коммуниста Куна, провозгласившего в Венгрии советскую республику в 1919-м и расстрелянного в СССР в 1938-м. В 1964-м называть улицы именами репрессированных пока еще дозволялось.

А вот от эпохи Брежнева купчинцам, по большому счету, не отсыпалось ничего: ни бетонных спортивных комплексов, ни стеклянных универмагов, ни домов в 12 этажей, как случалось по другую сторону железной дороги. Брежневская эпоха решила, что нечего ей делать здесь, незачем тратиться на устройство виадуков через железные дороги. Для жителя ленинградского центра Купчино выглядело дальней резервацией, куда раз уж попал, то пропал.

А жители Купчино неизменно предлагали приезжающим в гости встретить их у метро, поскольку наземная станция имела два выхода по разные стороны железной дороги, и проще было встретить, чем объяснить, как добираться.

На сайте Дмитрия Медведева можно найти видеофайл: в 2009 году он приезжает в Петербург и по-простому, сидя в автобусе, ведет экскурсию по родному городу, включая район детства. Медведев смотрит в окно: "Вот, кстати, здесь была библиотека имени Короленко. Я не знаю, что сейчас написано... написано — "интернет-сервис", по-моему, а это она вот тут и есть, вот видите!"

Еще в этой экскурсии президент России поминает 1000-квартирный дом, построенный из кирпича, а потому считавшийся для жителей панельных квартир престижным; свой дом и свой микрорайон, называвшийся "шестым кварталом", и также школу N 305 — "это была обычная школа со всеми вытекающими отсюда плюсами и... возможностями. Ничего особенного в ней не было".

Однако любой, кто захочет сегодня экскурсионный маршрут повторить, испытает сильные чувства от купчинской реальности. В жизни, лишенной видеомонтажа, планы за окном автомобиля действуют удручающе. Бесконечная лента железной дороги бесконечно дублируется бесконечными железными гаражами. Бесконечные серые корпуса одинаковых панельных домов вгоняют в депрессию. Обочь дорог леденеют серые сугробы, а в них — брошенные хозяевами в сугробах автомобили. Грязь из-под колес. Чужие сюда без дела не приезжают, и "Википедия", льстиво именующая местный архитектурный стиль "функционализмом", коротенький список местных достопримечательностей начинает с "железобетонных конусов-градирен Южной ТЭЦ".

То, что Купчино — район исключительно для своих, подтверждается и топонимикой, которую нельзя понимать, а нужно знать. Скажем, GPS по запросу "Бухарестская улица, 23" (это там находится филиал детской библиотеки, где читал книжки школьник Дима) выдает две разные точки на карте, и выбранная первой оказывается пустырем с четной стороны улицы (на другой стороне в бинокль виден дом номер 67), а выбранная второй заставляет проехать вперед километра три, где по адресу: "Бухарестская, 23" имеется универсам, а библиотеки не имеется, но местные разъясняют, что библиотека — она в доме номер 21, который за оптовым рынком, но она не детская, а центральная. Настоящая же библиотека имени Короленко прячется за пустырем.

Свои — знают. Чужим — а им-то это зачем?

* * *

Одно из самых сильных ощущений от прогулки по кварталу номер шесть — полная оторванность от прочего мира. Из Купчино добираться в центр Петербурга общественным транспортом — целое мероприятие: штуки три пересадки и часа три времени в оба конца. Так что, когда Дмитрий Медведев признавался, что выбирался в центр Ленинграда нечасто, он не каялся в грехах, а попросту констатировал реалии.

Потому что жизнь — она вот, под окнами. "Хрущевку"-пятиэтажку огибаешь слева и встречаешь приятелей. Дальше лучше срезать через детский садик, который, конечно, обнесен забором, но в заборе дырка. Еще пять минут — и ты в школе N 305. Всюду весной и осенью грязь, но летом и зимой очень даже ничего.

Со времен 1970-х в квартале номер шесть ничего не изменилось, не считая парочки запаркованных в школьной ограде джипов да футбольного стадиона, который пристроили к медведевской школе года три назад. Но зимой он занесен снегом, катка на нем не заливают, в хоккей не играют, и встреченный неспешный местный житель, врач из поликлиники, предполагает, что так из-за того, что покрытие на стадионе искусственное. "А лыжню чего вокруг не прокладывают?" — "Так лыжню теперь нигде не прокладывают, кому кататься-то? В школах теперь лыж нет. А когда Медведев здесь учился, была лыжня".

Прогулка скоро порождает второе ощущение, еще более сильное: родившись в квартале номер шесть, невозможно вырасти диссидентом. Потому что для ощущения инакомыслия нужен контраст и связанное с ним чувство попранной справедливости. Диссидентами равно легко становятся в богатых обкомовских хоромах и в разваливающихся бараках, а здесь физически ощутимо, что счастье зависит от полученной вовремя зарплаты, от ремонта в квартире, от десяти ящиков раздобытого по блату чешского кафеля или же купленных "жигулей". Школьник Медведев в 1970-х мечтал о настоящих американских джинсах и о фирменных дисках Pink Floyd, но никак не о социальном переустройстве. Джинсы у фарцовщиков стоили 200 рублей, родители позволить таких трат не могли, однако диск у него все же появился. На диске пелось "Brejnev took Afganistan", но Афганистан (да и Брежнев) от Купчино были ох как далеки.

В складках империи порой очень уютно жить.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

* * *

Впрочем, Дмитрию Медведеву с кварталом номер шесть повезло.

Это, на языке аборигенов,— "старое" Купчино: расположенное дико далеко от одноименного метро, а потому сумевшее сохранить собственные правила честной бедности.

Один человек, ровесник Медведева, сказал мне, как могло бы сложиться детство президента, доведись ему жить в Купчино "новом": "Гулял бы по вечерам с семками в карманах. А в школьном туалете слушал бы легенды о войнах двор на двор, о ветеранах зоны и ударниках портвеша. А так судьба хранила, значит. Держала в резерве".— "Да, что такое "семки"?" — "Ну, семушки, семечки. Купчинское слово. Не слышал?"

Остается рассказать, как сложилась судьба квартала номер шесть — и Купчино в целом — после того, как семья Медведевых из 42-метровой двухкомнатной квартиры с кухней площадью 6,2 метра (в своем блоге Медведев уверяет, что 5,5 метра, но я вынужден его поправить: нечего охаивать наше прошлое!) сумела перебраться через железную дорогу в престижный Московский район, в четырехкомнатную "сталинку".

Дом Медведева внешне не изменился. Первый подъезд, в котором Медведев жил, также равен другим. И даже табличка "Дом образцового содержания", появившаяся после "интронизации" президента, укреплена не на этом, а на третьем подъезде. В агентстве недвижимости "Итака" уверяют, что готовы продать "двушечку, как у Медведевых", в диапазоне от 3,3 до 3,7 миллиона рублей, в зависимости от ремонта. А потом добавляют, что купчинского жителя сегодня можно охарактеризовать как "честный небогатый средний класс". Желающий выплатить вышеуказанные миллионы получит к своим панельным квадратным метрам слухи о скором строительстве под окнами метро, а на первом этаже дома — шмоточный магазин и медицинский кабинет.

Впрочем, пейзаж за окном будет уже другим, чем во времена Медведева: в Купчино по многочисленным пустырям ведется новое строительство, но не скромно-сдержанное, а неизменно "элитное".

Квартал номер шесть сегодня — по прежнему тихое "старое Купчино", не нужное никому, кроме местных; все местные знают, что "здесь жил Медведев", а пресс-секретарь районной администрации даже предлагает назвать именем Медведева сквер.

Возле метро "Купчино" снесли все разномастные ларьки и выстроили торговый центр "Балканский", в который попадаешь сразу из метро.

Возможно, Дмитрий Медведев еще помнит, что особенностью отправлений автобусов от метро было то, что от разных остановок автобусы с одинаковыми номерами увозили людей в разные стороны, так что неофиту приходилось спрашивать, направо пойдет автобус или налево.

Впрочем, в Купчино есть ощущение, что от выбора направления движения будущее не очень зависит.