выставка / живопись
В "Карась Галерее" открылась выставка киевского художника Алексея Аполлонова "Художник и модель". Свое расследование по теме, вынесенной в заглавие экспозиции, автор растянул на два десятка полотен, не сказав ничего нового и ничего лишнего, отмечает МАРИЯ ХАЛИЗЕВА.
Вопрос об отношениях художника и модели был актуален всегда. Даже когда модели были в основном неодушевленные (фламандцы придирались к каждой тушке, попадавшей в натюрморт), а если и одушевленные, то очень проблемные: угодить венценосным и невенценосным заказчикам было непросто во все времена. Что касается обнаженной натуры, то с нею было совсем туго — и до конца XIX века художники в основном "списывали" тела у предшественников, доводя их до идеала.
Прорыв случился в начале прошлого века: модернистам — создателям великих ню — безмерно повезло со временем. И если по поводу героини "Махи обнаженной" Гойи спорят до сих пор (с тем, что позировала патронесса художника, взбалмошная герцогиня Альба, согласны далеко не все), то о скандальной "Олимпии" Эдуарда Мане все было известно с самого начала. С нее, в общем-то, и началась в жанре ню эпоха реальных женщин: поначалу это были grande horizontale, потом — кокотки подешевле, а к расцвету парижской школы раздеться и позировать готова была любая мало-мальски свободомыслящая дама (кого только не находила Жанна Эбютерн в убогой постели Модильяни!).
Киевский художник Алексей Аполлонов с его любовью к переосмыслению вечных сюжетов и композиций — взять хотя бы серию "Купальщицы" или работу "Похищение Европы" — вполне мог бы по примеру мастеров прошлого обойтись подборкой иллюстрированных альбомов по искусству. Но автор, носящий такую завидную для любого творческого человека фамилию, предпочитает работать с живой натурой. Посвятив воспеванию женского тела десятки квадратных метров холста и бумаги, в проекте "Художник и модель" Алексей Аполлонов копнул глубже и сосредоточился на психологическом аспекте субъектов живописного процесса.
В двух десятках работ новой серии действуют два героя — художник и модель (кое-где еще просматривается мольберт). Пишет Алексей Аполлонов ярко и скоро, и, кажется, даже не поспевает за собственным темпераментным мазком. Изображение складывается из цветных пятен, которые художник будто наугад обводит темным контуром, не всегда попадая в анатомические границы тел. В итоге они сосуществуют на полотне в причудливом контакте, в котором можно увидеть и танец, и соитие, и боксерский поединок.
Выставку в "Карась Галерее" открывают большая картина, в сюжете которой угадывается классическая сцена отдыха на природе, и две печатные страницы сопроводительного текста известного искусствоведа и арт-критика Олега Сидора-Гибелинды, помещенные под стекло как особая ценность (прошлогодний проект господина Аполлонова — показанные здесь же "Инфанты" — сопровождали сразу две большие глубокомысленные рецензии). Надо сказать, что текст этот так упоителен, виртуозен и всеобъемлющ, что живопись, которой он посвящен, после прочтения даже разочаровывает. Потому что в ней и все остальное, а не только название, совсем незамысловатое.