Появление на плакатах, посвященных 9 Мая, изображений Иосифа Сталина вызвало у россиян неоднозначную реакцию (см. материал "Тиран закрытых помещений") и сделало его имя едва ли не самым упоминаемым в СМИ. "Власть" решила задать вопрос, присланный в редакцию одним из читателей.
Любовь Слиска, заместитель председателя Госдумы. Наверное, нет. У меня чрезвычайно вредный характер, есть своя точка зрения, и я умею ее отстаивать. Никогда не испытывала робости перед начальством. Думаю, меня бы расстреляли в числе первых.
Геннадий Зюганов, лидер КПРФ. Надеюсь, да — и работал бы с удовольствием. Факты свидетельствуют о том, что тогда руководство страны не вело пустых разговоров, а планомерно обеспечивало инновационное развитие. Сталинская эпоха не имеет равных в мировой истории по подъему всех отраслей экономики и культуры, созданию доброго климата человеческих отношений, росту интеллектуального и духовного уровня людей.
Леонид Рошаль, детский хирург. Нет! Сталин сразу отправил бы меня в лагеря.
Олег Морозов, первый заместитель председателя Госдумы ("Единая Россия"). Я бы плохо кончил, но со Сталиным никогда бы не смог сработаться. В свое время я собирал все публикации о Сталине, даже из таких малочитаемых газет, как "Советский Узбекистан", и понял: работать с таким человеком для меня было бы невозможно. Я никогда не считал Сталина великим и никаких заслуг у него не видел.
Владимир Жириновский, заместитель председателя Госдумы, лидер ЛДПР. Сработался бы, и никуда бы Иосиф Виссарионович меня не сослал и не расстрелял. Работать с ним было сложно из-за национального характера, но я хорошо понимаю психологию грузин и сумел бы найти рычаги воздействия. Я бы убедил его не трогать церковь и кулаков, а еще — напасть на фашистскую Германию 20 июня 1941 года. Тогда многих трагедий удалось бы избежать. Таких людей, как я, не хватает всем — и Сталину, и Путину, и Медведеву.
Геннадий Курзенков, руководитель Федеральной службы по надзору в сфере транспорта. Нет, потому что не приемлю терроризм, который осуществлял Сталин. Решение задач ценой массового уничтожения людей недопустимо, какими бы важными эти задачи ни были. Лучше уж отправиться в лагеря — ради государства я готов пожертвовать и здоровьем, и, если нужно, жизнью. А вот честью и совестью никогда не поступлюсь.
Валерий Гаевский, губернатор Ставропольского края. Времена и родину не выбирают — если бы пришлось жить и работать тогда, выкладывался бы, как и сейчас. С другой стороны, я понимаю, что огромному количеству людей сталинские методы "менеджмента" стоили свободы и жизни. Думаю, при моем характере я вряд ли бы долго сохранил свою голову.
Валерий Грайфер, председатель совета директоров нефтяной компании ЛУКОЙЛ. Я бы счел за честь, если бы меня пригласили работать в правительство Сталина. Задним умом мы d все сильны, а в то время фигура Сталина была превыше всего. В 1950 году на майской демонстрации колонна нефтяного института, где я учился, проходила мимо Мавзолея. Обычно к этому времени Сталин уже уходил с трибуны, мы уже ее прошли, и там никого не было. Вдруг сзади раздались крики приветствия: Сталин вернулся на трибуну. Наша колонна развернулась и бросилась назад, чтобы еще раз пройти мимо Мавзолея и увидеть родное лицо. Вот таким тогда было народное почитание.
Владимир Хотиненко, режиссер. Скажу "да" — совру, скажу "нет" — тоже совру. И так с каждым.
Борис Немцов, политик, в 1997-1998 годах первый вице-премьер России. Я с Путиным не могу работать, а вы говорите — со Сталиным. Думаю, что если бы я не уехал вовремя из страны, то пошел бы в лагеря. А спрашивать об этом — то же самое, что спросить, смог бы я работать с Гитлером.
Степан Михалков, ресторатор. Со Сталиным сработался бы любой, потому что других вариантов он не предоставлял. Впрочем, у политиков и людей, работающих в правительстве, определенный тип характера, который остальным людям не всегда понятен.
Анатолий Артамонов, губернатор Калужской области. Мог бы, но не хотел бы. Я не знаю точно, как тогда было: мне всего год исполнился, когда Сталин умер. Губернаторов тогда не было, но председателем исполкома или секретарем обкома я бы пошел работать. Даже не побоялся бы, что меня репрессируют. Ведь я работаю, чтобы принести пользу родной земле.
Владимир Кожин, управляющий делами президента России. Нет. Не знаю, что бы я тогда делал — уехал за границу или пошел в лагеря. Но точно знаю: под Сталиным работать не мог бы.
Юрий Кобаладзе, управляющий директор X5 Retail Group. Если 250 млн человек с ним смогли сработаться, то почему не смог бы сработаться я? Даже половина сидящих в лагерях Сталина прославляли. Думаю, что при нем у меня была бы неплохая карьера: я был бы министром мясо-молочной промышленности.
Зураб Церетели, президент Российской академии художеств. Для творца не имеет значения, где и в какую эпоху он живет: искусство существует ради искусства. И во времена Екатерины, и при советской власти, и сегодня в России создавалось и создается много шедевров. Если бы у меня была творческая потребность, безусловно, я бы работал.
Андрей Крайний, глава Федерального агентства по рыболовству. Не знаю. Это были бы пробежки босиком по минному полю. Можно было побегать или сразу отправиться в лагеря. А куда было деваться при таком лидере? История не знает сослагательного наклонения, а сегодня, слава богу, все иначе. Цена, которую мы тогда заплатили, абсолютно неприемлема.
Ефим Шифрин, артист. Нет, это имя пахнет кровью. Даже размышлять на эту тему не хочется. Ведь я родился в семье репрессированного. Мне достаточно представить себе целых два несчастных поколения работавших под Сталиным.
Андрей Нечаев, президент банка "Российская финансовая корпорация", экс-министр экономики РФ. Скорее пользу родине я бы приносил в одной из шарашек. Я придерживаюсь независимой позиции, в том числе и в отношениях с начальством.
Владимир Хомерики, президент Фонда единения русского и грузинского народов: Я бы смог. Кто реально трудился на благо государства, добивался больших результатов? Сталин при всех минусах три десятилетия правил и создал огромную империю.
Максим Галкин, артист, телеведущий. Я с тиранами не срабатываюсь. Я не понимаю, как можно с тиранами сработаться и даже спрашивать об этом.
Андрей Ильницкий, заместитель главы ЦИК "Единой России". При Сталине на партработу я бы не пошел, а остался в науке. В советское время я занимался физико-математическими науками именно потому, что они мало подвержены идеологии. Партийная сфера при Сталине была почти армейской системой с жесткой вертикалью. А у нас в "Единой России" есть пространство для творчества и свободы.
Василий Стародубцев, депутат Госдумы, в 1991 году — член ГКЧП. Безусловно. И любой человек с государственным мышлением, который думает о судьбе страны, сработался бы.
Людмила Нарусова, член Совета федерации. Никогда бы не стала работать с людоедом и тираном. Считаю его хуже Гитлера, потому что он уничтожал собственный народ, причем лучших его представителей. Если бы этот злодей не расстрелял Тухачевского, Якира, Блюхера, фашисты не дошли бы до Москвы. Позор Лужкову, который возжелал осквернить улицы Москвы изображением злодея.
Егор Гайдар*, в 1992 году и. о. премьер-министра России. Нет. У меня недостаточно хорошо гнется шея.
*Письмо читателя Александра из Москвы мы получили в ноябре прошлого года (оно было публиковано в N 49 от 14 декабря 2009 года в рубрике "Письма власти") и сразу же начали задавать этот вопрос. Егор Гайдар ответил на него 25 ноября 2009 года, за три недели до смерти.
ВОПРОС НЕДЕЛИ / ТРИ ГОДА НАЗАД*
 В чем надо догнать Америку?Пятьдесят лет назад Никита Хрущев выдвинул эпохальный лозунг "Догнать и перегнать Америку". Тогда речь шла о надоях молока, производстве мяса и масла. Валерий Шанцев, губернатор Нижегородской области. В умении больше улыбаться и радоваться. Причем искренне, а не потому, что так надо. Елена Боннэр, правозащитница. За годы, прожитые в Америке, я пришла к выводу, что Россия взяла самое худшее. Сахаров говорил, что капитализм и социализм обменяются лучшими достижениями. Получилось с точностью наоборот. Анатолий Карачинский, президент компании IBS. В построении правильных бизнес-ценностей. У нас молодые люди мечтают о легких деньгах или о каких-то ужасных вещах. У нас нет национальных героев ни в экономике, ни в бизнесе. Николай Злобин, директор российских и азиатских программ Института мировой безопасности (Вашингтон). В слабости вертикали власти. И в гражданской активности. Вилли Токарев, музыкант. У Америки надо учиться сервису жизни. Там вы не купите просроченных продуктов, а если и купите, то этот магазин завтра же закроют. Но, играя с США в догонялки без сотрудничества, можно себе только нос расшибить. Юрий Ласточкин, гендиректор НПО "Сатурн". В любви к своей стране. Наши люди где живут, там и гадят. Сначала надо научиться убирать за собой, а потом догонять. Павел Буре, хоккеист. В умении строить дороги. Еще по уровню международных аэропортов. Только в России к иностранцам относятся трепетно, а своих загоняют в длиннющие очереди. Борис Вольпе, исполнительный директор SAP СНГ. В чувстве национальной стабильности и уверенности в себе. *Должности указаны на момент опроса. |