Экс-представитель Госсобрания в Совете федерации Игорь Изместьев, дело которого слушается в Мосгорсуде в закрытом режиме, не согласился с предложением прокуратуры «в связи с истечением срока давности» прекратить его преследование за организацию поджога типографии Златоуста, где в 2003 году печатались оппозиционные президенту Башкирии газеты. Подсудимый, которому инкриминируется организация ряда убийств и покушений, заявил, что не признает вины ни по одному из эпизодов, и пообещал назвать в суде «иных» организаторов поджога. Эксперты считают, что «дело Изместьева» продолжает использоваться Москвой как инструмент давления на президента республики Муртазу Рахимова, срок полномочий которого истекает осенью 2011 года.
На последнем заседании Мосгорсуда состоялось обсуждение в том числе «златоустовского» эпизода дела Игоря Изместьева. 8 августа 2003 года в разгар кампании по выборам президента Башкирии было совершено нападение на типографию в городе Златоусте, где печатались агитационные материалы штаба банкира Сергея Веремеенко, являвшегося главным оппонентом главы региона Муртазы Рахимова. Неизвестные разбили окна типографии, вбросили канистры с бензином и несколько факелов. Ущерб типографии был оценен в 300 тыс. руб. Уголовное дело по факту поджога вело сначала следственное управление ОВД №2 Златоуста, а когда Генпрокуратура начала расследование по делу кингисеппской преступной группировки, было передано в Москву. Следствие пришло к выводу, что организатором поджога являлся Игорь Изместьев, а исполнителями стали два члена ОПГ Александр Иванов и Александр Пуманэ (получивший посмертную известность в сентябре 2004 года, когда был задержан по подозрению в терроризме и забит московскими милиционерами). Из материалов обвинительного заключения следует, что подсудимый Изместьев распорядился вывести из строя типографию через главу кингисеппской ОПГ Сергея Финагина, заплатив за этот и ряд других «заказов» около $100 тыс. Мотивом господина Изместьева следствие сочло «личную заинтересованность»: в то время он представлял в Совете федерации Госсобрание Башкирии и наряду с президентом республики Муртазой Рахимовым и банкиром Сергеем Веремеенко баллотировался на пост главы региона.
Экс-сенатору было предъявлено обвинение по ч. 3 ст.33 и ч. 2 ст.167 УК РФ (организация совершения путем поджога умышленного уничтожения и повреждения чужого имущества). Сам господин Изместьев в ходе расследования причастность к преступлению отрицал. В ходе процесса обвинение скорректировало позицию, признав, что экс-сенатор мог действовать не по своей инициативе, а с подачи «неустановленных следствием лиц». При этом на последнем заседании Мосгорсуда обвинитель ходатайствовал о прекращении уголовного преследования в этой части в связи с «истечением срока давности привлечения к ответственности». Однако подсудимый настоял, чтобы эпизод остался в деле. «Таким способом в ходе судебных слушаний господин Изместьев намерен дать показания и доказать непричастность к инциденту», — рассказал „Ъ“ адвокат экс-сенатора Сергей Антонов. Комментировать детали процесса защитник отказался, ссылаясь на закрытый характер слушаний. Некоторые участники судебного разбирательства считают, что «неустановленными лицами», заинтересованными в уничтожении оппозиционных публикаций, могли быть фигуранты этих материалов. Директор пострадавшей типографии Юлен Зубарев рассказал вчера „Ъ“, что «с самого начала был удивлен появившейся у следствия версии о причастности экс-сенатора». «Поджог явно имел политическую подоплеку и был частью предвыборной кампании. Печатавшиеся у нас газеты ничего не писали об Изместьеве, а были реально направлены против команды Рахимова», — заявил господин Зубарев. Один из участников судебного заседания рассказал „Ъ“, что подсудимый в ходе суда и следствия якобы дал показания о заинтересованности в поджоге сына башкирского президента — Урала Рахимова, активно участвовавшего в предвыборной кампании отца. Один из участников президентских выборов 2003 года политолог Александр Аринин также полагает, что господин Изместьев был на тот момент «слишком несамостоятельной фигурой, чтобы действовать в собственных интересах», тем более что «выступал на выборах в качестве «дублера» господина Рахимова».
В следственных органах и Мосгорсуде пока отказываются от комментариев, ссылаясь на незавершенность процесса и его закрытый режим. Получить официальные комментарии в администрации президента Башкирии также не удалось. Однако неофициально там назвали предположения о заинтересованности главы республики и его сына в уничтожении оппозиционных материалов в Златоусте «безосновательными».
Руководитель общественной приемной правозащитной организации «Человек и закон» в Башкирии адвокат Филюс Исмагилов пояснил „Ъ“, что отказ экс-сенатора снять с себя обвинения в организации поджога «объясним», так как «его согласие прекратить дело по статье 78 УК РФ подразумевает наступление так называемых нереабилитирующих обстоятельств». «В этом случае, хотя наказание обвиняемому не назначается, считается, что преступление совершено и доказано, но прощено за давностью срока. Таким образом, к господину Изместьеву, к примеру, может быть предъявлен иск от пострадавшей типографии», — пояснил господин Исмагилов.
„Ъ“ рассказывал, что в течение года дело экс-сенатора рассматривалось коллегией присяжных. Игорь Изместьев, представлявший в 2001-2006 годах Госсобрание Башкирии в Совете федерации, обвиняется в организации ряда убийств и покушений, которые якобы исполняли по его распоряжениям члены кингисеппской группировки. 12 мая, в канун вынесения приговора, Мосгорсуд неожиданно распустил коллегию присяжных, поручив рассматривать дело «тройке» профессиональных судей. Гособвинение в связи с этим произвело ревизию состава обвинения. Защита господина Изместьева квалифицировала решение суда как попытку скрыть «дефицит доказательств вины подсудимого» и обжаловала роспуск присяжных в Верховном суде РФ. По прогнозам адвокатов, возврат процесса на «нулевую» точку затянет его еще на полгода-год.
Очередные слушания по делу назначены на 2 июня.
Эксперты видят в отсрочке приговора «политическую подоплеку». Так, по мнению уфимского политолога Ильдара Гарипова, «дело Изместьева продолжает использоваться как инструмент давления Москвы на президента Башкирии с целью решить оставшиеся вопросы по собственности и обговорить условия его ухода из политики».