Установив порядок в Боснии, Вашингтон вплотную взялся за ликвидацию прочих очагов напряженности в Старом Свете. Сейчас американская дипломатия занята урегулированием одного из самых затяжных конфликтов в Европе — кипрского. На очереди абхазский и карабахский. Для России американское миротворчество может обернуться прямыми потерями.
Еще в прошлом году Соединенные Штаты заявили, что кипрское урегулирование станет одним из основных приоритетов их внешней политики на предстоящие годы и выступили с рядом инициатив по сокращению вооруженных сил и вооружений на Кипре. А сейчас уже можно вполне определенно говорить о том, какими методами будет внедряться на остров согласие. Это стало ясно по тому, кого президент США выбрал своим специальным представителем по кипрскому урегулированию. На должность главного кипрского миротворца назначен Ричард Холбрук, известный как "архитектор" дейтонских соглашений по Боснии.
У Холбрука есть все основания применить на Кипре уже опробованный в Боснии рецепт: дейтонская модель как нельзя лучше подходит для нынешней ситуации на острове. Так же как и в Боснии, где сербов поддерживала Сербия, хорватов — Хорватия, а мусульман — исламский мир, на Кипре, поделенном 23 года назад на греческий юг и турецкий север, за каждой из враждующих общин стоит иностранная (но родная по крови) держава: за греками — Греция, за турками — Турция. Но Кипр выгодно отличается от Боснии тем, что обе заинтересованные в его судьбе страны являются членами НАТО и союзниками США. Все это позволяет решить конфликт в "семейном кругу".
Американский план кипрского урегулирования предполагает создание федеративного государства из двух достаточно автономных частей. Турок-киприотов этот вариант, когда формально они входят в состав единого Кипра, а фактически обладают высокой степенью самостоятельности, поддерживая при этом особые отношения с Турцией, в принципе устраивает. Но грекам-киприотам ввиду их подавляющего численного превосходства более выгодно централизованное государство.
В Боснии для того, чтобы усадить за стол переговоров строптивцев — сербов, пришлось прибегнуть к "кнуту" — бомбардировкам их позиций натовской авиацией. В случае с Кипром, где в роли строптивцев выступают греки, похоже, предпочли "пряник". В день окончания межкипрских переговоров Кипр вместе с пятью другими странами Восточной и Южной Европы получил официальное приглашение в Европейский союз. Президент Кипра Глафкос Клиридис удовлетворенно заметил, что членство в ЕС может стать "катализатором мирного процесса" на острове.
Одновременно он заметил, что в случае, если будет достигнуто соглашение по Кипру, отпадет надобность в размещении на острове ракет С ЗОО, которые Никосия намеревается приобрести у России.
Между тем Вашингтон явно не намерен ограничивать свою миротворческую экспансию одним только Кипром. Судя по всему, подошла очередь и Кавказа. В начале августа в США собирается с визитом президент Азербайджана Гейдар Алиев. Он намерен обсудить проблему урегулирования карабахского конфликта. А США, ставшие в этом году одним из трех (вместе с Россией и Францией) сопредседателей миротворческой группы ОБСЕ по Карабаху, уже выдвинули свой план урегулирования этого конфликта.
В Карабахе, как и на Кипре, США рассчитывают применить дейтонский алгоритм. Согласно американскому плану, армянские формирования отводятся с оккупированных территорий Азербайджана, Нагорный Карабах сохраняет свою армию и формально оставаясь в составе Азербайджана, получает достаточно высокий статус автономии и особые отношения с Арменией, а "лачинский коридор" (так же как и "посавинский коридор" в Боснии) переходит под контроль многонациональных сил.
А на прошлой неделе в США с официальным государственным визитом отправился президент Грузии Эдуард Шеварднадзе. Одной из центральных тем, которые он обсуждал в Вашингтоне и Нью-Йорке, был грузино-абхазский конфликт.
Актуальность этой темы объясняется еще и тем, что 31 июля истекает срок мандата российских миротворческих сил в Абхазии. Между тем надежды, которые Грузия связывала с российским присутствием, не оправдались: грузинским беженцам вернуться в Абхазию не удалось, а абхазо-грузинские переговоры под эгидой Москвы фактически провалились. И теперь Тбилиси отказывается продлевать мандат на пребывание российских войск в зоне конфликта.
Однако уход миротворцев, худо-бедно, но разъединявших враждующие стороны, может привести к возобновлению военных действий. И потому до конца месяца Тбилиси необходимо найти замену. Ряд стран, в том числе Украина, Греция, Турция, уже выразили готовность направить свои воинские контингенты в зону конфликта в составе многонациональных сил в случае, если будет принято соответствующее решение ООН. Но провести такое решение через совет безопасности ООН без поддержки Вашингтона практически невозможно. Вместе с поддержкой США непременно предложат свой план абхазского урегулирования. Шеварднадзе уже заявил, что дейтонская модель представляется ему оптимальной.
Если в Боснии и на Кипре Россия была одним из многочисленных посредников, то на Кавказе до недавнего времени она обладала фактической монополией на роль арбитра. Однако воспользоваться этим преимуществом Москва не смогла. Сегодня в Тбилиси и Баку не скрывают своего разочарования российским миротворчеством и явно отдают предпочтение дейтонскому варианту.
Недовольство объяснимо. Российское вмешательство сводилось к замораживанию конфликтов, но не решению их. Стороны заключили перемирие и отвели войска от линии фронта. Беженцы, изгнанные в ходе этнических чисток, так и не смогли вернуться в свои дома. А позиции сторон все так же бескомпромиссны, как и в начале конфликта.
Но и дейтонская модель, в пользу которой делают выбор Азербайджан и Грузия, не предполагает кардинально иного решения. Если называть вещи своими именами, то дейтонская модель фактически означает узаконивание этнических чисток и раздела стран на национальные резервации с полуавтономной администрацией. Территориальная целостность и единство той же самой Боснии и Герцеговины существует скорее на бумаге, чем на деле. И единство это поддерживается не каким-то внутренним государственным механизмом, а присутствием внешней силы — миротворцев.
Можно, конечно, утешаться сентенциями типа "худой мир лучше доброй ссоры", но дело в том, что дейтонская модель означает торжество этнократии и крах государства. Страны, к которым она применена, превращаются в некие геополитические коммунальные квартиры. И этот "худой мир" требует постоянного присутствия сильного и авторитетного управдома, без которого соседи немедленно перессорятся.
То есть разница между российским и американским миротворчеством невелика. Балканцы, киприоты и кавказцы выбирают именно американского "управдома" вовсе не потому, что так уж прозападно настроены. Их резоны простые — экономические. А в этой области российское и западное миротворчество отличаются кардинально. Арсенал экономических рычагов Москвы в зонах конфликта весьма ограничен, как правило, он сводится лишь к одному — блокаде. Запад же, не гнушаясь блокадой, в то же время широко практикует систему стимулов: предоставление помощи, займов, кредитов, стимулирование экономической жизни, членство в ЕС, наконец.
Миротворчество — весьма корыстный процесс. И на Западе это хорошо понимают. В ходе прений в Брюсселе по поводу приема в ЕС новых членов, в том числе и Кипра, который из-за внутреннего раскола не подходит под стандарты сообщества, бывший председатель европарламента Клаус Хенш заявил: "Либо мы экспортируем в эти страны экономическую, политическую, социальную и экологическую стабильность, либо когда-нибудь нам придется импортировать нестабильность с Востока".
АЗЕР МУРСАЛИЕВ
Тиражируемая США для разрешения внутренних конфликтов дейтонская модель фактически означает узаконивание этнических чисток и раздела стран на национальные резервации с полуавтономной администрацией