Своим первым указом в качестве и. о. президента Владимир Путин пожаловал пожизненную неприкосновенность Борису Ельцину. На Западе этот указ уже спровоцировал новую волну публикаций о российской коррупции и о швейцарских миллионах Ельцина. На самом деле это образец демократии по-русски.
Логика западных наблюдателей проста: раз Ельцину потребовались гарантии от уголовной и административной ответственности — значит ему есть что скрывать и чего бояться. В России, где коррупция уже давно никого не удивляет, указ комментируют иначе. Дмитрий Якушкин, последний пресс-секретарь Бориса Ельцина, уже получивший новое назначение, став помощником главы администрации Путина, заявил, что указ "присоединяет Россию к цивилизованному миру". С этим можно отчасти согласиться, если считать указ составной частью сделки по конституционной передаче власти от Ельцина Путину. Говорят, это меньшее из зол. Большее — достаточно традиционное для российской истории физическое устранение предшественника. Кстати, совсем недавно начальник штаба ОВР Георгий Боос недвусмысленно напоминал Ельцину о судьбе расстрелянного практически без суда и следствия Николае Чаушеску.
Однако в России с полудня 31 декабря 1999 года живут и благоденствуют уже два президента-пенсионера: один — союзный, другой — российский. Передача власти от Михаила Горбачева Борису Ельцину была если и не вполне демократической (для нее потребовалась ликвидация СССР), то во всяком случае мирной.
В декабре 1991 года, правда 25 декабря, а не 31-го, пенсионером стал Горбачев. Ельцин проводил его указом. В нем, как и в путинском, речь шла о пенсии (по настоянию Горбачева она, как и для всех пенсионеров, была установлена без всякой индексации, и уже в следующем 1992 году ее практически съела инфляция), доме и охране. Фонд Горбачева получил четыре здания на Ленинградском проспекте (которыми потом поделился с Финансовой академией) и освобождение от налогов. Горбачеву хватило чувства собственного достоинства, чтобы не уподоблять свой фонд Национальному фонду спорта или Фонду Александра Лукашенко, которые превратились в крупнейших операторов на рынке алкогольной и другой подакцизной продукции.
А вот неподсудности Горбачев не требовал и не получил. Александр Яковлев, один из ближайших соратников экс-президента СССР, комментирует различие двух указов так: "Для меня указ Путина звучит нормально. Надо отвыкать от поиска ведьм и демонов среди отошедших от дел руководителей. Это имеет принципиальное нравственное, могу употребить и забытое слово, воспитательное значение. В указе о Горбачеве неприкосновенности не было. Хотя попытки некоторых сумасшедших привлечь его к ответственности были. Но тот указ был именной — исключительно по Горбачеву. Путинский указ шире — о гарантиях любому отошедшему от дел президенту России".
Ни для кого не секрет, что правовая чистота гарантий бывшему президенту была бы выше, если бы их давал закон, а не первый же указ, подписанный преемником. Проекты такого закона периодически всплывали в Думе, в частности в период неудавшегося импичмента. Бывшему президенту на 10 лет (все-таки не пожизненно) предлагалось предоставить статус члена Совета федерации, а значит, к уголовной и административной ответственности его можно было бы привлечь только с согласия верхней палаты Федерального собрания. Путин, естественно, должен стремиться превратить свой указ, оставляющий только одну возможность для судебного преследования бывшего президента — импичмент, в закон. Получится ли — несмотря на всю популярность Путина, вопрос открытый. Во-первых, располагающие мощной фракцией в новой Думе коммунисты не забыли не добравший семи голосов импичмент Ельцина. Во-вторых, одним из лозунгов, под которыми правые шли в Думу, было требование отмены депутатской неприкосновенности, и им будет непросто "перестроиться".
Что же касается коррупции, то первый указ Путина может превратить именно его в крупнейшего коррупционера. Если ему удастся отсидеть в Кремле максимальный конституционный срок, то бывшим президентом он станет в 55 лет. Это возраст расцвета деловой активности, а так как неприкосновенность по указу распространяется и на деяния президента-отставника, совершенные уже на пенсии, то у него все еще впереди.
НИКОЛАЙ Ъ-ВАРДУЛЬ