 |
| Рядом с Ереванским коньячным заводом жизнь бьет ключом |
Из чего шьют рыжие ботинки
Молодому поколению, не заставшему времена, когда прилавки обувных магазинов напоминали выставку художника-авангардиста, страдающего маниакально-депрессивным психозом, трудно понять, чем для поколения постарше была обувь "Масис". Легенда. Еще в Москве с помощью сети Интернет я нашел координаты аж двух "Масисов", так и называвшихся "Масис-1" и "Масис-2". Увы, по указанным номерам абоненты были недоступны. В редакции ереванского справочника "Желтые страницы" мне сказали, что фирмы под названием "Масис" в городе не зарегистрировано вовсе, хотя некая компания "Гравар" когда-то называлась подобным словом. Но и ее телефоны молчали.
Чтобы разобраться в ситуации, я обратился за советом к эксперту — ереванцу Самвелу, торгующему обувью уже 30 лет и превратившемуся за это время из ученика продавца в советском магазине во владельца собственного шопа. Самвел грустно качал головой, перечисляя названия многочисленных обувных фабрик Еревана: "Эта стоит", "Эта еле дышит"...
— Самвел, а вообще сейчас обувь в Ереване делают?
— Конечно, делают. Только молодежь в итальянской ходит, старшее поколение предпочитает отечественную. У нас хорошая обувь, качественная, не развалится через три дня, как тайваньская. Армянскую обувь даже в Италию продают.
— Армянскую — в Италию, а итальянскую — в Армению?
— Да, у нас очень сложный бизнес.
На вещевом рынке около магазина ЦУМ штабелями лежала армянская обувь и сопутствующие ей товары, например, носки мужские популярных брэндов "Петр Первый" и "Ява золотая".
— Ну как бизнес? — поинтересовался я у молодого продавца, дремавшего рядом со стендом.
— За весь день ничего не продал. А платить надо.
— Ментам или бандитам?
— За место платить надо.
— Ботинки-то армянские?
— Ереванские.
— А почему на коробках иероглифы китайские?
— Слушай, не делают в Армении своих коробок! Какие были, такие и купил.
— А кожа чья?
— Хорошая кожа. Турецкая. Или азербайджанская.
— Так вроде у Армении с Турцией и Азербайджаном отношения плохие?
— Это у политиков плохие отношения, а у бизнесменов — хорошие. Покупать будем или разговаривать?
— А у тебя рыжих нет?
— Нет. Только черные. Рыжие надо на заказ шить. Дорого будет, долларов 50.
Взяв у продавца нужный адресок, я отправился шить рыжие ботинки.
В мастерской наибольший интерес представляли "самиздатовские" журналы. Кто-то педантично подобрал сотни вырезок из западных каталогов и журналов с изображением всевозможнейшей обуви. Сапожник заверил, что может стачать точную копию любого западного образца. Нужно только выбрать кожу. Осмотрев образцы, я понял: не носить мне рыжих ботинок.
"С кожей все ясно, займемся футболом",— подумал я.
Совсем бесплатный футбол
 |
| В Ереване, как и в любом другом крупном городе бывшей советской империи, есть свой Арбат со стандартным ассортиментом сувениров |
Первый. В центре Еревана есть несколько букмекерских контор, принимающих ставки на спортивные состязания, в том числе футбольные. На Кубок чемпионов, Кубок кубков, Кубок УЕФА. Но не на национальный чемпионат. "Кому это интересно?" — небрежно вопрошает безжалостный букмекер.
Второй. Подросток в шарфе цветов любимой команды, выкрикивающий "'Арарат' — чемпион!",— существо мифическое, не существующее в природе. Большинство армянских тинейджеров не имеют представления о том, какой клуб стал чемпионом Армении по футболу и как называются восемь команд — участниц чемпионата.
Республиканский футбольный стадион начали реконструировать чуть ли не при СССР — закончили только что. Вместо запланированных $4 млн реконструкция обошлась в $14 млн. Не очень понятно, куда эти деньги были потрачены, если основную часть оборудования подарила европейская футбольная ассоциация (УЕФА). И еще непонятнее, окупятся ли когда-нибудь эти инвестиции. На игры внутреннего чемпионата вход для немногочисленных болельщиков бесплатный.
Стадион "Раздан", название которого гремело над всем Союзом в репортажах Котэ Махарадзе и Николая Озерова, тоже переживает многолетнюю перманентную реконструкцию. Больше похоже на стройплощадку, чем на место, куда приходят любители зрелищных видов спорта. Часть трибун просто закрыта — совершенно невероятно, чтобы хоть на какое-то мероприятие решили собраться аж 70 тыс. человек, на которых рассчитан стадион."Раздан" выручает лишь одно. Как в московских "Лужниках", окрестности отданы вещевому рынку. Часть прибыли передается стадиону, чтобы спортивное сооружение не захирело.
Аркадий Григорян, занимающийся в клубе "Арарат" связями с общественностью, категорически отказывается отвечать на простой вопрос — сколько зарабатывает местный футболист. Лишь объясняет, что побольше дворника, конечно, но такую сумму, которая по российским меркам даже юниору покажется глупой шуткой. Самая большая мечта футболиста — стать легионером. Российским, например. Один из самых светлых периодов в истории армянского футбола связан с длительной забастовкой футболистов Аргентины. Во время забастовки несколько игроков аргентинской команды с выразительным названием Deportivo Armenia приехали на историческую родину поиграть. Увы, потом забастовка кончилась.
Хорен Оганесян — тоже футбольная легенда, как и клуб "Арарат". Он играл и в этом клубе, и в сборной Союза. Сейчас он руководит детской футбольной школой. 700 мальчишек, 25 групп. Его директорский кабинет заставлен трофеями, завоеванными его мальчишками. Настоящее и будущее армянского футбола Хорен оценивает, мягко говоря, без оптимизма. "Пять лет назад я думал, что сейчас трудно, но лет через пять станет лучше. Ошибался. Сейчас я уже не верю, что еще через пять лет ситуация исправится",— говорит Оганесян.
Живуч, как легенда
 |
| Некогда очень дефицитная и очень популярная армянская обувь потеряла оба своих признака |
Во время экскурсии в музей Ереванского коньячного завода мне довелось увидеть, как изготавливался напиток моей молодости. В железной цистерне, изнутри которой приклепано несколько деревяшек — для вкуса. По распоряжению нового руководства завода эта совковая техника демонтирована. Сейчас коньяк "Арарат" выдерживается только в деревянных бочках. К тому же фирма успешно искоренила подделки (правда, только на территории Армении), и запах тараканов остался в проклятом прошлом. На 114-м году своей жизни лучший брэнд армянского коньяка чувствует себя превосходно.
Впервые выкуривать коньячный спирт в Ереване (тогда еще называвшемся Эривань) начал купец первой гильдии Нерсес Таиров (сами армяне предпочитают называть его Таиряном). Бизнес оказался перспективным, в него включились и другие предприниматели. Сильнейшим в конкурентной борьбе оказался купивший в 1899 году таировский завод и построивший несколько собственных русский купец Шустов. Вскоре для жителей Российской империи, а затем и других стран слова "коньяк" и "Шустов" стали синонимами. Коньяки "Четыре звездочки", "Финь Шампань" и другие поставлялись ко двору его императорского величества. Правда, указывает экскурсовод, Н. Л. Шустов и сыновья были лишь владельцами, а реально всем на заводе руководил их управляющий Мкртыч Мусинян.
Ну да ладно, потребителю в конце концов было все равно, кому принадлежал завод,— лишь бы напиток был хороший. Например, Уинстон Черчилль обожал коньяк "Двин" — это в Армении известно всем. 137 медалей различных выставок, хранящихся в музее Ереванского коньячного, подтверждают, что великий политик был не одинок в своих пристрастиях.
Самая печальная страница в истории "Арарата" — 90-е годы, когда он оказался на грани смерти. Единственным методом оставалась приватизация с немедленной перепродажей. В 1998 году Ереванский коньячный завод был куплен французской фирмой PernaudRicard. Всего за два года и $5 млн новые хозяева сделали из загнивающего социалистического завода образцовое капиталистическое предприятие. Заодно было решено, как называть напиток. Известно же, что виноделы французской провинции Коньяк очень недовольны, когда их любимым словом называют жидкости, произведенные за пределами провинции. Поэтому для дальнего зарубежья Yerevan brandy company поставляет бренди, а в самой Армении и братской России с учетом исторических привычек двух стран по-прежнему в продаже коньяк Ереванского коньячного завода. Хотя, разумеется, это одно и то же.
Месье из Гавра и Женевы
 |
| В Армении царит культ детства, и потому воздушные шарики — популярный товар |
Вот как отвечает на вопрос автор передовицы в местной газете: "Три основные составляющие армянской нации — Армения, спюрк и Карабах".
Ну, насчет первой составляющей не поспоришь. Малоизвестное неармянам слово "спюрк" переводится как "рассеяние". Большая часть армян живет в диаспоре. В Лос-Анджелесе, например, их больше, чем в Ереване (в абсолютных цифрах, конечно, а не в соотношении с населением). Для многих армянских семей главным источником существования являются денежные переводы от родственников, живущих в России, Франции, Швейцарии, США. Шарль Азнавур, Шер, Андре Агасси и множество других армян жертвовали большие суммы на помощь жертвам спитакского землетрясения 1988 года, восстановление церквей в Армении и т. п.
Моя первая встреча со спюрком состоялась на бульваре в центре города рядом с рестораном Monte-Cristo. Субботним вечером группа людей с явно выраженной армянской внешностью, но одетых дорого и по-западному, играла в шары. Сценка, вполне привычная для Франции или Швейцарии, но на просторах бывшего СССР такое я видел впервые.
— Похоже на Париж,— заметил я одному из многочисленных ереванцев, с интересом наблюдавшему за игрой.
— Экскюзе муа, месье? — откликнулся ереванец.
Вспомнив известные мне французские слова, я попытался объяснить, что происходящее напоминает мне Париж.
— Это не Париж. Это Марсель,— объяснил зритель.— Хозяин ресторана — марселец. Месье, к которому перешел бросок,— из Гавра. Тот, что играет с ним в паре,— из Бордо. Вот этот месье — из Женевы.
В этот момент месье из Гавра выбил шар месье из Женевы с выигрышной позиции, после чего последний громко произнес вслух несколько слов на армянском, не требовавших перевода.
Военная полиция и красивые девушки
 |
| Портрет Иисуса с явно выраженной кавказской внешностью украшает одну из стен грандиозного архитектурного комплекса "Каскад", который начали возводить еще при СССР, да так и не закончили |
Знакомство с Карабахом началось с прекрасного шоссе, которое, как и игра в шары, казалось чем-то французско-швейцарским, а не армянским. Шофер такси объяснил, что деньги на его строительство были собраны во время 24-часового телемарафона в штате Калифорния. Помощь спюрка на этом не кончилась. Многие богатые жители Лос-Анджелеса просто берут на содержание школы и детские сады в Карабахе. Живущие в Америке компьютерщики помогли в создании карабахских веб-сайтов, один из которых — www.nkr.am — входит в первую десятку самых популярных сайтов Армении.
Уроженец Степанакерта Мери Манукян дал деньги на то, чтобы на его родной улице построили новые многоэтажные дома, магазины, нормально заасфальтировали проезжую часть, поставили фонари. Улица Фридриха Энгельса стала улицей Манукяна, а в ее начале стоит памятник меценату. Переименований множество. Трудно ориентироваться в карабахской столице: самая новая карта города, продающаяся в книжных магазинах, датирована 1983 годом — практически ни одно название с той поры не сохранилось. Центральный проспект Кирова получил название Азатамартикнери. Именно на этом проспекте я увидел единственный не восстановленный после войны жилой дом. Остальное жилье отремонтировано. Гуляя по городу, с трудом веришь, что шесть лет назад его ежедневно обстреливали из установок "Град". Вот только централизованного отопления в Степанакерте нет, и зимой из окон валит дым от буржуек, а все балконы в городе служат местом для хранения дров. И как еще одно напоминание о войне — уличные плакаты на растяжках между домами с именем и двумя датами. Они висят там, где погибли люди.
Фотограф местной газеты, раскладывая передо мной свои снимки, комментировал: "Это рынок после взрыва", "Этот мальчик пострадал от шариковой бомбы", "Эта девочка стоит рядом с развалинами дома, в котором были все ее родственники", "Этот снимок я сделал за 40 минут до ранения". Иногда фотограф путал мое имя, называя то Андреем, то Александром. Я не поправлял, зная, что он был контужен.
Веками для уроженцев этих мест профессия военного была самой престижной. Карабахцы очень гордятся тем, что большинство знаменитых армянских военачальников (например, маршалы Баграмян и Худяков) родилось в их краях. Список знаменитых местных полководцев принято начинать с наполеоновского маршала Мюрата (Мурадяна), который хоть и родился во Франции, но зато в семье карабахцев. А вот история уже из наших дней. В калифорнийском университете готовился к защите докторской диссертации молодой парень, чей дед когда-то уехал в Америку, спасаясь от погромов. Услышав по телевизору о войне в Карабахе, докторской мантии американец предпочел военную форму на исторической родине и стал командиром отряда. Сегодня для юноши из Степанакерта поступить в российское военное училище так же престижно, как для его сверстника из Москвы — в Финансовую академию.
Однажды на проспекте Аза... в общем, Кирова, ко мне подошел человек в милицейской форме. За время своих предыдущих поездок по республикам Закавказья я привык к тому, что местные органы правопорядка относятся к русским примерно так же, как московские милиционеры к чеченцам.
— Русский? — спросил милиционер.
— Да, из России,— ответил я, нащупывая паспорт с вложенной в него регистрацией местного МИДа, разрешающей мне посещать "все районы страны, кроме линии фронта". Документы милиционера абсолютно не заинтересовали.
— А я — военный полицейский,— гордо заявил он.— Военная полиция есть только во Франции и Карабахе. Девушки очень любят военных полицейских. Правда, в Карабахе очень красивые девушки?
— Правда,— согласился я.
— Правда, Степанакерт — очень красивый город?
— Правда.
— Ну, не буду мешать. Ходи, смотри.
И я пошел ходить-смотреть.
Карабах — самое русскоязычное место Закавказья. Повелось так еще с советских времен, когда армянский язык не очень приветствовался, а говорить на азербайджанском местные армяне не очень хотели. Вот и выбирали "язык межнационального общения". В карабахском русском есть только одно отличие от московского — в нем отсутствуют слова "Азербайджан, азербайджанец, азербайджанский". Принято говорить — "турки, татары, мусульмане".
По той же причине не имеет имени никуда не идущее шоссе из Степанакерта, когда-то называвшееся Бакинским. На этом шоссе в километре от въезда в город стоит странный памятник — две громадные угловатые головы из красного кирпича. Официальное название — "Мы, наши горы", общепопулярное — "Дед и баба". Рядом с этим памятником я познакомился со строителем Володей Бабаяном. В советское время он был главным мастером на работах по восстановлению храма в Гарни — одной из главных достопримечательностей Армении. Другой храм — православную церковь в Шуши — Володя восстанавливал дважды. Первый раз — после большевиков, второй раз — после войны. Из нашего разговора мне больше всего запомнилась одна Володина фраза: "На свете живут люди, а не нации".
Въезд и выезд
 |
| Стоящий на въезде в Степанакерт памятник "Мы, наши горы" карабахцы ласково называют "Дедом и бабой" |
При вылете из Армении на самолете нужно заплатить налог в размере 10 тыс. драмов (около $20).
Карабахская виза гражданам стран СНГ не нужна. Иностранец, приехавший в Нагорно-Карабахскую республику, должен зарегистрироваться в местном МИДе, указав районы республики, которые он хочет посетить. Запрещено посещение линии соприкосновения (бывшей линии фронта).
Транспорт
Ежедневно из Москвы в Ереван летает несколько самолетов российских авиакомпаний и армянской Armenian Airlines (точное число рейсов колеблется в зависимости от дня недели и сезона). Предпочтительнее рейсы из аэропорта Шереметьево-1.
Время полета — чуть меньше трех часов. Средняя цена билета туда и обратно — $270. О билетах экономкласса лучше позаботиться заранее, так как за несколько дней до рейса они могут быть полностью раскуплены.
В Нагорный Карабах из Еревана можно попасть на автобусе, маршрутке или такси. Первые два вида транспорта подходят только для людей с мощной физической подготовкой, так как число пассажиров может превысить число сидячих мест. Такси Ереван--Степанакерт стоит до $120, в обратном направлении — до $80. Сумма делится на число пассажиров. Не бойтесь торговаться, иногда это помогает.
Армения и Карабах живут по кавказскому времени, которое на час опережает московское: когда в Москве полдень, там — 13 часов.
Валюта
Денежная единица Армении — драм. $1 равен примерно 530-540 драмам. Обменные пункты в Ереване встречаются на каждом шагу. Поменять российские рубли очень легко, но по невыгодному курсу, потеряв примерно 25% суммы (по сравнению с операцией в долларах). Наличные доллары принимаются в гостиницах, иногда — в магазинах и ресторанах.
В некоторых гостиницах и магазинах Еревана принимаются к оплате кредитные карты. В отделениях крупных банков можно найти банкомат. За пределами Еревана и в Карабахе кредитная карта бесполезна.
Транспорт
Общественный транспорт в Ереване — маршрутные такси, автобусы, троллейбусы и метро.
Жетон на проезд в метро стоит 40 драмов, проезд в автобусе и троллейбусе — 50, в маршрутке — 100 драмов.
Поездка на такси в Ереване на небольшое расстояние — 1000 драмов, из города в аэропорт — 3000 драмов (предлагайте эту цену сами, иначе с вас запросят в десять раз больше). Дешевле всего пользоваться такси по вызову (номер можно узнать в любой гостинице).
Если аренда автомобилей и существует в Армении, то она надежно законспирирована. Проще всего на любое расстояние ездить на такси (100 драмов за один километр).
Не удивляйтесь ценам на бензоколонках, они указаны не за 1 л, а за канистру (20 л). Обычная цена — 6000 драмов за хороший бензин, 5600 — за не очень хороший.
Гостиницы
 |
| Неподалеку от ветхозаветной горы Арарат агнец для заклания не кажется чем-то удивительным |
В более скромных отелях старой постройки можно жить за $30 с человека в сутки (включая завтрак), но это, к сожалению, означает отсутствие в номере кондиционера.
Самый дорогой отель Нагорного Карабаха — Lotos (Степанакерт). Цена номера — от $30 до $70 (завтрак включен). Качество обслуживания — отвратительное (хотя даже это слово мне кажется комплиментом). Другие гостиницы дешевле, но страдают тем же совковым сервисом.
Рестораны
В Ереване можно без особого труда поесть очень вкусно и очень дешево. К сожалению, из-за низкого жизненного уровня армян во многих уличных ресторанах еды не подают совсем, только напитки. А из-за того, что зажиточные слои населения предпочитают экзотику, в центре города преобладают пиццерии, рестораны арабской, мексиканской, китайской кухни. Среди немногочисленных исключений — ресторан "Старый Ереван" на улице Туманяна, 23, оформленный в фольклорном стиле. А легче всего настоящую кавказскую кухню попробовать в районе улицы Пароняна, переходящей в проспект Прошяна. Это место города, прозванное в народе улицей братьев Гриль, буквально переполнено шашлычными — от простейших до роскошных.
На самом старом бульваре Еревана — между площадями Республики и Шаумяна — находится ресторан Monte-Cristo. Он принадлежит уроженцу Марселя. Здесь по выходным и вечерам собираются французы армянского происхождения, приехавшие на историческую родину.
Плотный ужин в Ереване обычно стоит $3-6 с человека (без учета коньяка, цены на который начинаются с $1 за 50 мл).
Степанакерт испытывает сильную нехватку заведений общественного питания. Проще всего заплатить $1 любому таксисту, и он отвезет вас в настоящую шашлычную, которую самостоятельно найти очень трудно. Посещение шашлычной будет стоить не дороже $3 с человека (без спиртного).
Как ни странно, в шашлычных, расположенных на автомобильных трассах Армении и Карабаха, кормят очень неплохо и опять же недорого.
Средства связи
Международная телефонная связь в Армении находится не в самом лучшем состоянии. Телефонная карта стоит $20, купить ее можно только на Центральном телеграфе, а найти карточный таксофон не всегда легко.
Традиционный способ позвонить за границу — по заказу из гостиницы. Минута разговора с Россией стоит 350 драмов. Можно воспользоваться одним из пунктов интернет-телефонии, но тогда качество связи будет отвратительным.
Из Степанакерта можно позвонить в Россию, заказав разговор на одном из пунктов телефонной связи, расположенных на центральном проспекте. Недостаток этого способа состоит в том, что в выходные вам придется отстоять длинную очередь (находящиеся в увольнении солдаты дружно звонят родным), а кроме того, связь нередко прерывается на промежуток от нескольких часов до суток.
Таким образом, самым надежным средством связи становится мобильный телефон.