Роза Отунбаева: "Русским опасаться нечего"

С лидером киргизской революции по просьбе "Огонька" беседует писатель Сергей Шаргунов.

Роза в красном костюме. Она сидит в здании Минобороны. Здание полно камуфлированных молодых солдат и пылких революционеров. В городе не видно милиции. Только что с возбужденной толпой я прогулялся до телецентра, где нескольким "народным трибунам" предоставили эфир. Перед этим в разгромленном парламенте заглянул в зал заседаний: все перевернуто вверх дном. Побывал и в пригороде, наблюдая скопление захватчиков на чужих землях, стал фотографировать, на меня с гиканьем побежала целая банда, успел уехать... Те самые бандиты, что уже начали резать и стрелять владельцев земель.

К Розе Отунбаевой меня провел Эдиль Байсалов. Узнал в лицо и провел. Вчерашний вынужденный эмигрант, молодой энергичный интеллектуал и активный интернет-пользователь, теперь Эдиль "начальник аппарата председателя временного правительства".

Мы пьем с Розой горячий чай с изюмом. За окнами бродят возбужденные толпы и слышится надрывное: "Бакиев олсун!" (да умрет). Мне очень хочется понять: долговечна ли Роза как лидер, вернет ли она буйную стихию в русло, сможет ли остановить кровопролитие? Сделает ли новая киргизская власть жизнь людей легче, а политику свободнее?

Роза устала. Голова клонится над чашкой. "Очень крепкий чай. Нет времени отдохнуть, а глаза закрываются. Если вдруг засну в разговоре — извините и не удивляйтесь".

— Роза Исаковна, хотя ситуация драматична, я начну не с политики. Вы — выпускница философского факультета МГУ? В чем для вас смысл жизни?

— Наверное, в преодолении. В преодолении обстоятельств, сколь бы они ни были тяжелы. Мировоззренчески мне близка вера в человека. Невозможно терпеть несправедливость. Я не стану называть имена вдохновляющих философов и мыслителей, а скажу про вдохновляющий меня образ униженного человека. Самого-самого последнего. Даже он может вырваться из страшных объятий нищеты и бесправия. Я хотела бы, чтобы и самый малый, наиболее придавленный человек имел право на освобождение и достойную жизнь. И теперь про смысл моей персональной жизни. Я хотела бы послужить своей стране, поднять свою нацию, поэтому собираюсь идти до конца. Я хотела бы запомниться тем, что зримо изменила ситуацию в Киргизии, преодолеть отчуждение между людьми и властью, чтобы люди начали жить достойно, уважали себя и знали, что власть — народная, то есть им принадлежит и подотчетна им.

— Была ли революция для вас неожиданностью?

— Мы не хотели крови. Намеревались идти красивым цивилизованным путем, провести везде курултаи. Но мы столкнулись с запретами, абсолютным презрением власти и жестким насилием. Министр внутренних дел Конгантиев называл всех протестующих "сбродом пьяных", которые уже разогнаны, президент Бакиев обещал стрелять в случае чего и, к сожалению, выполнил именно это обещание. Лидеров оппозиции арестовали. Я-то бывалая: сумела переехать на другую квартиру, но меня вычислили по телефону, и у дверей стояли спецслужбы. Понимаете, у нас люди терпят, терпят, гнев накапливается, и потом — взрыв! Глава МВД был избит толпой. А Бакиев вместе со своим сыном Максимом бежал из страны. Важно заметить, что народ осуществил революцию сам, по сути, без вождей. Людей спровоцировала стрельба. Сначала они разогнали разгонявшую их милицию, не помогла и бронетехника, а уж когда снайперы с верхних этажей Дома правительства и окрестных домов начали стрелять в народ — революция и свершилась. Люди не бежали прочь, а бежали вперед. Их расстреливали, а они все равно наступали. Взяли Дом правительства, парламент, телецентр.

— Какова главная причина революции?

— Обман и униженность. Бакиев пришел на волне социального и политического недовольства. Говорил правильные речи на площади. Мы тогда объединились: и левые, и правые. Он обманул нас, как малых детей. Дал министерские портфели, но после решил разорвать обязательства и узурпировать власть. Как он сам с бравадой говорил: "Акаева сбросили потому, что тот академик, мягкотелый интеллигент, а я крутой, я всех в кулак сожму. Если надо — буду отстреливаться". Не вышло. Он отказывался идти на диалог с оппонентами, всех, кто против, шельмовали, уничтожали, выдворяли из страны, сажали в тюрьму... Бакиев выпрямил вертикаль власти донельзя. Последние, седьмые, поправки в Конституцию должны были установить диктатуру. Президент становился полновластным хозяином, и армия, не только милиция, получала право вмешиваться в частную жизнь. Нами правил клан. Вся система была заточена под бакиевского сына Максима, выполнявшего роль премьер-министра, а силовые службы подчинялись брату Бакиева. Максим — крепкий буржуа, который стремился нажиться и озолотить ближний круг за счет большинства граждан. Отсюда бесконечные аферы, приезжие "финансовые консультанты", вывод денег и ресурсов из страны. Стали за бесценок продавать стратегические объекты. Начались беспардонные поборы. Пошли дичайшие тарифы по энергетике, по горячей воде, по поливной воде, по пастбищам, по мобильной связи, налоги на недвижимость. Оставалось разве что платить за воздух.

Плюс убийства журналистов. Репрессии, месть всем, кто посмел не соглашаться! Например, министр обороны Исаков. Он дал своему сыну квартиру. Ну, нехорошо, мелкий грешок. Начались кляузы. Сразу от квартиры отказались. В итоге Исакова приговорили к 8 годам строгого режима. Революция его освободила. А за что посадили на самом деле? За то, что накануне саммита ШОС в Бишкеке он бросил свое удостоверение и заявил, что не согласен ни с внешней, ни с внутренней политикой Бакиева. Тот оскорбился и посадил. На всех оппозиционеров, кто занимался бизнесом, повесили уголовные дела. Множество людей уехали из страны.

При этом страна коррумпирована. Силовые органы творили беспредел. В изолятор временного содержания за день могли посадить 500 человек. Чтобы выйти оттуда, надо заплатить 500 сомов — это чуть больше 10 долларов. Наша важнейшая скорейшая задача — реальная реформа силовых структур и судебной системы.

Оставалось разве что платить за воздух. Плюс убийства журналистов. Репрессии, месть всем, кто посмел не соглашаться!

— Что для вас пока было самым тяжелым?

— Необходимость выпустить из страны Бакиева, чтобы не дать ему спровоцировать гражданскую войну и раскол. Особенно тяжело мне было на похоронах убитых.

— Кстати, почему в интернет-салонах Бишкека невозможно войти в LiveJournal?

— Да, доступ к ЖЖ закрыл Бакиев. Еще не вернули? Сейчас распоряжусь.

— На улице подогретые переворотом тексты. Не превратится ли революция в перманентную? Не свергнут ли скоро и вас и где гарантия?

— Недавно я прочитала про 18 переворотов в Таиланде. Страшновато, конечно. Но Европа-то прошла уже революции. Англия, Франция, Германия. Смысл потрясений у нас в том, чтобы прийти к лучшей жизни, где будет прозрачность правил и гарантированный достаток. У меня кресло временное. Резерв времени — полгода. Мы пишем проект Конституции. Выставим на обсуждение. Обращаемся: люди дорогие, присылайте поправки, рисуйте желаемую картину. База — парламентская республика. Проведем правдивые, честные выборы. Мы взяли на себя четкие обязательства и будем держать экзамен. В Киргизии все видно, как на ладони, и если обманем — с нас спросят.

— Как вы относитесь к России?

— Всегда хорошо. Мы намерены вести себя последовательно и дружелюбно. Информационное пространство с Россией у нас единое, русский язык — всюду. Мы не хотим, чтобы русские уезжали. Весь наш умный технологический бизнес — это русские люди. У меня невестка — русская. Она говорит: "Мама, я нашла свои корни в Караколе, откуда мои бабушка и дедушка". У народа есть ностальгия по одной большой стране, ведь мы настрадались за эти 15-18 лет.

— А что вы скажете о последних погромах? Правда ли, что звучали националистические лозунги?

— В стране сейчас хаос и беспорядок — свершилась большая революция. Сбросив гнет Бакиевых, люди чувствуют себя вправе требовать немедленного обеспечения всех их прав и свобод. Некоторые группы воспользовались безвластием и временной деморализацией милиции, чинят самоуправство. Не успели мы даже похоронить наших павших героев, как мародеры начали самозахват. Всему этому мы должны положить конец. Эмоции эмоциями, но сил и средств у временного правительства на восстановление порядка хватит. Что до национализма — русским опасаться нечего. Погромы отчасти носили антитурецкий характер. Против кого бы они ни были направлены — это гадко.

— Как вы считаете, каков киргизский менталитет, в чем "киргизская тайна", каково место женщины в укладе вашей страны?

— Если мы ссоримся где-то на кочевье, то даже не выясняем отношения — снимаем юрту и уходим. Решительный народ. Горные люди. Кочевники. Женщина у нас всегда делит все тяжести с мужчиной. Наши женщины всегда впереди, жертвуют собой. Бакиевы кем прикрывались? Женщинами. Я, например, во всех политических боях была впереди. Да и в боевом искусстве потенциал киргизской женщины не меньше мужского.

— Борьбой занимаетесь?

— Йогой.