Влиятельность движения Greenpeace становится предметом спекуляций. Правительство Карелии обвинило "зеленое" движение в том, что оно ополовинило республиканский бюджет, запретив финским компаниям закупать карельский лес. Это заявление, видимо, пойдет на пользу. И карельскому бюджету, и финским компаниям, и самим "зеленым". А вот карельским лесам вряд ли.
"Теперь в наших поселках опять будут есть собак и кошек. В прошлом году у нас такое уже случалось. А виноват во всем Greenpeace", — пожаловался мне ведущий специалист Министерства промышленности Карелии Владимир Голубев.
Однако этот выпад в адрес Greenpeace одновременно является лучшей рекламой для него и признанием его поразительной эффективности и влиятельности. Ведь за два года борьбы против вырубки древних лесов в Карелии Greenpeace, на первый взгляд, добился полной победы над двумя влиятельными силами — правительством Карелии и финскими лесоперерабатывающими компаниями. По словам министра промышленности Карелии Николая Дурнева, из-за активности Greenpeace с начала года финны вообще прекратили закупать лес в Карелии.
Эта победа тем более весома, что спасая жизнь деревьям, она явно ухудшит жизнь людям. В результате бюджет этой республики (который в прошлом году составлял 1,8 трлн рублей) недополучит в этом году 1 трлн. В правительстве считают, что это катастрофа. Карельские поселки и леспромхозы останутся без электричества, прекратятся заготовки леса. Свыше 25 тыс. лесорубов останутся без работы.
Лес в щепки
Внешне все так и выглядит — Greenpeace уверенно шел к этой победе. Он воевал за сохранение пяти массивов уникальных старовозрастных девственных лесов на границе с Финляндией.
Старовозрастные девственные леса — исчезающие экосистемы с генофондом свыше тысячи видов животных и растений. Этим лесам около 10 тыс. лет. По данным Greenpeace, в Европе известны три участка таких лесов: вдоль Уральского хребта, на границе Швеции и Норвегии, Финляндии и Карелии. В российском законодательстве нет понятия "старовозрастные девственные леса" и, соответственно, законов, защищающих их. Площадь старовозрастных девственных лесов не подсчитана, но, по оценкам Greenpeace, сделанным на основе фотоснимков со спутников, они составляют примерно 10% всех карельских лесов.
Борьба за эти леса началась с письма, пришедшего в 1995 году в адрес российского отделения Greenpeace от жителей карельского поселка Кааламо. Они жаловались на то, что в окрестностях их поселка "финны скупили на корню и вырубили весь лес". Сотрудник российского Greenpeace географ Сергей Цыпленков рассказал мне, что письмо позвало в дорогу: объездив всю Карелию, они выяснили, что всего в ней 45 лесозаводов и леспромхозов. Из них 15 находятся вблизи карело-финской границы в зоне древних лесов. Эти леспромхозы строились еще при коммунистах, в 40-60-е годы. Тогда без разбору вырубали как древние, так и промышленные леса и не видели особой разницы между ними.
В 90-е годы мало что изменилось. И это неудивительно: ведь председатель Госкомлеса Карелии Александр Морозов заявил мне, что "в российском законодательстве нет такого понятия — старовозрастные девственные леса". В результате, например, в 1992 году финская фирма "Техдаспуу" полностью вырубила лес вокруг озера Пюхяярви, хотя даже российское законодательство запрещает вырубки вокруг озер, по берегам рек. А в 1996 году фирма "Вайнионпээ" с ведома карельских властей вырубила 20 га леса на территории, отведенной под создание Калевальского национального парка, который ЮНЕСКО хочет внести в список всемирного природного и культурного наследия.
Лесной пожар страстей
Greenpeace боролся старательно. Осенью 1995 года он впервые потребовал у карельского правительства совсем прикрыть эти 15 леспромхозов. К примеру, из 20,5 млн кубометров леса в самом крупном Приозерском леспромхозе "зеленые" предложили взять под охрану международных организаций типа Юнеско 20,4 млн кубометров. Правительство ответило отказом.
В декабре 1995 года Greenpeace разослал письма финским фирмам и потребителям их целлюлозной и бумажной продукции — в основном германским издательствам. И призывал их всех не пользоваться бумагой, сделанной из древних карельских деревьев. Большинство германских фирм согласились с этим предложением и при закупке целлюлозно-бумажной продукции у финнов стали требовать сертификаты, в которых должно быть написано, в промышленном или древнем лесу вырубались деревья. Не поддержало идею "зеленых" лишь издательство журнала "Бурда". Тогда по инициативе Greenpeace 40 тыс. человек со всего мира подписали открытки-протесты и направили "Бурде". После этого журнал согласился не печататься на бумаге из древних деревьев.
С 1996 года "зеленые" начали устраивать перед офисами покупателей древнего карельского дерева пикеты с плакатами. У входа в офисы своих противников они водружали корявые пни. Последний такой пень в мае 1997 года появился в Москве перед входом в постоянное представительство Карелии. В самой же республике "зеленые" приковывали себя цепями к деревьям и лесозаготовительным машинам. Ко всем своим акциям "зеленые" активно подключали прессу.
И враги древних деревьев стали отступать. Первыми испугались мелкие финские фирмы. Еще осенью 1996 года отказалась от закупок карельского дерева финская "Техдаспуу". А с 1 января 1997 года отказалась крупнейшая в мире финская лесопромышленная компания "Энсо".
Лесная сказка правительства
Члены правительства Карелии пожаловались мне, что Greenpeace в своем природоохранном запале не учел очевидных экономических проблем. По данным правительства, лесная промышленность Карелии зиждется именно на вырубке древних лесов. По данным ведущего специалиста Минпрома Карелии Владимира Голубева, "Энсо" вырубала в приграничных древних лесах 1,8 млн кубометров в год (то есть почти на $70 млн). Это около 80% всего экспорта Карелии.
По словам Голубева, рубить другой, недевственный лес финнам совершенно невыгодно. Например, себестоимость заготовки древесины (вместе с транспортировкой) в леспромхозе Чупа (около 500 км от границы) в три раза выше, чем у самой границы. Поэтому в последние годы финны наиболее активно вырубали лес у самой границы. При этом они дополнительно экономили на том, что рубили лес сами, без помощи российских леспромхозов. То есть они буквально скупали карельский лес на корню.
Итак, по данным правительства Карелии, с начала 1997 года экспорт ее леса в Финляндию прекратился. Официальной причиной отказа работать в Карелии финские фирмы назвали бойкот со стороны Greenpeace. Поэтому для восстановления сотрудничества с финнами (и спасения бюджета республики) правительство Карелии начало борьбу с самими "зелеными".
Борьба быстро переместилась в Москву. Министр промышленности Карелии Николай Дурнев рассказал мне, что и председатель правительства Карелии Виктор Степанов, и его заместитель по экономике Сергей Яскунов "регулярно сидят в Москве" и ищут управы на "зеленых".
22 апреля 1997 года председатель правительства Карелии Виктор Степанов написал вице-премьеру РФ Альфреду Коху письмо. В нем Степанов пожаловался на то, что "зеленые" спровоцировали в Карелии экономический кризис, "неоправданно бойкотируют" вырубку древних лесов. В своем письме Степанов попросил Коха "вмешаться и применить адекватные меры к неправительственным природоохранным организациям". Кроме того, Степанов попросил Коха включить в план работы межправительственной российско-финской комиссии по экономическому сотрудничеству вопрос о конфликте по освоению карельских лесов. Карельское правительство хочет, чтобы финны возобновили закупки. Пока Альфред Кох не ответил на письмо Степанова.
Все это выглядело так, будто Greenpeace оказался влиятельнее правительства Карелии.
Лесные братья
На самом же деле Greenpeace никого не победил — ни финнов, ни карелов. Степанов в письме Коху слукавил в том, что финны полностью отказались от закупок в Карелии. В компании "Росэкспортлес" мне сообщили, что на самом деле в феврале 1997 года "Энсо" заключила с карельским правительством контракт на закупку в 1997 году 800 тыс. кубометров древесины.
Впрочем, раньше финны закупали по 2 млн, так что, может быть, столь значительное сокращение закупок стало достижением Greenpeace? Нет. На самом деле финны не сокращали закупки пока им это было невыгодно. Но как рассказали мне в том же "Росэкспортлесе", осенью 1996 года мировые цены и спрос на целлюлозно-бумажную продукцию буквально рухнули. И для финнов стало жизненно необходимо сократить закупки в России. Но мешали долгосрочными контракты. И тут как нельзя кстати оказалась борьба "зеленых" — она стала удачным предлогом для разрыва.
Между делом финны использовали эту ситуацию и для укрепления своего имиджа. Например, крупнейшая финская фирма "Энсо" сообщила о своем решении прекратить закупки в письме "Би-би-си", которое сделало много страстных лесных репортажей. Кроме того, "Энсо" наняла одну из американских имиджмейкерских компаний (которая, кстати, формировала имидж американского правительства во время войны в Заливе). И с тех пор сама "Энсо" стала поддерживать борьбу "зеленых" за древние леса Карелии.
При этом финны сохранили самые теплые отношения с правительством Карелии. Когда я сообщила министру экономики Евгению Сенюшкину, что на самом деле финны вовсе не прекратили закупки их леса, он подтвердил это. А заодно признался, что в мае 1997 года Степанов уговаривал финнов закупать побольше, и они даже обещали это.
Таким образом, Greenpeace в сущности ничем не навредил бюджету Карелии. Зачем же тогда его правительство развернуло борьбу с этой организацией и даже жалуется на него в правительство России? И непонятно, зачем правительство Карелии так старается, что даже срывается на откровенную ложь. Ведь вопреки данным правительства, лесная промышленность республики основывается вовсе не на вырубке древних лесов. Как выяснили сотрудники Greenpeace, до последнего времени древний лес в экспорте Карелии составлял лишь 10%. Эти сведения они получили, старательно собрав данные о поставках леса во всех 45 леспромхозах.
На самом же деле карелы не борются с "зелеными", а используют их в своих целях. Теперь, после слезного письма Коху, правительство Карелии готовит проект соглашения с правительством России "О разграничении полномочий в области лесных отношений". Цель проекта — получить от правительства России некоторые права в лесопользовании. К примеру, Карелия хочет самолично определять размеры ежегодных вырубок, чем сейчас занимается российское правительство. Под угрозой бюджетного кризиса в Карелии правительство России может согласиться на это. Поэтому карелы и афишируют великое завоевание Greenpeace.
На деле же правительство Карелии ничуть не боится Greenpeace. Это наглядно демонстрирует полное поражение "зеленых" в, так сказать, конструктивной части их борьбы. Дело в том, что по настоянию российского и финского отделений Greenpeace в декабре 1996 года правительство Карелии, Министерство сельского и лесного хозяйства России и Министерство окружающей среды Финляндии подписали протокол о намерениях "О сотрудничестве в области охраны биоразнообразия природы". Согласно протоколу, стороны обязались разработать базу данных по древнему лесу в Карелии, создать к 2000 году четыре новых национальных парка (охраняемые государством территории), исследовать биоразнообразие старых карельских лесов и провести их инвентаризацию. Сроки этих работ не были установлены.
Пока ничего из намеченного не сделано. Только министр промышленности Карелии Николай Дурнев в мае 1997 года запросил у Greenpeace карту лесных кварталов, в которых, по мнению "зеленых", нельзя вырубать лес. Изучив ее, карельские власти даже дали "зеленым" устное обещание действительно не вырубать некоторые леса и прислали Greenpeace их карту, на которой обвели красным запрещенные участки. Однако удивлению Greenpeace не было предела — карельские власти обвели не древние леса, а какие-то другие, среди которых попадались даже участки без леса (см. карту).
ЕЛЕНА ВРАНЦЕВА
С 1997 года крупнейшая в мире финская лесоторговая компания "Энсо" симулировала капитуляцию перед Greenpeace и включилась в борьбу за сохранение древних лесов Карелии
Финские лесозаводчики извлекли из борьбы с Greenpeace большую пользу. А теперь использовать "зеленых" пытается правительство Карелии