Новосибирская монстрация (так в городе называют первомайское шествие молодых людей с бессмысленными лозунгами в противовес традиционным демонстрациям) собрала рекордные 2 тыс. участников. Неожиданную массовость контркультурной акции, скорее всего, обеспечило скандальное дело ее организатора — художника Артема Лоскутова, которого в марте суд оштрафовал за хранение наркотиков.
Проводимая с 2004 года первомайская акция до прошлого года не выходила за пределы шуточного перформанса: пристраиваясь к колоннам демонстрантов, участники монстрации с транспарантами типа «Таня, не плачь!», «Как-нибудь так!» веселились, наблюдая за реакцией коммунистов и милиционеров, а потом описывали свои приключения в блогах. На такие акции выходило в среднем по 200 участников, и для новосибирской молодежи монстрация была чем-то вроде КВН — поводом повеселиться без каких-либо претензий на политическое выступление. К 2009 году такие шествия уже стали непозволительными. Как рассказал „Ъ“ организатор монстрации, лидер арт-группы «Бабушка после похорон» Артем Лоскутов, прошлогодняя монстрация прошла без него, потому что накануне сотрудники Центра по противодействию экстремизму областного УВД (центр «Э») предупредили, что его участие в акции нежелательно.
А 15 мая 2009 года господин Лоскутов был арестован по обвинению в хранении марихуаны. Задержавшие господина Лоскутова на улице сотрудники центра «Э» обнаружили у него пакет с 11 г наркотика, и хотя на пакете не было отпечатков пальцев Артема Лоскутова и в смывах с его рук наркотика также не было, господин Лоскутов провел месяц в новосибирском СИЗО, а 18 марта 2010 года суд признал его виновным и приговорил к штрафу. «Дело Лоскутова» стало своего рода рекламной кампанией монстраций. Акции в поддержку художника на протяжении всего года проходили как в Новосибирске, так и в других городах России. В 14 городах, включая даже Пекин, образовались инициативные группы по проведению монстраций, аналогичных новосибирской. В самом Новосибирске вице-мэр Анатолий Корнилов направил господину Лоскутову официальный отказ в проведении монстрации 1 мая, однако после жалобы в прокуратуру мэрия пересмотрела свое решение и разрешила шествие по центральной магистрали города — Красному проспекту. Начальник милиции общественной безопасности УВД Новосибирска Владимир Роппель, выступая по местному телевидению, призвал молодежь не выходить на монстрацию: «Когда повзрослеете, будете жалеть о том, какими глупостями вы занимались».
Накануне монстрации господин Лоскутов говорил „Ъ“, что ожидает более массовой акции, чем в прошлые годы, — «человек, может быть, пятьсот». Но в шествии приняло участие минимум 2 тыс. человек. Предполагалось, что участники монстрации будут идти по тротуару, но милиции пришлось перекрывать движение, предоставив монстрации проезжую часть. Во главе колонны шел сам господин Лоскутов и его соратники по арт-группе с восьмиметровым оранжевым транспарантом «Если все вот так ходить начнут — это ж какая-то анархия настанет!», но это был единственный плакат, в котором можно было разглядеть какой-то политический намек, остальные же плакаты (а практически у каждого участника монстрации был в руках какой-нибудь лозунг) выглядели вполне традиционно для такого мероприятия: «Берегите пенсне, Киса», «Все чертовски», «Я мертвый, но милый» и т. д. Пройдя полтора километра по Красному проспекту, участники шествия остановились в Первомайском сквере напротив мэрии Новосибирска и, заняв неработающий фонтан, начали водить в нем хороводы и петь песни. Со стороны все выглядело как обычный городской карнавал, но для милиции, автобусы с сотрудниками которой стояли по всему Красному проспекту, монстрация так и осталась «санкционированным шествием». Организаторы были предупреждены, что, если к 14 часам участники не свернут плакаты, милиция начнет их разгонять, но акция закончилась вовремя.