Страны ОПЕК начали открытую войну с Западом. США и Евросоюз выступили с совместным заявлением, призвав не сокращать добычу нефти. ОПЕК ответила, что непременно сократит на 1,5 млн баррелей в день на завтрашней конференции в Вене. Война ставит в невыгодное положение нефтеэкспортирующую Россию — ей ведь нужно реструктурировать долги Парижскому клубу.
Ситуация такова. В прошлом году, когда нефть из "корзины ОПЕК" (которая несколько дороже, чем российская Urals, но несколько дешевле североморской Brent, считающейся в мире ценовым ориентиром) стоила дороже $30 за баррель, ОПЕК заявила, что цена должна составлять от $22 до $28 за баррель. Мол, $25 устроит всех — в том числе и потребителей нефти на Западе. В конце декабря цена стала ниже $22 за баррель. "Немедленно сокращать производство, чтобы не допустить катастрофического падения цен",— решили в ОПЕК. Но сейчас нефть из "корзины" стоит около $24. Формально нужды в сокращении нет. У Запада возникло подозрение, что ОПЕК просто снова хочет $30 за баррель.
Министры энергетики США Билл Ричардсон (Bill Richardson) и Евросоюза Лойола де Паласио (Loyola de Palacio) в пятницу выступили с совместным заявлением, призвав производство ни в коем случае не сокращать. В ОПЕК дали понять, что вопрос о сокращении как минимум на 1,5 млн баррелей в день уже решен — еще до конференции 17 января (совокупная официальная добыча стран ОПЕК сейчас составляет 26,7 млн баррелей в день). Билл Ричардсон совершил поездку по арабским странам, входящим в ОПЕК, и уговаривал одуматься. "Никакой реакции,— заявил вчера господин Ричардсон.— Мне говорили вообще о каком-то возможном сокращении на 2-3 млн баррелей в день. Это совершенно недопустимо. США являются крупнейшим импортером нефти в мире и требуют, чтобы прислушались и к их мнению".
Президент Венесуэлы Хуго Чавес (Hugo Chavez), являющийся главным идеологом ОПЕК, ответил на американские требования просто: "Справедливая цена — $30 за баррель, и нужно ее вернуть. Сокращение производства продемонстрирует единство и мощь нашей организации". Президент Чавес и весь прошлый год говорил: "Пусть Запад платит за свое экономическое процветание. Нам нужны деньги для борьбы с бедностью".
Итак, война объявлена. В прошлом году ОПЕК, несмотря на воинственные заявления, в общем-то, шла навстречу Западу — в период высоких цен расширяла производство. Теперь собирается производство сократить, чтобы повысить цены, несмотря на западные протесты. Так сказать, монополистический сговор в действии. Теоретически война может зайти далеко. В ОПЕК уже высказывались радикальные предложения в случае необходимости вообще прекратить добычу нефти. Западу остается только рассмотреть возможность не покупать нефть у ОПЕК.
Что будет с ценами? Вообще-то все согласны, что сейчас нефти на рынке хватает,— иначе цены в декабре не упали бы столь резко. Так что небольшое сокращение производства может и не сказаться на ценах (а после окончания зимы они могут продолжить снижение). Но при таком решительном настроении ОПЕК может сокращать производство хоть каждый месяц. Год назад из-за сокращения производства цены взлетели с $10 до $30 за баррель. Заманчиво повторить эксперимент.
Впрочем, следует помнить, что на практике у Запада имеются неплохие рычаги давления на ОПЕК, чтобы она не слишком зарывалась. Не только военно-политические. Все нефтедобывающие страны по традиции являются крупными должниками Запада: когда у тебя много денег, обычно возникает искушение делать также большие долги. Не случайно страны ОПЕК довольно откровенно признаются, что в случае чрезмерного падения цен не смогут обслуживать долги. Можно предположить, что, в случае чрезмерного и злонамеренного повышения цен в обслуживании долгов и получении новых кредитов, могут также возникнуть некоторые проблемы.
России они очень знакомы. Парижский клуб сейчас настаивает на выплате ею долгов как раз из-за высоких нефтяных цен в 2000 году. И ссылки на нехватку денег воспринимает скептически. Нынешняя война по поводу сокращения добычи для России совсем не ко времени. Не дай бог, цены повысятся — как тогда говорить с МВФ и Парижским клубом? Впрочем, если цены упадут, ничего хорошего тоже не будет — даже если не платить долгов.
СЕРГЕЙ Ъ-МИНАЕВ