Проведя молниеносную операцию по удалению из Министерства обороны Игоря Родионова, президент Ельцин окончательно взял в свои руки власть над армией. Дело не в том, что министр обороны Родионов в понимании Ельцина не соответствовал занимаемой должности. Дело в том, что Ельцину теперь вообще не нужен министр обороны.
Сразу же после своей отставки Игорь Родионов уединился на служебной даче в районе Архангельского — даче весьма скромной по сравнению с близлежащими небоскребами маршала Шапошникова и генерала Кобеца. Ухаживал за маленьким огородом. В Москве он оставил жену, которая старательно записывала просьбы журналистов об интервью. Сам Родионов после отставки почти ни с кем не общался. Я, может быть, был единственным журналистом, который навестил бывшего министра. Однако от интервью он вежливо отказался. И выглядел глубоко потрясенным.
Передавать дела своему преемнику Игорю Сергееву Родионов начал лишь 29 мая, то есть через неделю после после скандального заседания Совета обороны.
К тому, что произошло на заседании Совета обороны 22 мая, не был готов не только Игорь Родионов. К этому не был готов даже давний противник Родионова — секретарь Совета обороны Юрий Батурин. Для него происшедшее стало приятной неожиданностью.
Вечером того же дня Юрий Батурин пригласил к себе журналистов ряда изданий. Как рассказал Батурин, никакого скандала на Совете обороны не планировалось. Ожидали, что Родионова пожурят, но отнюдь не так круто, как это было сделано; возможность отставки никому и в голову не приходила. Один из батуринских людей заметил: "С нашей стороны критика закладывалась, но на 5 килотонн. А взорвалось на 50".
И политики, и искушенные в аппаратных интригах чиновники, присутствовавшие на заседании Совета обороны 22 мая, были поражены не только фактом отставки Игоря Родионова, но и тем, в какой форме это было сделано.
В обычных, "мирных" условиях отставка могла выглядеть так. После увертюры Ельцина: "Солдаты худеют, понимаешь" — следует доклад Родионова. Потом — "Спасибо, мы проанализируем". А на следующий день — указ о снятии с должности.
Однако президент уволил Родионова не отходя от кассы, прямо во время заседания. И тут же с легкостью нашел ему замену. Главнокомандующий ракетными войсками стратегического назначения Игорь Сергеев стал министром обороны буквально на ходу: Ельцин объявил об этом, когда тот направлялся к трибуне для дежурного выступления.
Еще более спонтанный характер носило назначение нового начальника Генштаба (взамен уволенного вместе с Родионовым Виктора Самсонова). Ельцин предложил этот пост командующему Дальневосточным округом Виктору Чечеватову, но тот попросил пятиминутного разговора с президентом с глазу на глаз. Президент, видимо, не счел возможным оставлять Генштаб бесхозным на столь большой срок и тут же поставил во главе его генерал-полковника Анатолия Квашнина.
И наконец, источники Ъ в администрации президента утверждают, что непосредственно перед заседанием Совета обороны никаких бумаг по поводу отставки Родионова и назначения его преемника в президентской канцелярии не появлялось.
Последние несколько месяцев позиции министра обороны казались достаточно прочными. Правда, еще в феврале многочисленными заявлениями о плачевном состоянии армии и нехватке средств он довел президента до открытого порицания: "Хватит причитать, надо начинать реформу". Тогда появились первые слухи об отставке министра обороны, но они скоро заглохли. Казалось, что отношения между Ельциным и Родионовым развиваются прекрасно.
Когда в конце февраля Ельцин подписал указ о сокращении армии на 200 тысяч человек, Родионов взял под козырек. В качестве поощрения покорного министра Ельцин утвердил предложенную Родионовым структурную реорганизацию Генштаба и замену верхушки генеральского состава Минобороны.
В этот же период с подачи Родионова его главный идеологический противник, Юрий Батурин, был лишен возможности влияния на кадровые назначения военных: упразднена возглавляемая Батуриным комиссия по высшим воинским званиям. Казалось, конфликт между министром обороны и верховным главнокомандующим исчерпан.
Майские визиты Игоря Родионова в Китай, США и Японию еще раз продемонстрировали доверие президента к министру. Эти визиты не ограничивались протокольными встречами: глава Минобороны вел переговоры о разработке стратегических проектов в области военного сотрудничества.
Даже сенсационный арест бывшего главного военного инспектора, замминистра обороны Константина Кобеца также являлся признаком усиления позиций Родионова. Кобец до последнего времени оставался самой независимой фигурой в руководстве Минобороны, и его взгляды на военную реформу и кадровую политику расходились со взглядами Родионова. Наконец, Кобец был в случае чего главным претендентом на пост министра обороны. Но еще в феврале с подачи Родионова указом президента была упразднена главная военная инспекция, которую возглавлял Кобец. Впрочем, пост замминистра обороны за Кобецом остался.
По всей видимости, Родионов полностью доверился президенту, а о возможности своей отставки и думать забыл. По словам Юрия Батурина, тот даже отправил Ельцину письмо с просьбой не тянуть с проведением заседания Совета обороны по вопросу военной реформы. Концепцию которой (тот самый доклад, который ему не дали зачитать на заседании Совета обороны) он представил президенту еще в начале апреля.
Иначе говоря, до последнего времени не было ни одного внешнего повода для предположений о том, что Родионову что-либо угрожает.
И все же нам известно, что самые близкие люди из окружения президента давно обсуждали вопрос отставки Родионова. На это еще в конце марта мне намекнул один высокопоставленный генерал. Он указал и на возможный срок отставки — конец мая. Видимо, уже тогда, в марте, в окружении президента окончательно были сформулированы причины, не позволяющие Родионову оставаться в команде Ельцина.
В своем послании Федеральному собранию, обнародованном 6 марта, Ельцин сделал выбор в пользу концепции военного реформирования, предложенной Юрием Батуриным. Она предполагала сокращение вооруженных сил, а следовательно, и расходов на армию. В теоретическом споре Родионов проиграл Батурину, но на практике сделал все, чтобы ни одно решение секретаря Совета обороны, проведенное через президента, не было реализовано.
Так, указ президента, касавшийся сокращения вооруженных сил на 200 тысяч человек, так и повис в воздухе. Родионов не торопился подписывать директивы о роспуске кадрированных частей, ссылаясь на отсутствие средств для выплаты пособий увольняемым офицерам и консервации военной техники. Министр продолжал просить денег, но денег не было и не могло быть, так как расходы на армию уже стояли первыми в списке расходных статей бюджета.
Однако Родионовым были недовольны не только в правительстве, где он постоянно просил денег.
Источник Ъ в администрации президента отмечает: "У нас создавалось впечатление, что Родионов просто ничего не делает. Наоборот, некоторые директивы министра возмутили президента — например, приказ о сокращении ВДВ, который был отменен специальным указом".
Не стоит также забывать, что почти за год своего пребывания в кресле министра обороны Родионов поменял не только своих заместителей, но и начальников большинства главных управлений Министерства обороны и Генштаба. Был отстранен от должности популярный среди командующих округами главком сухопутных войск Владимир Семенов. Не исключено, что о недовольстве действиями Родионова в армейской среде Ельцину доложил командующий Дальневосточным округом генерал Чечеватов.
Ъ уже писал о том, что непосредственное участие в подготовке военной части послания президента Федеральному собранию принимал не только Юрий Батурин, но и находящийся сегодня в "Лефортово" Константин Кобец. Не слишком подготовленный в военном отношении Батурин воспользовался предложениями Кобеца в области реформы. Кобец, в частности, обосновывал возможности реформирования вооруженных сил за счет внутренних резервов с минимальным привлечением дополнительных средств из бюджета.
Уже в середине апреля Батурин доложил президенту о предложениях Кобеца (его соратника по обороне Белого дома), и, по всей видимости, Ельцин ими заинтересовался. В конце апреля рядом с концепцией военной реформы Родионова на стол президента лег доклад Кобеца. Одновременно состоялся разговор Кобеца с руководителем президентской администрации Валентином Юмашевым, в ходе которого, по данным Ъ, обсуждалась возможность личной встречи Кобеца с президентом.
Кобец был приглашен президентом на парад 9 мая, и, по всей видимости, на Красной площади между ними состоялся короткий разговор. Шансы Кобеца занять кресло министра обороны становились все очевиднее.
На заседании Совета обороны Ельцин заявил, что намерен лично контролировать ситуацию в вооруженных силах. Для этого на сегодняшний день есть все условия. Мозгом военного реформирования станут Юрий Батурин и Совет обороны.
Таким образом, в Министерстве обороны президенту, располагающему своим собственным "генштабом", нужны лишь исполнители. Ни Родионов, ни Кобец для этого не подходили. Несмотря на различия во взглядах на военную реформу, они, во-первых, имеют независимую позицию, а во-вторых, знают реальную обстановку в войсках. Вряд ли они согласились бы на обвальное уменьшение объемов бюджетного финансирования на содержание армии и военную реформу.
Закономерным выглядит предположение, что внезапно выдвинутое против Кобеца обвинение по уже давно известным делам — взаимоотношения с корпорацией "Люкон" и строительство дач за счет армейских денег — к борьбе с коррупцией не имеет никакого отношения. Это, похоже, чистая политика. Взятие Кобеца под стражу за два дня до заседания Совета обороны выглядело таким поспешным, что создавалось ощущение: Кобец ни при каких обстоятельствах не должен там присутствовать.
Кстати, один высокопоставленный генерал, находящийся в настоящий момент за неимением должности в резерве главнокомандующего, так прокомментировал заключение Кобеца в "Лефортово": "Константина Ивановича рано или поздно отпустят. Но дело все равно закроют. А ребят из военной прокуратуры подставили — их в итоге и посадят".
Но вдохновителям увольнения Родионова важен был сиюминутный результат.
Результат достигнут: Родионов ушел, Кобец не пришел.
Министром обороны назначен командующий ракетными войсками стратегического назначения Игорь Сергеев. В армейских кругах его называют "пиджаком". Дело в том, что бывший командующий Северокавказским военным округом пришел в армию после гражданского вуза. Что крайне непопулярно в генеральской среде. К тому же РВСН всегда были очень специфическим родом войск со своими специфическими задачами. По словам генштабистов, Сергеев совершенно не представляет себе специфики управления другими родами и видами войск и всеми вооруженными силами в целом.
Что касается генерала Квашнина, назначенного вместо Виктора Самсонова начальником Генштаба, то о нем существуют самые разные отзывы. Одни называют его профессионалом, который и будет организовывать управление армией вместо Сергеева. Другие напоминают, что именно Квашнин возглавлял группировку федеральных сил в Чечне и чеченская кампания провалилась во многом именно по его вине. Во всяком случае, генералы, служившие в Чечне под его командой, называют Квашнина "балаболкой" и абсолютно несведущим в делах управления армией офицером.
Решение президента о смене высшего руководства Минобороны определила прежде всего финансовая сторона дела. Родионов запрашивал на реформы в 1997 году нереальную для бюджета сумму — порядка 106 триллионов рублей в год. В концепции военной реформы, предложенной Батуриным, значились 10 триллионов. И сегодняшнее состояние Министерства обороны идеально соответствует намерениям правительства сокращать бюджет. Совершенно очевидно, что Сергеев, удрученный опытом своего предшественника, будет беспрекословно исполнять указания президента. То есть главнокомандующего. А значит, некому больше чинить препятствия военной реформе.
ДМИТРИЙ СОЛОПОВ
Передавать дела своему преемнику Родионов начал лишь 29 мая, то есть через неделю после после скандального заседания Совета обороны
Даже сенсационный арест бывшего главного военного инспектора, замминистра обороны Константина Кобеца также был признаком усиления позиций Родионова
В Министерстве обороны президенту, располагающему своим собственным "генштабом", нужны лишь исполнители. Ни Родионов, ни Кобец для этого не подходили