 |
Группа детских психиатров из университета Галифакса опубликовала в журнале медицинской ассоциации Канады исследование, в котором анализируются психические расстройства героев популярной детской книжки о Винни Пухе. По мнению авторов исследования, герои сказки Алана Милна не только страдают многочисленными и серьезными психическими проблемами, но и нуждаются в медикаментозном лечении.
По словам руководителя исследования доктора нейропсихологии Сары Ши, самому Винни Пуху просто необходимо принимать стимуляторы для коррекции обнаруженного у него синдрома гиперактивности и дефицита внимания. От этого синдрома, выражающегося в неспособности концентрировать внимание и контролировать свои импульсы, страдает 3-5% детей школьного возраста.
Исследователи отмечают у Пуха также симптомы навязчивости, выражающиеся в повторении считалочек и ненасытной жажде меда. "Пух нуждается в лечении. Ему необходимы лекарства. Его жизнь была бы намного более здоровой и насыщенной, если бы он прошел курс лечения стимуляторами типа риталина (ritalin)",— говорится в статье.
С точки зрения современной детской психиатрии Пух демонстрирует множество симптомов душевного расстройства. Например, импульсивное поведение, выражающееся в том, что он плохо спланировал свою вылазку за медом и недостаточно продумал последствия своего превращения в тучку. То, что Пух сочиняет короткие стихотворения и большинство из них забывает, позволяет исследователям подозревать у него синдром Туретта — своего рода словесные тики, встречающиеся у подростков. Больные произносят непроизвольные скороговорки и бормотания, иногда рифмованные, часто — оскорбительные или непристойные.
Другие обитатели волшебного леса тоже не порадовали канадских педиатров своим душевным здоровьем. Пятачок, например, явно страдает "генерализированным тревожным расстройством", так как всего боится, непрерывно беспокоится по пустякам и пытается все предусмотреть заранее. А после истории с поимкой Слонопотама, вызвавшей у него эмоциональную травму, Пятачку просто необходимо принимать антипанические препараты, например пароксетин (paroxetine).
Ослик Иа, скорее всего, страдает эндогенной депрессией, поскольку конкретная причина, вызвавшая его постоянно мрачное настроение и вечный негативизм, в книге не указана. Ослику Иа канадские психиатры прописали антидепрессант флюоксетин (fluoxetine).
 |
Авторы статьи особенно беспокоятся за будущее Крошки Ру, который относится к группе риска, поскольку растет в неполной семье, а его ближайший друг Тигра представляет собой отрицательный пример для подражания. "По нашим расчетам, в один прекрасный день можно будет встретить Ру в компании трудных подростков — грязного, нечесаного, собирающего окурки и разбивающего витрины пивными бутылками",— считает доктор Ши.
Безрадостно и будущее его матери Канги. "Она живет в среде, в которой уделяется недостаточно внимания образованию и где отсутствуют образцы женского лидерства. Через несколько лет она состарится, растолстеет и опустится, ей станет не под силу справляться с оравой новых детей, зачатых в случайных связях с разными отцами, она будет страдать от нищеты и сидеть на социальном пособии" — таков приговор специалистов по проблемам душевного здоровья.
Тигра, у которого авторы исследования отмечают "стойкую привычку к рискованному поведению", подвергает опасности Крошку Ру и провоцирует всех окружающих на социально неприемлемые действия. Возможно, считают авторы, его еще можно спасти от тюрьмы, если провести активный курс лечения стимуляторами в сочетании с препаратами, снижающими давление. Иначе он вскоре сам начнет экспериментировать с запрещенными психоактивными веществами.
Цель этого исследования, по словам доктора Сары Ши,— напомнить читателям о том, что многие замечательные герои страдают психическими расстройствами. "Мы хотели показать людям, что мир полон прекрасных людей, у которых есть свои заскоки. Но это не мешает нам любить их",— заявила она в интервью Reuters. Ознакомившись с данным исследованием, мы должны понять, что нет ничего страшного в том, что кому-то из наших близких поставили диагноз "синдром дефицита внимания", если тот же диагноз — у любимого всеми Винни Пуха.
Цель, что и говорить, благородная: снизить ощущение отверженности или приговора, которое сейчас сопровождает постановку любого психиатрического диагноза. По замыслу авторов, это должно уменьшить сопротивление населения психиатрическому вмешательству. Вероятнее же всего, главный замысел тех, кто финансировал этот оригинальный проект, состоял в ненавязчивой рекламе упомянутых в статье медицинских препаратов.
 |
Не нашлось в книге места лишь энурезу, бессоннице, психозу, маниакально-депрессивному и пищевому расстройствам. Хотя Пуху вполне можно было бы приписать симптомы одного из пищевых расстройств — булимии (то есть обжорства), авторам, вероятно, показалось, что это будет уже чересчур.
Начинание канадских психиатров открывает широкие перспективы в плане психиатрического просвещения родителей и профилактики психических заболеваний у детей. Можно попытаться заполнить существующие в их исследовании пробелы, вспомнив других популярных героев детских сказок.
Например, один из самых популярных у нас героев Астрид Линдгрен — Карлсон, который живет на крыше,— демонстрирует симптомы тяжелой истерии и маниакально-депрессивного расстройства. Периоды хандры резко сменяются у него периодами бурной активности, направленной на самоутверждение и самовосхваление. К тому же Карлсону свойственны явные асоциальные тенденции: хамство, распущенность, неуважение к авторитетам. А его невинные шалости легко могут перерасти в противозаконные действия.
Малыш, находящийся под обаянием образа Карлсона, страдает от социальной изоляции и нечуткости окружающих его взрослых, что вызывает у него приступы негативизма в виде ярких фантазий о Карлсоне, принимающих формы галлюцинаций и толкающих его на опасное для жизни поведение — например, хождение по крышам. Ребенок явно находится на грани острого психоза, и ему просто необходимы антипсихотические препараты вроде торазина или галоперидола.
Немало блестящих клинических описаний психопатологии можно встретить и в русской литературе. Былинный Илья Муромец в течение 30 лет страдал тяжелой формой депрессии с элементами агорафобии, для которой типичны отказ от всякой деятельности и страх покидать насиженное место. В "Сказке о мертвой царевне и семи богатырях" Пушкин описал типичный случай нарциссического расстройства у царицы, не расстававшейся со своим зеркальцем и даже разговаривавшей с ним. Проницательный автор отметил и крайнюю жестокость царицы, как раз характерную для пациентов с нарциссическим расстройством личности.
Но чаще всего в сказках встречаются случаи патологической семейной структуры, неоднократно анализировавшиеся специалистами по семейной терапии. Это и Красная Шапочка, мама которой отсылает ее к бабушке, чтобы не мешала ей устраивать личную жизнь, и Золушка, испытывающая постоянное физическое и психологическое насилие со стороны своей злобной мачехи, и многие другие сказочные персонажи, пережившие смерть или длительное отсутствие родителей. Всем этим героям в той или иной мере свойственны симптомы посттравматического стрессового расстройства: страхи, чувство неуверенности в себе, поведение жертвы (виктимность). Им абсолютно необходимо пройти курс групповой или индивидуальной психотерапии для лиц, ставших жертвами насилия. Иначе не избежать им в будущем конфликтов в семье, трудностей с работой, алкоголизма или тяжелых психических расстройств.
Подобный психиатрический взгляд на детскую литературу вовсе не является каким-то курьезом, а отражает очень мощные тенденции медикализации воспитания, распространяющиеся не только в западных странах, но и в России. Педагоги в школах и детских садах теперь часто рекомендуют родителям неспокойного ребенка, склонного к истерикам или вспышкам гнева, "подавать ему какие-нибудь таблеточки". Давний спор о том, какие воспитательные меры эффективнее — поощрение или наказание, незаметно перерос в спор о сравнительной эффективности различных препаратов, корректирующих состояние и поведение ребенка. Чтобы утешить ребенка в горе, ему прописывают антидепрессанты, чтобы снизить его страх перед учителем, дают транквилизаторы, а если он начинает хулиганить — сажают на стимуляторы. В результате ребенок начинает верить, что не он отвечает за свое поведение, а врачи и таблетки.
Для оправдания этой практики можно, конечно, привлечь кого угодно — Винни Пуха с Пятачком или царя Салтана с мертвой царевной. Вот только кто будет отвечать за последствия такой медикализации — Пушкин, что ли?
АННА ФЕНЬКО