Московский окружной военный суд возобновил вчера слушание дела об убийстве журналиста "МК" Дмитрия Холодова, допросив главного редактора газеты Павла Гусева. Он опроверг показания свидетелей, что ранее якобы обвинял ФСК (ныне — ФСБ) в убийстве журналиста. Корреспонденту Ъ ЕКАТЕРИНЕ Ъ-ЗАПОДИНСКОЙ стали известны и другие подробности дела.
Судебная повестка Павлу Гусеву была направлена еще в середине декабря, однако тогда он находился за границей и на допрос не пришел. Между тем адвокаты шестерых подсудимых едва ли не в открытую заявляли, что "МК" сам причастен к организации взрыва. Защитники спрашивали у приходящих на допросы сотрудников этой газеты, можно ли было пройти в редакцию без пропуска и пронести туда взрывчатку. И не искушенные в юридических вопросах журналисты честно отвечали, что тогда, в 1994 году, при желании можно было избежать бюрократической процедуры получения пропуска, а на ночь двери редакции, находившейся на одном из этажей издательства "Московская правда", оставались открытыми. Это позволяло защитникам подсудимых вновь и вновь говорить, что иные, помимо "десантной" (на скамье подсудимых — офицеры ВДВ), версии попадания в "МК" злополучной взрывчатки следствием не отработаны.
Вчера на допросе Павла Гусева спрашивали, почему сразу после убийства он говорил, будто оно организовано ФСК. Главный редактор "МК" отвечал, что подобных заявлений не припомнит. Впрочем, не исключено, что господин Гусев действительно выдвигал подобную версию, ведь Дмитрий Холодов более чем за час до своей гибели хвалился начальнику отдела политики "МК" Вадиму Поэгли, что поедет за документами именно от некоего сотрудника ФСК. Но теперь и допрошенный ранее судом господин Поэгли, и главред Гусев склоняются к тому, что Дмитрий свой истинный источник информации не разгласил, а может, и сам толком не знал, кто вышел на него с предложением поделиться компроматом на армию.
Сегодня, как планируется, суд повторно допросит отставного ефрейтора ВДВ Александра Маркелова, давшего на следствии за денежное вознаграждение в $2 тыс. показания о причастности офицеров своего полка к убийству журналиста. По сведениям Ъ, на господина Маркелова, ныне занимающегося "военно-патриотическим воспитанием молодежи" в Воронеже, оказывалось серьезное давление, чтобы он отказался от этих показаний, но он не стал этого делать, проявив в ходе трехдневного судебного допроса недюжинную выдержку. При этом судья Владимир Сердюков зачастую пытался возложить на него вину за явные просчеты следствия. Например, в суде была продемонстрирована видеокассета с записью "негласного" (без протокола) допроса десантника Маркелова следователем Генпрокуратуры Леонидом Коноваловым, который, по мнению адвокатов подсудимых, незаконно инструктировал свидетеля, как ему отвечать. Десантник вынужден был сказать, что он ничего не знал о скрытой записи, чем вызвал гнев гособвинителя Ирины Алешиной. В конце концов судья Сердюков исключил упомянутую видеозапись из числа доказательств как "юридически несостоятельную".
Между тем показания свидетеля Маркелова следствие подтвердило уникальной экспертизой. Институт геохимии РАН по просьбе Генпрокуратуры исследовал изотопный состав тротила, следы которого были найдены в "МК" на месте гибели журналиста, и сделал "весьма вероятный" вывод, что аналогичный по составу тротил использовался на учениях в полку, где служили подсудимые. Директор института академик РАН Эрик Галимов подтвердил корреспонденту Ъ факт проведения подобной экспертизы, однако от комментариев, сославшись на тайну следствия, отказался. Тем не менее родители Дмитрия Холодова полагают, что эта экспертиза, возможно, приблизит к разгадке гибели их сына. Вместе с тем отец Дмитрия, Юрий Викторович, сказал Ъ: "Мы не жаждем крови подсудимых, ведь у всех у них дети, мы просто хотим разобраться". А его мать, Зоя Александровна, добавила: "Есть и высший суд".