4 сентября российское правительство объявило о продаже компании "Роснефть". Покупателям предложили выложить за нее $1 млрд. Как выяснил Ъ, даже если у "Роснефти" отнимут лучшее, что у нее есть, — "Пурнефтегаз", это все равно недорого.
В середине августа Госкомимущество частично рассекретило план приватизации "Роснефти". Выглядел он сенсационно. До конца года 51% акций продается на денежном аукционе, и львиная доля выручки поступает в бюджет. Далее еще 42-44% продается на конкурсе с инвестиционными условиями, и деньги в основном идут уже на развитие компании. Российские бизнесмены поначалу не верили в реальность столь привлекательного плана — все акции "Роснефти" постановлением правительства еще в 1995 году были закреплены в федеральной собственности аж до конца 1998 года. Но 4 сентября Виктор Черномырдин распорядился их раскрепить.
По имеющейся информации, самое активное участие в боях за "Роснефть" готовы принять те же, кто совсем недавно воевал за "Связьинвест", — Владимир Потанин и Борис Березовский. Кроме того, в борьбу намерены вмешаться другие влиятельные структуры: "ЛУКойл", "Газпром", "МЕНАТЕП". Не исключено и участие иностранцев: Shell, Amoco и других.
Первый вице-премьер Борис Немцов заявил, что контрольный пакет "Роснефти" будет продан минимум за $1 млрд, причем он уже знает имена "более двух" желающих отдать за пакет эти деньги. При этом, по данным Ъ, контрольный пакет будет продан не весь сразу, а по частям. Что может еще повысить его общую стоимость.
А ведь в рейтинге нефтяных компаний "Роснефть" занимает сегодня скромное девятое место — было бы за что бороться. Но, оказывается, место "Роснефти" в рейтинге для инвесторов не главное. Большая игра идет не за ту нефть, которую она добывает сегодня. А то и вовсе не за ее нефть.
Тяжкое наследие
Сейчас "Роснефть" состоит из семи добывающих предприятий ("Пурнефтегаз", "Сахалинморнефтегаз", "Ставропольнефтегаз", "Краснодарнефтегаз", "Дагнефть", "Термнефть", "Архангельскгеолдобыча"), трех нефтеперерабатывающих заводов (Туапсинский, Комсомольский, АО "Краснодарнефтеоргсинтез") и 16 сбытовых организаций.
За прошлый год холдинг добыл 13 млн тонн нефти, при этом львиная доля — 8 млн тонн — приходится на одно-единственное предприятие — "Пурнефтегаз". Без него "Роснефть" была бы не на девятом месте, а в конце второй десятки нефтедобытчиков. Главная проблема в том и состоит, что она там еще может оказаться: принадлежность "Пурнефтегаза" "Роснефти" уже два года оспаривает в суде нефтяная компания "СИДАНКО".
Неопытность государственной "Роснефти" в бизнесе проявилась в этом скандале особенно ярко. Вместо того чтобы искать способы убедить в своей правоте суд, "Роснефть" до последнего времени старалась прежде всего убедить в этом общественность при помощи службы PR. И вот результат: по количеству выигранных у СИДАНКО разбирательств "Роснефть" ведет со счетом 6:2, но дело так до сих пор и не разрешено ни в чью пользу. В конце концов СИДАНКО наказала "Роснефть" за неопытность. В июле ее юристы приобщили к делу один секретный листок (сведения о поставках нефти по мобилизационному плану), из-за чего секретным стало все дело. После этого дело мог рассматривать лишь узкий круг лиц. Он рассмотрел и взял сторону СИДАНКО. А PR'овцы "Роснефти" теперь просто не имеют права в ответ отпропагандировать в СМИ свои секретные контраргументы.
Были и другие упущенные возможности. Так, в 1992 году руководство компании уговорило чиновников ГКИ принять уникальный документ: доходы бюджета от приватизации нефтяной отрасли должны направляться на увеличение доли "Роснефти" в подконтрольных компаниях. То есть планировалась национализация за счет приватизации. Но использовать документ не получилось. Вышло наоборот: за пять лет "Роснефть" растеряла почти все, что имела. Последний же по времени удар "Роснефть" приняла уже в этом году — "Краснодарнефтеоргсинтез" признали банкротом. Сработала угроза ВЧК. Как известно, прошлой осенью "Краснодар" угодил в ее знаменитый первый список недоимщиков. Впрочем, сейчас в "Роснефти" полагают, что прежнее руководство виновно в банкротстве больше, чем налоговая чрезвычайка. Шеф информационной службы "Роснефти" Владимир Вьюницкий пояснил:
— Надо было не ходить и не жаловаться, что Потанин (тогда первый вице-премьер. — Ъ), мол, специально нас обидел за "Пурнефтегаз". Лучше было вовремя уменьшить долги и отнять у противника все формальные основания для наезда.
Упорный труд
Теперь компания спешно пытается устранить недостатки. Весной сменили высшее руководство. А новый президент "Роснефти" Юрий Беспалов начал с того, что снизил издержки, ликвидировав сразу несколько департаментов в головной конторе фирмы.
Наметился прогресс в работе с юристами. Три недели назад "Роснефть" сумела повлиять на решение вышеупомянутого секретного суда по конфликту с СИДАНКО. Ей удалось довести свою позицию до Высшего арбитражного суда, и теперь состоится как минимум еще одно рассмотрение дела.
Но главное — это отказ "Роснефти" от собственного плана приватизации. Согласно ему, 51% акций компании отдавались бы коллективу, то есть распылялись. Правительство же настаивало на варианте, при котором коллектив получает 5-7%, а контрольный пакет продается на аукционе. Сотрудников компании убедили просто: дали понять, что, если они не согласятся, ГКИ закрепит акции в федеральной собственности на многие годы. И коллектив согласился.
Светлое будущее
Все вышеперечисленные меры по повышению стоимости компании не идут ни в какое сравнение с теми резервами, которые есть у "Роснефти", но которые она пока не использует.
По имеющейся у Ъ информации, суммарные долги "Роснефти" сегодня составляют примерно 4 трлн руб. Самой же "Роснефти" сегодня разные потребители должны примерно 9 трлн руб. Таким образом, "Роснефть" — в плюсе на 5 трлн руб. А значит, выбив 9 трлн руб. из должников и отдав 4 трлн руб. государству, в плюсе будет и инвестор — он сможет почти полностью компенсировать свои затраты на покупку. Причем вернуть эти 9 трлн, имея надлежащие связи, вполне реально — ведь основную массу составляют долги местных администраций и бюджетных структур.
Но куда более серьезным резервом "Роснефти" являются огромные разведанные подземные запасы, позволяющие ей в ближайшем будущем претендовать на лидерство в России. Те 13 млн тонн, что были выкачаны в прошлом году, составили всего 4% годовой российской нефтедобычи. А запасы "Роснефти", по словам сотрудников ее пресс-службы, равны 4 млрд тонн, или 10% разведанных запасов нефти в стране. Простой расчет показывает, что, если бы "Роснефть" не только стерегла, но и добывала сегодня 10% российской нефти, она практически сравнялась бы по этому показателю с лидерами — компаниями "ЛУКойл" и "ЮКОС".
Кстати, первые шаги в этом направлении "Роснефть" уже сделала. Например, она участвует в четырех крупнейших международных проектах по освоению нефтегазовых месторождений ("Сахалин-1", "Сахалин-2", "Тимано-Печора", "Каспий"). Особенно хороши дела с "Сахалином-1", в рамках которого партнеры выполнят в этом году подготовительных работ на $150 млн. Причем первый сахалинский фонтан, как ожидается, забьет уже 15 октября. Один сотрудник компании даже намекнул корреспонденту Ъ, что затяжки с обнародованием условий аукциона акций "Роснефти" связаны именно с этой датой. Ведь если фонтан на Сахалине действительно забьет в срок, стартовую цену на аукционе можно будет увеличить.
В недалеком будущем "Роснефть" планирует работать с иностранцами на основе самых современных методов — соглашений о разделе продукции, по условиям которых все участники проекта (включая государство как собственника недр) получают не долю прибыли от совместной деятельности, а долю добытой нефти. "Роснефть" очень рассчитывает на эти соглашения, поскольку с их помощью она получает в перспективе огромный дополнительный доход.
Тут, похоже, и кроется главный интерес инвесторов к "Роснефти", о чем в компании предпочитают помалкивать. Дело в том, что свои доли нефти, полученные по соглашениям о разделе продукции, все участники совместных проектов реализуют сами. Все, кроме государства, которому волей-неволей приходится поручать выполнение этой почетной функции какой-либо сбытовой структуре. Так вот, в течение уже двух лет таким уполномоченным агентом Российского государства является "Роснефть". То есть она имеет право (и даже обязана), например, продавать причитающуюся государству нефть, которую добыла даже другая нефтяная компания по соглашению о разделе продукции. И получать с этих продаж комиссионные. Есть чему позавидовать.
Пока, правда, "Роснефть" не нажила себе на этом уникальном праве никаких дивидендов — ведь ни одно из соглашений о разделе продукции реально еще не заработало. Но когда заработают... Представим себе, что, скажем, в 2000 году "Роснефть" продаст таким образом всего миллион государственных тонн нефти за комиссионные в 1%. Доход составит $1,5 млн. А ведь госдоля будет исчисляться десятками, если не сотнями миллионов тонн.
Очевидно, готовящиеся к аукциону по "Роснефти" инвесторы прекрасно осведомлены об этих возможностях. Но ясно и другое: те, кто на аукционе проиграет, неизбежно потребуют у государства отмены эксклюзивных прав "Роснефти" — под лозунгом, скажем, равной и честной конкуренции.
В итоге Борису Немцову, возглавившему комиссию "по координации деятельности при реализации соглашений о разделе продукции", придется решать вопрос с правами "Роснефти". Ситуация щекотливая.
Конечно, объяви сейчас Немцов, что права "Роснефти" незыблемы, — аукционная стоимость компании резко возрастет, а сам он на зависть ближайшим коллегам соберет рекордный урожай приватизационных денег.
Но, с другой стороны, так можно запросто перессориться с остальными нефтяными компаниями. Министру топлива и энергетики это, очевидно, ни к чему.
Неудивительно, что он пока молчит по этому поводу. И, похоже, решил посоветоваться с нефтяниками. В конце прошлой недели вместе с замами и рядом нефтяных генералов (в том числе с президентом "Роснефти" Беспаловым) Борис Немцов вылетел в Ханты-Мансийск. Для участия, как сообщили Ъ в Минтопэнерго, в "важном совещании".
ПЕТР ИВАНОВ
Главное богатство "Роснефти" — это право продавать государственную нефть, которую будут добывать по соглашениям о разделе продукции