В субботу прошла юбилейная конференция по поводу 20-летнего юбилея 1-го съезда народных депутатов РСФСР. Хотя позиции у народных депутатов за прошедшие годы не изменились, бывшим непримиримым противникам на конференции удалось обойтись без конфликтов. Все они были едины в том, что ситуация в стране требует изменений и они должны им помочь.
В субботу в конференц-зале Академии наук собрались 364 из 1044 участников 1-го съезда народных депутатов РСФСР: те, кто в 1990 году закладывал основы государства (143 принятых с 1990 по 1993 год закона действуют и сейчас), в 1991 году противостоял ГКЧП, а в 1993 году раскололся с известными последствиями на сторонников и противников реформ Бориса Ельцина. Непримиримые противники с 1993 года до этого входили либо в Клуб народных депутатов соратника Бориса Ельцина Сергея Филатова, либо в Ассоциацию народных депутатов яростного оппонента первого президента Сергея Бабурина.
В ходе конференции напряжение возникло, только когда один из депутатов потребовал почтить минутой молчания память погибших у Белого дома в 1993 году. Сергей Филатов, заволновавшись, отказал, попросив "не превращать конференцию в митинг". Однако Сергей Бабурин оказался менее пуглив, и господин Филатов нехотя признал, что "ошибся", и минута молчания состоялась. В дальнейшем, кроме небольших пикировок в ходе докладов бывших оппонентов, конфликтов не было. Более того, состоялась публичная сцена примирения. "Я много воевал с Русланом Имрановичем Хасбулатовым. Но, читая его мемуары, я обнаружил, что его экономические программы совпадают с тем, что я писал в 80-е годы. Я протягиваю вам трубку мира",— заявил депутат Леонид Волков. Председатель ВС РСФСР (1991-1993 годы) грустно покачал головой.
В президиуме сидели рядом Сергей Бабурин, Сергей Филатов, Руслан Хасбулатов, его первый заместитель Юрий Воронин, первый и последний вице-президент РФ Александр Руцкой, председатель совета национальностей ВС РСФСР Рамазан Абдулатипов, а также представители различных фракций съезда. "Мы собрались, чтобы предложить наше видение уроков этого десятилетия",— объяснил, открывая конференцию, господин Бабурин. "Мы хотели бы создать постоянно действующую научно-практическую конференцию, чтобы принимать участие в развитии нашего государства. Нашего голоса не хватает",— пояснил Сергей Филатов. Он напомнил, что "на рельсы демократического развития и развития рыночной экономики Россия была поставлена депутатским корпусом", и не удержался: "У нас были дискуссии. Это не то, что сегодня мысль проводится, что Госдума не место для дискуссий. Это позорно для любого парламента".
Недовольны нынешними порядками были и сторонники, и противники Бориса Ельцина. "Сегодня мне хочется крикнуть: "Руки прочь от Конституции!" Были ликвидированы выборы в субъектах федерации. Да попробовал бы кто-нибудь у нас в Верховном совете или съезде заикнуться об отмене выборов. Его разнесли бы в клочки",— сетовал депутат Владимир Исаков. "Путину удалось успокоить Чечню, но мера по отмене выборов губернаторов должна быть отменена,— вторил ему Рамазан Абдулатипов.— И почему в моем ауле люди должны голосовать за Жириновского, которого они в глаза не видели! Хотя бы 50% депутатов в Госдуму надо избирать от территорий!" Владимир Подопригора объяснял, что в условиях "вертикали власти" невозможно провести модернизацию и что только полноценный федерализм может победить коррупцию. "Вряд ли кто мог себе представить, что парламент не место для дискуссий и что у нас будет суверенная демократия,— заметил депутат Олег Смолин, закончив мысль анекдотом: — При авторитарной демократии партия власти имеет власть, а при суверенной демократии власть имеет партию власти". Руслан Хасбулатов был более осторожен: "То, что сегодня происходит,— это не вина Путина или Медведева. Они продолжатели политики Ельцина, которая открыла им дорогу".
В ходе обсуждения так и не удалось разобраться, кто виноват в том, что на съезде в 1990 году задумывали построить одно, а получилось совсем другое. Не было единства и у сторонников Бориса Ельцина. Лев Пономарев убеждал, что во всем виноваты "мародеры, пришедшие к власти в конце 90-х годов". "Виноваты все,— возражал ему Виктор Шейнис.— Мы сами выступили как мародеры по отношению к союзному парламенту. Там ведь были в 1989-м первые демократические выборы. И мы не придали значения тому, что в России не складывается гражданское общество".
С точки зрения Федора Шелова-Коведяева, создание "вертикали власти — это не проблема демократии, это проблема коррупции". А Борис Ельцин, по его мнению, "политически не мог вести себя иначе, поскольку был связан международными кредитами, взятыми под политические обязательства". Отказался посыпать голову пеплом и Павел Бородин. Более того, он попытался передать депутатам присущий ему здоровый оптимизм и вывести дискуссию из политической плоскости: "150 лет до Ельцина Кремль разваливался, а мы все сделали. Причем Кремль весь в золоте за $8 тыс. квадратный метр, а не за $60 тыс. квадратный метр, как квартиры известной московской дамы! А в Белом доме, где сто семьдесят пять тысяч метров сгорело! Лужков давал три года на восстановление. А Ельцин сказал — 2 месяца и 25 дней! И я все сделал!" У господина Бородина не было сомнения и в том, что надо делать: "Надо брать мировую экономическую практику. Какого черта мы все продаем, а у себя ничего не делаем!" Правда, дальше рецепта, что "нужна конкретная внутренняя политика и конкретные программы", рассуждения не пошли, а под конец оптимизм вообще закончился на риторическом вопросе: "Почему мы все это не делаем на постсоветском экономическом пространстве?" "Знаете, как мы живем?-- весело подытожил депутат.— Как в том анекдоте из разговора с проституткой: сколько стоит грудь посмотреть — $5 тыс., а раздеться — $10 тыс. А переспать? — Ну, это, как обычно,— 250 руб.".
Порадовавшись неподвластному времени оптимизму Павла Бородина, депутаты продолжили дискуссию в политической плоскости. На вопрос, что делать, наиболее четко ответил и секретарь конституционной комиссии съезда Олег Румянцев: "Конституция превращается в профанацию, и проблемы в самой Конституции. Надо продолжать конституционную реформу, но не так, как в 2009 году (были увеличены сроки для президента и парламента.— "Ъ")". "Не назад к истории 1-го съезда, а вперед к реализации его задач!" — призвал господин Румянцев.
Точку в обсуждении с военной прямотой поставил Александр Руцкой: "Я бы дал другое название конференции — "17 лет самоустранения от государственного строительства и формирования гражданского общества". Одни тут Ельцина ругают, хотя сами, как флаг на башне, болтаются, одни о федерализме рассуждают. Но была одна цель — чтобы люди жили лучше, она не достигнута. Надо уже сформировать оргкомитет, который подготовил бы учредительный съезд для создания общественно-политической организации или партии. А то у нас одна теперь руководящая и направляющая, в которой вся коррупция и есть, так как вся власть — ее члены. Так что я не понимаю, с кем она там борется". В итоговой резолюции так и записали — "придать конференции статус постоянно действующей общественной организации" в качестве площадки "для обсуждения вопросов стратегического развития российского общества".
В возможности реализации проекта усомнился лишь Виктор Шейнис: "Мы никакое объединение не создадим, мы разные. Мы сколок общества 90-х годов. Мы можем многое предложить, но кто нас будет слушать?" Однако остальные не были столь пессимистичны. Особенно после того, как представитель президента в Госдуме Гарри Минх зачитал его обращение, в котором президент напомнил о том, что благодаря работе го съезда "во многом был определен вектор политического и экономического развития страны".
"Если мы сегодня смогли обойтись без мордобоя, то создать союз народных депутатов сам бог велел! — подвел итог дискуссии Сергей Бабурин.— Почти 11-й съезд народных депутатов объявляю закрытым".