Молодежный театр Узбекистана привез из Ташкента на фестиваль "Встречи в России" некогда знаменитый, а теперь возобновленный после десятилетнего перерыва спектакль Наби Абдурахманова "Эквус". Cмотрела ЕЛЕНА ГЕРУСОВА.
Пьеса британского драматурга Питера Шеффера была признана лучшей пьесой 70-х годов двадцатого века и имеет завидную сценическую, да и кинематографическую историю. До советской сцены "Эквус" добрался в годы перестройки. И именно Наби Абдурахманов оказался ее первым постановщиком: в 1988 году премьера узбекского Театра-студии "Дард" на десять дней опередила мхатовскую. Пьеса стала культовой и на "детской" сцене. Cпектакли с грифом "для старших школьников и их родителей" шли во многих ТЮЗах страны. В Ленинграде в 1989-м постановка Андрея Андреева в брянцевском ТЮЗе стала событием сезона. Пьеса востребована и сейчас. Один из последних Аланов Стрэнгов на Бродвее — сам Гарри Поттер, Дэниэл Редклифф.
Узбекский спектакль не то чтобы дожил, cкорее, вернулся в наши дни. В студии "Дард" в 1988 году сценографию "Эквуса" сделал начинающий тогда художник-постановщик, а теперь известный кинематографист Тимур Бекмамбетов. В 1991 году режиссер Наби Абдурахманов перешел в ташкентский Русский ТЮЗ (теперь это и есть Молодежный театр Узбекистана) и выпустил здесь новую версию спектакля, декорации Бекмамбетова реконструировал белорусский сценограф Дмитрий Мохов. Однако репертуарный пульс "Эквуса", в отличие от стабильного к нему внимания зрителей, оказался прерывистым. В 1998-м году спектакль снова пришлось восстанавливать. Увы, ненадолго: часть актеров уехала из Узбекистана. Однако внутренняя театральная легенда этой работы оказалась сильнее жизненных обстоятельств — премьеру нынешнего возобновления сыграли в начале этого сезона.
Возраст "Эквуса", конечно же, чувствуется. Два десятилетия сценической истории так просто не вычеркнешь. Но в узбекском Молодежном этого и не делают. Cпектакль играют в оформлении Бекмамбетова--Мохова и в стилистике психологической театральной аналитики 80-х годов прошлого века. В современном репертуаре он может существовать только на правах спектакля с историей, иначе упреки в старомодности постановки неизбежны. Сценография лаконична. Черная одежда сцены, вдоль кулис два зеркально-симметричных ряда ширм. Молочно-белые шары плафонов в клинике доктора Дайзерта при затемнении кажутся шеренгой мелких лун, выстроившейся на темном небосклоне вопреки законам природы.
"Эквус" — история о юноше Алане Стрэнге, изувечившем лошадей, и психиатре Мартине Дайзерте, в общении с неординарным пациентом диагностировавшем и собственную "болезнь". Болезнь нормы, усредненности личности, внутренней пустоты. Пьеса Шеффера — психоаналитический детектив. Cплетение многих мотивов и тем, фрейдистских, сексуальных, религиозного исступления и деспотичной атеистической аскезы. Это очень сложная история; стихийный садист и странный подросток оказывается глубоко чувствующим человеком. Сегодня столкновение крепко стоящего на разного рода догмах мира и личного, формирующегося чувственного сознания, cтоль смело показанное Шеффером в семидесятые, уже не кажется столь ярким откровением. Но "Эквус" остается достойной пьесой о бестактности и безличности внешнего мира и хрупкости и причудливости мира внутреннего.
Спектакль узбекского Молодежного строится именно на этом контрасте. В упругую, документальную стилистику психологического расследования доктора Дайзерта (Альберт Халмурзаев) врывается вдохновленный и обожествленный лошадьми мир чувств и воображения Алана Стрэнга (Обид Абдурахманов). Свет, музыка, движение ширм, медитативная пластика актеров-лошадей из конюшни Далтона — и обезличенное пространство сцены превращается в таинственное, магическое пространство. Но самые удивительные метаморфозы происходят c самим Аланом. Зажатый, резкий, озлобленный подросток раскрывается как нежный, тонко и необычайно глубоко чувствующий юноша. "Эквус" Молодежного театра — при всех сексуальных мотивах пьесы, очень пуританский спектакль. Он о необычайном даре быть человеком. Только вот цена этого дара в нормальной жизни непомерно высока, даже убийственна.