премьера / балет
К 75-летию со дня рождения выдающегося украинского хореографа Анатолия Шекеры (1935-2000) в Национальной опере обновили балет "Легенда о любви", музыку к которому в 1961 году написал азербайджанский классик Ариф Меликов, а либретто по мотивам собственной пьесы — турецкий поэт-коммунист Назым Хикмет. Таким нехитрым образом Национальная опера постепенно превращается из главного музыкального театра страны в идеальную машину времени, констатирует ЮЛИЯ БЕНТЯ.
Премьера классического советского балета "Легенда о любви", которым Анатолий Шекера дебютировал в 1967 году на сцене Киевского академического театра оперы и балета, а затем возобновил постановку в 1992-м, преподносится как событие международного, украинско-азербайджанского, значения. И хотя ожидаемый визит в Киев композитора Арифа Меликова так и не состоялся, среди публики на премьерных спектаклях в большом количестве можно было наблюдать представителей азербайджанских дипкорпуса и диаспоры.
От пьесы-притчи "Легенда о любви" турецкого поэта-коммуниста Назыма Хикмета в одноименном балете, либретто которого написал сам автор, остался только сюжетный каркас, не отвлекающий от танцев. События жестко дозированы — по одному на каждое из трех сорокаминутных действий. В первом царица Мехменэ Бану отдает свою красоту Незнакомцу в обмен на выздоровление младшей сестры Ширин. Во втором — узнает, что каменотес-архитектор Ферхад пытался бежать вместе с Ширин, и отправляет его в горы добывать воду для умирающего от жажды народа. В третьем Мехменэ сменяет гнев на милость, но поздно: Ферхад настолько увлекся служением народу, что сестрам остается общество Визиря, Шута и кордебалета вкупе с надеждой на светлое будущее страны.
Даже в заданных хореографией Анатолия Шекеры рамках "большого стиля" сегодня пересказывать этот сюжет с должными искренностью и эмоциональностью, скажем прямо, невозможно. Чудесные монолитные декорации львовянина Тадея Рындзака, выполненные по эскизам Евгения Лысика (задник — сплошная серая скала с точечно вписанными в нее башенками и шпилями, второй занавес — растворяющиеся книзу изможденные фигуры, укутанные до самых глаз), и время от времени пускаемые по ним световые волны невольно создают впечатление, что все действие происходит на дне морском.
Впрочем, эта сценографическая фантастика едва ли согласуется с нарочито простоватой и изначально не предполагающей тонких подтекстов оркестровой партитурой, где тон задают отрывистые аккорды tutti, ориентальные напевы в исполнении английского рожка и напористая медь (дирижер-постановщик Алексей Баклан). Кордебалет ремесленников в музыкальном отношении — типичное скерцо Шостаковича, другой массовый танец — вариация на тему равелевского "Болеро", похожая на "Эпизод фашистского нашествия" из Седьмой симфонии того же Шостаковича.
Странно выглядит и сочетание гибких, изобретательных сольных вариаций героев любовного треугольника с кордебалетными эпизодами, которые кажутся заимствованными из репертуара Ансамбля имени Вирского или балета Сухишвили. Чтобы сильнее подчеркнуть конфликт любви и долга, тройной любовный танец исполняется не в симфоническом сопровождении, а под аккомпанемент скромного оркестрика, звучащего из-за правой кулисы (дирижер Леонид Тихонов), а фигуры танцовщиков на затемненной сцене точечно высвечиваются. Они будто чувствуют направленное на каждого из них в отдельности внимание и держат спину: прекрасная Ольга Голица свою Ширин танцует отточенно, но как-то безучастно по отношению к происходящему, царственная Татьяна Лезова (Мехменэ) подтверждает статус примы столичной труппы, а Виктор Щербаков в роли Ферхада достойно выдерживает экзамен на прыгучесть и покорно сносит своих партнерш — как в эмоциональном плане, так и в буквально смысле, в многочисленных хитрых поддержках.
Таких pas de trois в балете тоже три — по одному в каждом действии, и эта последовательность на грани педантизма в "Легенде о любви" угнетает больше всего. Как, впрочем, и неписаное правило художников по костюмам (Оксана Зинченко) одевать хороших в белое, плохих или хотя бы противоречивых в черное, святых в голубое, преданных в синее, а голодных в желтое (кордебалет жаждущего народа). Создается впечатление, что и любовный треугольник в "Легенду о любви" попал исключительно из соображений сценической симметрии — чтобы в торжественном финале красиво склонить соответственно к левой и правой ногам государственного мужа Визиря (Игорю Булычеву не привыкать к фактурным партиям) обеих сестер-соперниц, познавших через личное горе общественное счастье.
К слову, восстановленная "Легенда о любви" — не последняя премьера Национальной оперы перед закрытием сезона. 24 июня здесь еще покажут комическую оперу "Золушка" Россини — пятую работу итальянского режиссера Итало Нунциаты на киевской сцене и вторую в буффонном жанре (после прошлогоднего "Любовного напитка" Доницетти). Но главное все же случится осенью: будущий сезон театр планирует открыть долгожданным балетом "Властелин Борисфена" Евгения Станковича. Рабочим названием постановки была "Легенда о Кие", но, видимо, возвращение в репертуарную афишу "Легенды о любви" вынудило композитора скорректировать первоначальный вариант.