Жизнь в движении

...брал Геннадий Иозефавичус

Набриолиненный синьор обнимает синьору с высокой прической. Он - в годах, она тоже немолода. На нем - черный костюм, она - в атласном платье и золотых босоножках. Она прижимается щекой к его скуле, закрывает глаза и отдается в его полную волю. В танго так и надо - отдаваться.

Набриолиненный кавалер и его партнерша - не профессиональные танцоры, они встречаются раз в неделю в этом зале, чтобы танцевать. Из года в год, последние лет двадцать, а то и больше. Сами не помнят, когда все началось, помнят только, что по четвергам часам к одиннадцати вечера надо прийти в клуб милонги El Nino Bien на Умберто I, где к тому времени уже закончат обучать новичков и начнутся танцы. Он заказывает пиво, она - бокал вина, их постоянное место - за столиком у второго зеркала по правой стороне от входа. За этот столик распорядитель сажает только их.

Они не одни такие. Клубы милонги - как раз для них. В El Nino Bien приходят солидные дядьки, похожие на районных начальников, местные авторитеты, офисный планктон, жиголо всех возрастов; иностранки в поисках танцующих жиголо, домохозяйки, аккуратные старушки на каблуках и в платьях по моде семидесятых. Здесь много молодежи, и студентки, приехавшие в Буэнос-Айрес учить испанский, не без основания считают танцы в таких клубах обязательной частью программы. Как научиться аргентинскому испанскому, не выучившись танцевать аргентинское танго?

До начала танцев, до пол-одиннадцатого, штатный учитель, сбивая пришедших в пары, учит мужчин вести, а дам - подчиняться, чувствовать партнера. Он показывает па, потом, отгораживая стульями небольшой квадрат, загоняет всю группу и заставляет танцевать, как на настоящих танцах, в толпе. Квадрат становится меньше и меньше, пары - все ближе и ближе друг к другу, танцы - все чувственнее.

Многие приходят в клубы милонги даже не танцевать, а смотреть. Часто самодеятельные пары танцуют танго куда лучше профессионалов, сбитых в труппы и дающих туристам представления в театре Пьяццоллы и в еще полусотне мест в городе. Да и входной билет в клубах типа El Nino Bien не в пример туристическим шоу стоит от силы 20 песет против 200-300 за спектакль на сцене.

Тут же, в клубе, продаются танцевальные босоножки и лакированные мужские туфли на скошенных каблуках; в туалетах дамы делают друг другу макияж; девушки из других заведений раздают приглашения на уроки, фотографы торгуют своими работами.

Еще лет пять назад к полуночи в таких клубах было не продохнуть. Мало, что зал забивался гостями, так еще все нещадно курили и дым порой скрывал танцующих от зевак. Сегодня в El Nino Bien - прохладно от кондиционеров, и ничего не мешает наблюдать за танцем, который и есть сама жизнь этого города.

В туристическом Буэнос-Айресе легко сбежать от туристических толп. Выбрав вечером милонгу вместо отменного, но предназначенного исключительно для приезжих танго-шоу, можно оказаться в атмосфере фильма Карлоса Сауры всего за 5 долларов. Официанты не будут понимать ваш английский, а вы не будете понимать ничего из их испанского, в котором, словно он не испанский, а какой-нибудь португальский или русский, больше шипящих, чем знакомых по диалогам из Альмодовара мягких и низких звуков. Вместо ресторанных разносолов вам предложат закусывать пиво честными бифштексами и эмпанадами, пирожками с мясом, а счет будут выписывать на коленке. И вечер в El Nino Bien или в El Catedral, еще одном любимом портеньос клубе, будет вашим лучшим воспоминанием о Буэнос-Айресе, особенно если вы не побоитесь принять приглашение пожилого набриолиненного синьора (если вы дама, конечно) и станцуете, не стыдясь своей неуклюжести. Он, синьор, сдюжит. Ведет-то он, вам надо только, закрыв глаза и положив голову ему на плечо, отдаться его воле.

Впрочем, и роскошным шоу в театре Пьяццоллы или в кабаре модной гостиницы Faena (Tango Roja) не надо пренебрегать. Живая музыка, акробатические трюки, хорошие голоса, чудеса пластической хирургии - это тоже часть жизни портеньос, жителей Буэнос-Айреса. В том же отеле Faena, перестроенном Аленом Фаеной (девелопер скромно назвал заведение в честь себя) в союзе с Филиппом Старком из старого зернового склада, и после шоу можно наблюдать все то же: и чудеса хирургии (о, что это за груди!), и акробатические трюки (как же местные девушки умеют выгибаться!), и отменную музыку (по средам и четвергам играют вживую), и настоящий цирк (в котором местная знать выступает в качестве коверных). Еще пять лет назад Порто Мадейра, район старого столичного порта, в сердце которого стоит Faena, был пустырем. Теперь - это новый центр модного Буэнос-Айреса. Здесь - лучшие рестораны, самое дорогое жилье, круглосуточный джоггинг в огромном парке и гарантированное веселье в баре у бассейна в Faena.

А утром, продрав глаза, позавтракав не в гостинице даже, а в одном из баров Сан-Тельмо, самого живого района города, пойти по антикварным лавкам и рынкам города, прицениваясь к настоящему ар-деко, к пончо из тончайшей шерсти, к картинкам откуда-то из пятидесятых. В Аргентине, всегда бывшей страной эмигрантов, накопилось такое количество старья, что выбор развесистой люстры или плаката с Гретой Гарбо может превратиться в искусствоведческое приключение с неизвестным результатом: вы идете гулять по лавкам и возвращаетесь в отель с парой стульев, виртуозно проданных вам уличным торговцем.

А там, за Сан-Тельмо, - Ла Бока, район с разноцветными домами, знаменитым стадионом, уличными танцорами танго, ужасной живописью и лучшим городским рестораном Patagonia Sur Франсиса Мальманна, в котором всего пять столов и меню из трех перемен за сто с лишним долларов. И это тоже Буэнос-Айрес, и здесь откровенно туристическое тоже соседствует с чем-то таким, что знает только местный, родившийся и выросший на этих улицах.

У портеньос множество секретов, масса тайных мест: у каждого свои бары, любимые клубы милонги, скамейки в парках, рестораны, музеи. Каждый, если спросить, будет с жаром защищать только свой танцзал и только свое питейное заведение, и каждый будет счастлив поделиться с вами сокровенным знанием. Всего-то надо - оторваться от путеводителя и отдаться на волю того, кто знает и умеет вести. Как в танго.