На Волгоградскую область приходится 30% объемов промышленного производства ЮФО, но при этом регион отстает от некоторых своих соседей в инфраструктуре и работе с инвесторами. Сейчас область вынуждена догонять регионы-лидеры в дорожном строительстве и пытается снять административные барьеры, чтобы привлечь капитал для развития ряда инновационных проектов. На какие ресурсы и резервы рассчитывает руководство региона, как область намерена конкурировать с другими субъектами РФ, „Ъ“ рассказал губернатор Волгоградской области Анатолий Бровко.
— Вас мало кто считал вероятным главой региона, до последнего дня чаще всего говорили о другой кандидатуре — депутате Госдумы Валерии Язеве. Президент действительно выбрал вас в самый последний момент?
— Я искренне могу сказать, что не стремился стать губернатором, у меня никогда не было таких амбиций. Консультации по этой должности начались с лета, но до последнего момента у меня не было уверенности в том, что назначат именно меня. Переговоры велись даже в последние часы 25 декабря, когда президент должен был объявить свое решение. Мне поступали звонки из Кремля в течение всего этого дня, а потом вечером президент лично позвонил мне и сказал, что он принял решение назначить именно меня. Интрига действительно сохранялась до последнего часа.
— После инаугурации многие ждали от вас некой программы действий, поскольку вы уже 3 года работали в областной администрации и должны были быстро сформировать план работы на посту губернатора. Но вы вышли к СМИ с подробными разъяснениями только в конце марта. Почему?
— Я высказал общие свои мысли журналистам уже на следующий день после инаугурации, 13 января. План работы был у меня в голове изначально, но по объективным причинам первые месяцы ушли на решение основных кадровых вопросов и оптимизацию структуры администрации.
— Почему вы отказались от реформирования администрации в правительстве, как этого ожидали многие депутаты облдумы?
— В феврале депутаты принесли мне макет регионального правительства, но к этому моменту я уже сформировал проект новой структуры администрации. И когда мы сравнили эти два проекта, оказалось, что наши идеи по оптимизации органов исполнительной власти региона практически идентичны. Зачем же тогда тратить миллионы на переименования? Важно не название подразделения, а то, насколько эффективно и прозрачно оно работает. В итоге я решил из 4 000 областных чиновников сократить 1000 человек и сделать внутреннюю структуру администрации максимально близкой к структуре федерального правительства. Раньше 2-3 волгоградских вице-губернатора бродили в Москве по одному министерству и сталкивались лбами в кабинетах. Я сам был 3 года заместителем главы региона и всегда путался, кто и за что у нас отвечает. Сейчас все стало проще — комитеты в своих названиях и полномочиях фактически идентичны соответствующим федеральным министерствам, количество заместителей губернатора сокращено с 14 до 9 и каждый из них четко занимается своим направлением. Причем своим заместителям я дал свободу в формировании их подразделений, но предупредил, что за это на них целиком возлагается ответственность за результат работы их ведомств.
— Однако оппозиция критикует вас именно за кадровую политику — волгоградский обком КПРФ, в частности, обвинил вас в сращивании исполнительной власти региона с «Единой Россией» и необоснованном увольнении коммунистов.
— Если сравнить количество единороссов, которых мы планируем уволить, и количество коммунистов, которых я уже уволил, то получится несоизмеримая пропорция в пользу как раз КПРФ. Этой партии просто нужно что-то говорить, критиковать действующую власть, это их работа, на то они и оппозиция. Но в этом вопросе они не правы. Один из моих замов спросил представителя КПРФ — в чем конкретно претензии, что именно вас не устраивает в кадровой политике Бровко?.. Ему ответили, что я взял в губернаторскую машину шофера с Волжского трубного завода. Вот и весь был разговор. Никакого вытеснения коммунистов кадрами из «Единой России» нет. У меня только два критерия: в администрации должны работать профессионалы, не обремененные никаким личным бизнесом. Именно по этой причине у нас до сих пор вакантно место вице-губернатора по сельскому хозяйству. Понятно ведь, что даже если человек отдал свои акции кому-то в управление, он все равно погружен в интересы своего бизнеса. Ко мне за три месяца приходили всякие люди, подмигивали правым или левым глазом, просились в замы, но я на такие вещи не иду. Я уже даже обращался к министру сельского хозяйства Елене Скрынник с просьбой найти мне человека.
— Какие ключевые проблемы региональной экономики вы намерены решать в первую очередь?
— Полномочия областной администрации в экономике сводятся к двум основным моментам — мониторингу текущей ситуации и привлечению инвесторов. Что касается первого вопроса, то комитет экономики теперь стал структурой №1 в администрации, он напрямую подчинен первому вице-губернатору, а его председатель участвует во всех заседаниях с другими управлениями. Все отрасли — промышленность, сельское хозяйство, строительство — теперь замыкаются именно на этом комитете, который собирает их показатели и оперативно мне докладывает о состоянии экономики региона. Что касается работы с инвесторами, то это наше приоритетное направление. Мы переформатировали Агентство по инвестициям и развитию (АИР) в ОАО «Корпорация развития Волгоградской области». У бизнеса пока нет внятной картины социально-экономического развития нашего региона, инвесторам не ясны принципы работы наших облкомитетов. Во всем этом им поможет разобраться корпорация. У нее будет больше полномочий. АИР ведь не имеет возможности привлекать займы, проводить аукционы, продавать готовые участки.
— Но вы же сами ранее курировали работу АИР. Что вам до этого мешало реформировать агентство?
— Я все 3 моих года работы в ранге вице-губернатора предлагал более глубокие реформы, и не только по расширению полномочий АИР. В частности настаивал на создании управления по инвестициям, которое бы стало «поводырем для инвесторов». Но в силу непонятных мне причин этого не происходило. Видимо, тогда все всех устраивало. Губернатор всячески помогал агентству, но, на мой взгляд, нужны были перемены. Сейчас у меня просто развязаны руки, и я делаю то, что пытался сделать еще 3 года назад и официально всем писал. С той же корпорацией я носился очень давно и она уже дала первый результат: за весь 2009 год Совет по инвестициям рассмотрел заявок на 17 млрд руб., а за первые 3 месяца этого года — уже на 48,5 млрд.
— Однако кроме горно-обогатительного комбината в Котельниково региону, по сути, нечем больше похвастаться, особенно если сравнивать нас с южными соседями — Ростовом и Краснодаром.
— Понимаете, эти регионы так далеко ушли от нас, что у нас сейчас даже нет задачи с ними конкурировать. В Ростове 65 МФЦ (многофункциональный центр по предоставлению в одном окне различных услуг. — „Ъ“), только в Шахтах их 15, а у нас 1 МФЦ на весь регион! Один! Понятно, что мы должны создать для инвестора четкие и понятные правила игры, но мы будем работать глубже — без привлечения трудовых мигрантов, без работы над имиджем региона никто не будет в нас вкладывать и переезжать к нам. Я за эти 3 месяца обошел всех ключевых министров в правительстве РФ и поговорил со всеми людьми, которые так или иначе могут влиять на развитие нашего региона. Но этого мало. Если мы будем говорить только об экономике, мы совершим большую ошибку — сформируем экономически активное, но безнравственное общество. Еще месяц назад ВЦИОМ по нашей просьбе провел опрос: «Какой город воинской славы вы знаете?» И я был поражен тому, какой большой процент россиян до сих пор помнит о роли Сталинграда в Великой отечественной войне. Мы создадим в регионе федеральный Центр патриотического воспитания — мы хотим, чтобы молодежь приезжала сюда и меняла свое мировоззрение в сторону самых главных человеческих качеств, таких как любовь к семье и Родине. Без патриотизма и идеологии изменить ситуацию в экономике не получится. После войны люди ведь восстанавливали промышленность не ради квартальных премий — у них была высокая идея. Я хочу повторить это, именно в этом отличие нашего региона от соседей.
— Ранее вы курировали проект текстильного кластера в Камышине стоимостью 5 млрд руб., но он не пошел.
— Мы защитили этот проект в нескольких министерствах, наша область попала в пилотную программу по развитию текстильной отрасли РФ, подписанную Путиным, казалось бы, сделано все. Правительство рекомендовало ВЭБу и Россельхозбанку начать финансирование, но они не спешат выделять на него деньги. Пока идет проработка этого вопроса. Нам не отказали, потому что Путин лично держит на контроле этот вопрос, но денег пока нет. Я не бросил этот проект, мы обязательно добьемся его финансирования.
— Министр Татьяна Голикова указала на высокий уровень безработицы в нашем регионе. Администрация может повлиять на эту ситуацию — у вас есть реальные инструменты для этого?
— Есть. Летом 2008 года в нашей области было 14,5 тыс. безработных, в январе этого года — почти 40 тыс. По нашему плану, к концу года эта цифра уменьшится до 32 тыс., и пока мы в этот прогноз укладываемся. Кроме общефедеральных инструментов по организации временной занятости и переобучению есть другие моменты. Тут надо понимать суть проблемы, дело ведь не только в кризисе. У нас в регионе слишком социально-ориентированный бюджет — в этом году на всевозможные пособия, компенсации и выплаты будет потрачено около 6 млрд руб., сумма, сопоставимая с инвестированием в тот же текстильный кластер. Этим мы сами себя загнали в угол. Мы провели анализ всех этих пособий и выяснили, что некоторые люди получают у нас совокупные выплаты по 20 тыс. руб. Зачем этому человеку работать? Поэтому со следующего года мы начнем ревизию соответствующих региональных законов, а их масса, и оставим только адресную социальную помощь тем, кто в ней действительно нуждается. Мы будем освобождать бюджетные средства для инвестиционных проектов: лучше строить заводы и нанимать людей на работу, чем платить им пособия.
— Не боитесь протеста оппозиции?
— Большинство депутатов меня поддерживает. Они сами мне предлагают это, но боятся самостоятельно выходить с такими непопулярными мерами. Оппозиции я не боюсь — для того она и нужна, чтобы мы не расслаблялись. Если их критика будет конструктивной, мы выстроим диалог и выслушаем всех. Я еще в конце декабря, при утверждении моей кандидатуры в облдуме, пообещал быть открытым для всех партий и всячески сглаживать региональные конфликты. На тот момент население беспокоило 2 конфликта — трения между облдумой и администрацией и противостояние главы региона и мэра Волгограда. Я тогда сказал, что это даже не «проблемы», а вопросы, которые разрешаются двумя-тремя разговорами «на чистоту». В результате оба конфликта погашены. Я смог договориться со всеми партиями, мы впервые провели с ними общее собрание, нечто вроде Госсовета на уровне региона, и выслушали друг друга. Мэру я просто объяснил, что мы с ним должны работать как тандем. Он согласился.
— В регионах продолжается отказ от прямых выборов глав крупных городов и замена мэров на сити-менеджеров. Вам эта идея нравится?
— Да. Прошлогодние поправки ФЗ № 131 дали мне полномочия на такие изменения, и, думаю, мы также будем идти по этому пути. Но для этого необходимо совпадение позиций гордумы и главы региона. Сейчас большинство депутатов гордумы устраивает деятельность главы Волгограда. Меня она пока тоже устраивает, мы смогли найти общий язык — как вы видите, впервые за многие годы в регионе нет информационной войны между городом и областью, мы работаем в тандеме.
— После создания Северо-Кавказского федерального округа правительство больше уделяет внимания этим регионам. Это как-то повлияло на возможность Волгоградской области получить поддержку из центра?
— Честно говоря, пока не могу сравнивать — я не работал в ранге главы региона при прежнем ЮФО и не оглядываюсь на тот опыт. Когда в апреле к нам приезжал президент, я воспользовался случаем и подписал несколько писем по развитию инфраструктуры региона. Нам обещаны 4 млрд на финансирование ремонта двух федеральных трасс и продолжение строительства второй очереди моста через Волгу. Кроме того, у нас есть понимание с Москвой по поводу аэропорта «Волгоград». Нам пообещали, что в собственность обладминистрации будет передана доля Росимущества в этом объекте, что позволит нам реализовать ряд давно намеченных инвестпроектов. Сейчас мы ведем переговоры с «Lufthansa» об открытии в Волгоград прямых рейсов из Европы. Это позволяет надеяться на достройку второй взлетно-посадочной полосы, возвращение прежнего потока туристов в наш город, оживление экономики. Я же прекрасно понимаю, что мне дали карт-бланш, и уже сейчас думаю о том, что через год меня спросят: «А что ты сделал? Где ты был — тихо сидел в регионе или работал?»
Беседовал