В прокат вышел фильм Клинта Иствуда "Непокоренный" ("Invictus", 2009). МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ догадался, почему его любимый режиссер сделал героем Нельсона Манделу, но так и не понял — зачем.
Ужас "Непокоренного" в том, что он хорошо снят. Нормально снят, то есть никак. Под стать среднестатистическому сюжету о сборной по регби, игравшей из рук вон плохо, позорно, пока на нее не положил глаз гуру (Морган Фримен). Гуру ничего в регби не понимал, попил с капитаном Франсуа (Мэтт Дэймон) чайку, рассказал случай из жизни и посоветовал быть ближе к народу. Совет так перепахал душу капитана, что, допив чай, он полчаса тупо пялился в пустоту, как ни тормошила его красавица-подруга, а перед главным матчем отказался от секса. В финале чемпионата мира сборная порвала жутких новозеландцев, до обморока пугавших противников боевым танцем маори. Главная фишка танца — как бы это сказать, правая рука рубит левую, согнутую под прямым углом.
Когда голливудскому режиссеру нечего снимать, он снимает фильм именно по такой схеме. Закавыка в том, что режиссер — великий Клинт Иствуд, которому всегда есть, что сказать. Сборная — Springboks, африканеры — белые южноафриканцы — боготворили ее, как питерцы — "Зенит". Убогие, но родные, да еще обиженные: за варварство апартеида ЮАР выгнали изо всех спортивных организаций. Гуру — Нельсон Мандела, первый африканец-президент ЮАР (1994-1999), отбывший (1962-1990) лютую каторгу за создание боевой организации "Умкота ве сизве".
Толстовство присуще Иствуду. Но во "Флагах наших отцов" и "Письмах с Иводзимы" (2006) оно не было банальным благодаря эпической мощи взгляда на мировую войну и с американской, и с японской точек зрения. Простая антирасистская мораль "Гран Торино" (2008) обретала силу притчи благодаря гениальному присутствию в кадре самого Иствуда. В "Непокоренном" нет ни его самого, ни космического взгляда: так, история про регби, если кто в правилах разбирается.
Нельсон Мандела и вправду великий политик. Приняв страну в состоянии войны и африканеров с африканцами, и африканцев друг с другом, он погасил насилие, предотвратил месть. Почему он привлек именно Иствуда, понятно. Иствуду — вот-вот 80, Мандела правил с 76 лет до 81 года. Ровесники. Иствуд начинал с фильмов насилия — пришел к пацифизму. Мандела вдохновлял герилью — стал новым Ганди, только Ганди не предотвратил резню в Индии, а Мандела совершил чудо, хотя и нынешняя ЮАР не подарок.
Чемпионат по регби (1995) имел огромное значение. Мандела не позволил поменять форму и название сборной, ассоциировавшиеся с апартеидом: не пустяк. Он знал: при любых переменах не стоит трогать символы. Одни обидятся до слез, другие кровавых слез нахлебаются. Но как раз ощущения возможного апокалипсиса в фильме нет. Напряжение возникает, только когда Мандела усиливает службу своего телохранителя Этьенна. Его злые и преданные парни, экс-боевики, ражие новички — белые, вчерашние "гестаповцы", зато профи. Взгляды жгут и стреляют недолго. Самой циничной африканерской роже Мандела привезет из Англии любимых конфет, тот и растает, всем о конфетах расскажет.
Слишком уж тут все сладкие: душка Мандела; расисты-родители Франсуа, глумившиеся над Манделой, но идущие на финальный матч в обнимку с чернокожей служанкой; босота, скандировавшая имя единственного игрока-африканца, но тотчас задружившаяся со всей сборной; сама сборная, чей протест против равноправия ограничился швырянием банок с пивом в стены раздевалки.
Победа немощной сборной — чудо, договорных матчей в природе не бывает, но слишком уж удачно чудо приключилось, когда Манделе позарез требовался символический триумф. Впрочем, он обладает паранормальными свойствами. Возгоняя боевой дух сборной, Франсуа зачем-то повез ее в тюрьму на острове Роббен, где сидел Мандела: там ему явился призрак президента, читающего в одиночке духоподъемные стихи. Показать на экране призрак живого, дай ему Бог здоровья, человека — это запредельный морок, переходящий в запредельный цинизм, на который не решился бы даже Иствуд времен Грязного Гарри.