На прошлой неделе в Вашингтоне закончился скандал вокруг выставки "Сокровища России". Закончился полной победой российских организаторов выставки над американскими. Последним придется поделиться не только информацией о полученных с выставки доходах, но и самими доходами.
Экспонаты российского Алмазного фонда, впервые вывезенные в январе этого года за границу, недолго путешествовали без скандала. Он начался 16 апреля — сразу после окончания выставки "Сокровища России" в галерее искусств "Коркоран" в Вашингтоне. Из Вашингтона экспонаты должны были отправиться в Хьюстон, но трейлер с сокровищами был блокирован автомобилями сотрудников российского посольства, а затем взят под охрану полицией. Все это происходило в ста метрах от Белого дома и быстро вышло на межправительственный уровень. Скандалом занялся госдепартамент США. В Вашингтон срочно вылетели замминистра культуры РФ Михаил Швыдкой и шеф ИТАР-ТАСС Виталий Игнатенко.
Несмотря на международный размах, в скандале с самого начала было больше тайн, чем ясности. И это нагнетает нервозность. Особенно нервничают работники российских музеев — владельцев выставленных сокровищ. Хотя представители всех этих музеев находятся в Вашингтоне, они знают меньше других. Например, 27 апреля в музей-заповедник "Павловск" из Вашингтона дозвонилась одна из его хранительниц. Она смогла сообщить лишь, что "коллекции ничего не угрожает, температурный режим в трейлере хорошо соблюдается". И добавила: "Из посольства нас не выпускают. Нами никто не занимается. Виза закончилась 19 апреля. Денег на еду практически не осталось".
Культурный обмен любезностями
Несмотря на эти страсти, все посвященные мужественно сохраняют тайну "Сокровищ России". И даже после 16 апреля, когда сотрудники российского посольства в Вашингтоне своими автомобилями блокировали трейлер с выставочными экспонатами, общественности были даны самые туманные объяснения происходящего. Якобы американские организаторы выставки (сугубо некоммерческой по концепции) начали получать с нее прибыль — что лишает выставку в США особого статуса перед законом (в частности, иммунитета от исков со стороны бывших владельцев сокровищ, например потомков царской семьи). Именно это якобы создавало угрозу "Сокровищам России" в США и поэтому их надо было спешно эвакуировать в посольство.
По закону жанра за таким многообещающим началом должно было последовать более детальное разоблачение и доказательство того, что "коммерциализация" имела место. Но подробности не появлялись. Зато появилось довольно убедительное объяснение всей этой секретности: оказывается, американские организаторы выставки скрывают от российского оргкомитета всю документацию, особенно финансовую.
Замминистра культуры России Павел Хорошилов объяснил мне, что это стало возможно из-за досадных различий в русском и английском текстах соглашения между российскими и американскими организаторами выставки. В русском варианте соглашения записано, что любые действия должны "согласовываться с партнерами", а при переводе на английский, по словам Хорошилова, это "словосочетание просто исчезло". Соответственно, исчезли из информационного поля российских участников и сведения о доходах и расходах американцев. На самом же деле это далеко не так.
Кроме Алмазного фонда, в выставке "Сокровища России" участвуют Госархив России, Ярославский художественно-архитектурный музей-заповедник, музей-заповедник "Царское село", художественно-архитектурный музей-заповедник "Павловск". "Сокровища России" должны были в течение двух лет объездить пять городов США. Выставка началась 29 января 1997 года в галерее "Коркоран" в Вашингтоне.
С российской стороны "Сокровищами России" руководит оргкомитет из 24 человек во главе с Виталием Игнатенко. Исполнительный директор оргкомитета — председатель правления всероссийского клуба "Кто есть кто?" Михаил Гусман.
С американской стороны выставку организовывал Американо-российский культурный фонд. Формально его возглавляет бывший конгрессмен и дипломат Джеймс Саймингтон. А всеми организационными и финансовыми вопросами фонда занимается исполнительный директор, российский дипломат с большим стажем, бывший культурный атташе посольства СССР в США Александр Потемкин. Вот его-то в ходе нынешнего скандала и обвинили в "коммерциализации" выставки и сокрытии финансовых документов оппонентов.
Директор Госархива России Сергей Мироненко рассказал мне, что разногласия по финансовым вопросам между российскими и американскими организаторами выставки возникли намного раньше. В феврале 1997 года, когда выставка уже была в "Коркоране", фонд прислал всем пяти музеям — участникам выставки очень вежливое письмо за подписью Александра Потемкина. В нем перечислялись затраты российской стороны на подготовку выставки, которые американская сторона оценила как "слишком большие и плохо обоснованные". По мнению Сергея Мироненко, смысл письма был в том, чтобы с помощью российских музеев заставить российский оргкомитет поменьше просить денег у американцев. Однако российская сторона отбила эту атаку. Музеи по рекомендации своего оргкомитета отписали фонду, что по всем финансовым вопросам ему нужно обращаться в оргкомитет.
Аншлаг не в кассу
По мнению сотрудников Министерства культуры, в тот момент финансовый конфликт не разгорелся лишь потому, что первые деньги должны были появиться после выставки в Вашингтоне. Когда и стало ясно, что, собственно, делить.
Выставка в "Коркоране" работала с 31 января по 13 апреля и имела очень большой успех. В местной прессе появились данные о том, что ее посетили от 80 до 130 тыс. человек. Цена билета колебалась от $5 до $9. Американской прессе было неинтересно перемножать цифры. А в оргкомитете выставки в Москве их перемножили и задумались. Получалось, что билеты принесли минимум $400 тыс., а максимум $1,17 млн. Правда, половина этих денег оставалась американским музеям. Но кроме того, было выпущено 30 тыс. каталогов выставки, которые продавались по $15. При себестоимости, скажем, в $5, это могло принести еще $300 тыс. И это еще не все доходы, полученные фондом. Ведь, кроме того, по его поручению все американские музеи нашли спонсоров для выставки и, по некоторым данным, перечислили фонду $725 тыс.
Таким образом, по расчетам навскидку всего получалось доходов около $1,5 млн. Российский оргкомитет, естественно, заинтересовали точные суммы. Их американская сторона предоставить отказалась. Г-н Потемкин объяснил мне это тем, что "мы сами получали от российской стороны невнятные отчеты о тратах, поэтому не считали себя обязанными отчитываться".
Пришлось российским организаторам самим считать американские траты. Часть их хорошо известна — то, что, собственно, и получила Россия от выставки. Еще осенью 1996 года фонд перечислил на счет исполнительной дирекции российского оргкомитета $372 тыс. Из них $180 тыс. пошли на страховку, $160 тыс. — на упаковку и транспортировку экспонатов до Вашингтона. Из оставшихся $32 тыс. немного выделили музеям на реставрацию (Госархиву — $1 тыс., "Павловску" — $3 тыс.), а остальное составили "орграсходы" (например, билеты в Вашингтон).
Про траты в США российской стороне известно следующее: $338 тыс. фонд заплатил своим адвокатам за составление всех соглашений и контрактов между организаторами и участниками выставки (кстати, эта сумма вызывает вопросы российской стороны, потому что один из адвокатов — казначей фонда Майкл Гольстин); еще около $250 тыс. ушло только на закупку выставочных витрин для "Коркорана"; около $70 тыс. было истрачено на проживание в Вашингтоне представителей российских музеев и членов оргкомитета.
Таким образом, всего, по данным российской стороны, фонд истратил лишь $1 млн из $1,5 млн выручки. Правда, сам г-н Потемкин заявил мне, что фонд истратил $1,5 млн. Но конкретизировать на что не пожелал.
Как бы то ни было, разница между доходами и расходами фонда есть. И она может быть условно названа прибылью. Однако все организаторы выставки и участники скандала (в том числе замминистра культуры Швыдкой) с ужасом открестились от этого слова. Они настаивают на том, что выставка — сугубо некоммерческая и "прибыли там никакой быть не может". Если же и будут "заработаны какие-то деньги, то они пойдут на развитие российских музеев".
И действительно, планами выставки предусмотрено, что музеи — владельцы "Сокровищ России" — получат по $40-50 тыс. на развитие. То есть на всех будет израсходовано $250 тыс. Однако, судя по успеху в Вашингтоне, выставка принесет намного больше денег. Например, ожидаются хорошие сборы в богатом Сан-Диего (штат Калифорния). И поэтому борьба за распоряжение настоящими и особенно будущими доходами от выставки развернулась заранее.
По словам некоторых организаторов выставки, пожелавших остаться неназванными, они долго пытались договориться с Потемкиным "по-хорошему", но он отказывался даже встречаться и обсуждать доходы. Мне, например, Потемкин объяснил это чрезвычайной занятостью представителей фонда (в частности, выступлениями в конгрессе). Российской же стороне даже таких объяснений не досталось, почему и потребовалась акция с блокированием трейлера. Угроза дальнейшему продвижению "Сокровищ России" по Америке показалась Потемкину реальной. То есть подействовала. В посольстве России в Вашингтоне мне подтвердили это, сообщив, что 28 апреля буквально через час после эвакуации экспонатов в посольство Александр Потемкин впервые сел за стол переговоров с руководителем российского оргкомитета Гусманом и замминистра Швыдким.
Потемкинский счет
Видимо, первый тур переговоров прошел успешно, потому что после него в разговорах на денежные темы стороны окончательно замкнулись. Вернувшийся в Москву Швыдкой побеседовал со мной о судьбах русских музеев и о совершенно некоммерческом характере выставки. Впрочем, рассказал и о некоторых подробностях встречи с Потемкиным. Российская сторона настаивала на создании единой дирекции и открытии единого счета, на который и будут поступать все средства от выставки. На что Потемкин и его казначей Гольстин отвечали: "Но это же совсем иные налоги!"
Однако проблему налогов российская сторона решила очень просто — наняв адвоката Тимоти Дикинсона из фирмы GD & С. Швыдкой от него просто в восторге: "Это волкодав и ястреб". По рассказу замминистра, при первой же встрече с представителями фонда адвокат указал на Потемкина и Гольстина и заявил: "Вот вам я не верю, а остальным верю". В итоге сошлись на том, что в финансовых делах фонда разберутся независимые аудиторы (их кандидатуры еще не выбраны). Решено также, что выставка отправится по намеченному маршруту — в Хьюстон (но пока неизвестно когда).
И наконец, "практически решен" главный вопрос — о деньгах. По словам Швыдкого, скорее всего, будет принят вариант 50 на 50. То есть доходы от выставки — пополам с американцами, а расходы — полностью американцам. А в заключение нашей встречи Швыдкой при мне сказал другому замминистру культуры Павлу Хорошилову: "А лучше 60 на 40. В нашу пользу". С этими словами Швыдкой уехал в правительство докладывать о результатах проделанной в Вашингтоне работы.
Участники переговоров в Вашингтоне подтвердили мне, что вариант 60 на 40 тоже вполне реален — ведь экспонаты в посольстве. И судьба "Сокровищ России" — в наших руках.
Интересно, что в ходе этой торговли уже никто не вспоминает о проблеме "коммерциализации" выставки, которая якобы и была причиной скандала. И об абстрактной угрозе претензий на сокровища со стороны царских потомков тоже все забыли.
ЕЛЕНА ВРАНЦЕВА
Коммерциализация "Сокровищ России", вызвавшая международный скандал, больше никого не беспокоит. Потому что теперь она всем выгодна
Скорее всего, будет принят вариант 50 на 50. То есть доходы от выставки — пополам с американцами, а расходы — полностью американцам