Незнайка в Шанхае

В Шанхае проходит всемирная выставка "Экспо-2010", в которой участвует и Россия. Изучив различные национальные идеи, обозреватель "Власти" Григорий Ревзин перестал стыдиться российской.

Про павильон России на "Экспо-2010" я знал много плохого. Во-первых, в 2008 году был конкурс на этот павильон, и его выиграл Борис Бернаскони. Но потом как-то так получилось, что его, оказывается, выиграл Левон Айрапетов, и почитатели Бориса Бернаскони много нехорошего рассказывали про Левона Айрапетова и всю подготовку русской экспозиции. Потом автором экспозиции в павильоне стал Борис Краснов. Они быстро поссорились с Левоном Айрапетовым, и последние полгода перед открытием "Экспо" Айрапетова перестали пускать на объект, и он даже не видел свой павильон построенным, а на сайте компании "Краснов дизайн" павильон России висит как произведение Бориса Краснова и Левон Айрапетов не упоминается. Почитатели Айрапетова тоже много нехорошего рассказывали про Бориса Краснова и всю русскую экспозицию. Так что меня заранее отрицательно ориентировали.

И там еще добавили. Я попал в Шанхай по казенной надобности, в рамках подготовки национального доклада России по итогам "Экспо", где есть раздел "Охрана наследия". Но там так получилось, что охранять наследие было недосуг — все эксперты ругательски ругали павильон. Особенно остро выступали Юрий Мазуров из Института наследия, который доказывал, что любая модернизация опирается на актуализацию традиций, а традиций он в павильоне не видит (я так понял, что это развитие тезисов о стратегии консервативной модернизации, принятой на Съезде партии "Единая Россия"), и художник Никас Сафронов, который конкретно гневался, что ему стыдно, так как в павильоне нет Гжели, Жостово, национальных символов и руки большого художника. То есть там было ощущение, что этот национальный доклад — формальный повод, а по делу надо бы раскритиковать наш павильон, чтобы впредь его делал художник Никас Сафронов под руководством "Единой России". Признаться, эту идею я не поддержал.

Хотя, надо сказать, павильон наш действительно производит впечатление своеобразное. Не снаружи, снаружи это такие айсберги в косоворотках, напоминающих олимпийскую форму от Bosco di Ciliegi. Хотя Михаил Куснирович этот павильон не спонсировал, видимо, придуманный им образ стал национальным тэгом России: ярко, необычно и совершенно бессмысленно. Модная, одним словом, архитектура. Но внутри там сделан Солнечный город по мотивам сказки Николая Носова "Незнайка в Солнечном городе". И это такая ситуация, как если бы хорошая девочка съела галлюциноген: все безвинно, цветочки и ягодки ей снятся, но разрослись они до чудовищных размеров и так прут со всех сторон в синеватом сумраке, что это становится как-то неприлично. А вместо неба лунная поверхность, и по ней ползают лунники, как трилобиты по океанскому дну. Зрелище и так смущающее, а тут еще Незнайка.

Слово "Незнайка", как выяснилось, на китайский не переводится. То есть переводится, но значит не то, что хочется. У китайцев не может быть хорошего человека, который ничего не знает. Это для них нонсенс. У них Незнайка — это либо нерадивый ученик, крайне недостойное существо с конфуцианской точки зрения, либо болван, в чем тоже чего ж хорошего? При этом еще 20 лет назад Незнайка в Китае был популярным героем детских комиксов. Выступал как крайне отрицательный персонаж, отличавшийся идиотской глупостью и неприличным поведением. Так что китайцы знают Незнайку с самой нехорошей стороны. Рассказывают, что они были очень смущены, когда узнали, что образ России будет представлять такой неподходящий мальчик. Они вежливо предлагали вместо него кандидатуру Знайки как юноши более соответствующего принципам уважения ко всемирной выставке и более достойного посылки за границу за государственный счет. Но мы уже всю экспозицию заточили под Незнайку и не смогли переделать.

В общем, сначала я тоже пошел на "Экспо" с чувством глубокого стыда за Россию с ее павильоном, хотя и не признавался в этом, памятуя о Жостове, Сафронове и "Единой России". Но это чувство вскоре прошло.

Для начала скажу, что через территорию "Экспо" в хорошие дни проходит до 700 тыс. человек, а в плохие — не меньше 300 тыс., и все они китайцы. Иностранцев на этой выставке почти нет, а если и встречаются, то зашуганные. Это гигантская толпа, причем многие ходят строем и поют. Мы тут боремся за то, чтобы следующую "Экспо" проводить у нас, но это совершеннейшая утопия, потому что где взять столько посетителей? У китайцев план провести через эту выставку 100 млн человек — две трети населения России.

У каждого павильона стоят очереди, пока рекорд установила Саудовская Аравия — девять с половиной часов. Попытки пройти куда-нибудь без очереди, на правах члена русской делегации или журналиста, не приводят ни к чему, китайцы на все говорят "нет". Тут управляют большие порядки, технологии обращения с толпой, а проявления неколлективного поведения приводят китайцев в ужас и немедленно репрессируются. Зато они гениально всех сортируют. Нужно видеть, как неорганизованная толпа бросается на штурм павильона, скажем, Японии, наталкивается на заграждения и мгновенно преобразуется в три военизированные колонны — десять тысяч одиночных посетителей, двадцать тысяч групповых посетителей плюс инвалиды на колясках (последних немного, человек полтораста, они смотрятся как легкая кавалерия).

Китай — сравнительно закрытая страна, большинство жителей никогда не были за границей и вряд ли будут. Для них "Экспо" — способ увидеть мир. Атмосфера на "Экспо", по-видимому, напоминает те легендарные выставки, которые проходили у нас при Хрущеве, прежде всего, наверное, американскую выставку в Сокольниках. По воспоминаниям, советским людям тогда открылся дивный новый мир, и они были пьяны от счастья и энтузиазма. Представьте себе 700 тыс. пьяных от энтузиазма китайцев, и вы почувствуете атмосферу. Они и сами прут, и еще государство их науськивает. В Шанхае 15 млн жителей, но билеты на "Экспо" распространяются по всей стране среди крестьян и военных, студентов и госслужащих, их сюда свозят, сортируют и с песнями отправляют по павильонам.

Павильоны на "Экспо" бывают четырех родов. Во-первых, модные, своего рода архитектурный haute couture. Это дорогие уникальные решения в русле известных трендов, но при этом претендующие на что-то новое. При этом стоит отметить, что эта "Экспо" не стала местом манифестации новой архитектуры. Обычно павильоны "Экспо" остроэкспериментальные, они задают направления мировых трендов, здесь же все наоборот: уже известные модные тренды определили архитектуру павильонов. Скажем, павильон Германии, здание, как будто сильно покореженное взрывом, выглядит репликой Центра BMW, построенного по проекту Захи Хадид под Лейпцигом в 2005 году; павильон Японии, гигантское перевернутое вымя, едва ли не копия музея в Граце, выстроенного в 2003-м по проекту Грега Линна; павильон Франции со стенами, поросшими газонами, повторяет Этнографический музей в Париже, построенный в 2004-м по проекту Жана Нувеля. Это, разумеется, заметно только специалистам, но вместе с тем по-своему важно. Предлагая новую архитектуру, страны утверждают тем самым свои претензии на лидерство. На этой "Экспо" все словно сознательно от этого уклонились, предпочтя проверенные решения.

Исключения составляют Англия и Испания. Английский павильон создал дизайнер Томас Хезервик, и это такой стеклянный ежик, в основании каждой иголки которого находится семя какого-нибудь растения, произрастающего в Великобритании. Павильон называется "Собор семян". Такую архитектуру мы еще не видели, хотя, надо сказать, светильники в виде ежиков из стеклянных иголок продаются с середины 1990-х. Испания создала свой павильон из экологичных плетеных циновок, внутри же сидит десятиметровый младенец, он поводит глазами и улыбается как-то себе на уме. Страшноватый образ будущего, немного из "Соляриса". Можно сказать, что европейские лидеры выставки пытаются представить себя в зеленом виде, но делают это с помощью довольно загадочных жестов.

Вторую группу составляют страны, которые претендуют на статус модных, включенных в мировую повестку дня. Со второй половины 2000-х в мировой архитектуре в моду вошли сравнительно простые коробочки со сложной структурой стены. Обычно они облицованы металлом, прорубленным насквозь, а внутри стены что-нибудь светится или просто видна другая фактура. Это такой архитектурный casual: просто, достаточно экономно, но вместе с тем свежо и актуально. Лидером здесь, безусловно, является павильон Южной Кореи, один из самых популярных, сплошь отделанный светящимися панелями, похожим образом сделаны павильоны Польши, Турции, Бразилии. И проект русского павильона Бориса Бернаскони, и реализованный проект Левона Айрапетова сделаны в той же стилистике, хотя айрапетовский павильон, пожалуй, за счет сложности своей формы претендует на статус высокой моды.

Третью группу составляют страны, которые используют устаревшую модную архитектуру. Скажем, павильон Украины представляет собой очень качественную стилизацию советского конструктивизма 1920-х годов, модного в выставочном дизайне 1960-х. Вариацией на ту же тему выглядит павильон Литвы. Румыния и Тайвань представили павильоны в виде земного шара, что было модно в 1970-х; в той же стилистике 1970-х, только с темой световых табло оформили свои павильоны Таджикистан, Узбекистан и Казахстан. Эти страны как бы и находятся в мировом процессе, но несколько на периферии.

А вот четвертую группу составляют, на мой взгляд, самые интересные страны. Им как будто все по барабану, они живут какой-то своей проблематикой. Причем здесь смыкаются противоположности. С одной стороны, это мусульманские страны — Пакистан, Оман, Катар, Марокко, Иран: их здания выстроены в традиционных стилях и выглядят как павильоны национальных республик на ВДНХ в Москве. Это не значит, что они не хотят ничего изобретать. Павильон Саудовской Аравии — гигантская светящаяся белая чаша (как они объясняют, в честь китайского фарфора), на которой сверху высажен сад из пальм,— один из самых эффектных на всей "Экспо" и, на мой взгляд, гораздо интереснее соседних Японии и Южной Кореи. Но они не принимают глобальных архитектурных мод, будто вовсе не замечают их. У них своя повестка дня, и в этом ощущается своеобразное достоинство. С другой стороны, в той же группе, как ни удивительно, павильон США. Это сугубо утилитарное сооружение, большая железная бочка с двумя крыльями. У входа высажены деревья, внутри экран, на котором президент Барак Обама скупо улыбается и говорит китайцам: "Нихао!" То есть "Здравствуйте!". А больше — ничего. Это так странно, что даже концептуально.

Вообще-то, когда обходишь эту выставку, возникает ощущение, что перед тобой незапланированное предъявление скрытого сценария. Есть парадигма глобального развития, и европейские страны соревнуются между собой, кто здесь законодатель мод и интеллектуальный лидер, кто дышит в затылок, а кто опоздал на старт. Только все бегут без особого вдохновения, как-то по инерции. А главное происходит в другом месте. Мусульманские страны противостоят США, причем и те и другие откровенно заявляют, что их проблемы не имеют никакого отношения к этому глобальному развитию, да и не развитие это, а скорее имитация, операция прикрытия.

И так бы оно все и было, если бы не два павильона Китая. Один из них тематический, а второй национальный. Тематический — тот, что раскрывает слоган выставки "Better city, better life" ("Лучший город — лучшая жизнь"). Обычно всемирные выставки носят торговый характер: страны показывают, что они производят и что у них самое лучшее. Но в этом году тема "Экспо" концептуальная, она должна показать перспективы будущего развития человечества. Конечно, тема выставки — вещь условная, вы можете пройти ее всю и не заметить этот слоган, но все же это удачно, что есть тематический павильон. Без него тема бы совсем не прозвучала. Ну какое будущее развитие может произрасти из британских семян? Французы показывают в своем павильоне французскую кухню, французскую моду, французскую живопись и машину Citroen — сплошное настоящее и никакого будущего. А в тематическом павильоне все иначе, там будущее разобрано по полочкам.

Значит, так. В будущем главное — не сорить. Не засорять атмосферу. Поэтому город будет жить на солнечных батареях, и батареи будут на каждой крыше. В городе должно быть очень много зелени: на стенах — зелень, на дорогах — зелень, на заборах — зелень и на лестницах тоже зелень. Есть люди тоже в основном будут что-то зеленое, растительное. Все отходы будут перерабатываться целиком и полностью, отдельно — разные виды мусора, отдельно — канализация. Получится из этого что-то полезное, что — я не вникал. Всюду в городе должна быть очень большая и современная красота, которая пока неясно как выглядит, но тоже связана с зеленью. Транспорт будет общественным. Индивидуально люди будут ездить на электрических самокатах, здоровые — на двухколесных, инвалиды — на четырехколесных. Впрочем, ездить придется немного, а в основном общаться с помощью интернета. Там в центре павильона сделан гигантский зал, и на стенах у него все описанное изображено на огромных экранах в виде комиксов. Все движется, кроме людей, люди стоят, открыв рот от удивления, а в самом зале, тоже открыв рот, стоят посетители. Такое ощущение, что ты в "Матрице".

Конечно, нормального человека всем этим не удивишь: уже лет десять на разных выставках и по каналу Discovery нам рассказывают про солнечные батареи и роль зелени. Но дело в том, что в этом павильоне сначала расположены залы утопий. И там цитаты из книг Кампанеллы, Сен-Симона, Фурье и Оуэна и еще рисунки Леонардо да Винчи, Сант-Элиа, Ле Корбюзье и т. д. Как бы лучшие умы человечества мечтали, а теперь мы знаем, как это делать. И вот когда идешь по этому павильону, создается четкое ощущение, что идешь по краткому курсу марксистской философии. Сначала лучшие умы мечтали, потом Маркс и Энгельс поставили на научную основу, потом параграфы 1-2-3-4, потом все это уже как бы внедряется в жизнь, растут надои и водородная бомба взрывается на Новой Земле. А потом начинается какое-то внедрение в жизнь, на стенах прорастают газоны и висят солнечные батареи. Причем, так же как и в марксизме, все это внутренне как-то логично упаковано, из одного следует другое. И при этом все является враньем и туфтой. В Шанхае солнечные батареи не работают, там электростанции на угле, над городом постоянно висит смог, такое ощущение, что солнца не бывает никогда (при этом дикая влажность и 35 градусов жары). И чтобы заставить светиться всю эту "Экспо", надо сжечь столько угля, что смог будет висеть еще год.

В общем, от тематического павильона остается четкое ощущение, что зеленая идеология стала новой доктриной, и теперь ее будут массово внедрять, и вот этот павильон — то ли заготовка учебника, то ли наглядное пособие к краткому курсу научной экологии. А в паре с национальным павильоном Китая это производит просто шоковое впечатление. Национальный павильон огромный, семиэтажный, и он царит над всей выставкой. Это очень сильное, героическое здание, и все оно, в сущности, подиум для фильма "Гармония Китая", который показывают на седьмом этаже в гигантском кинотеатре.

Нас сначала завели в пустой зал, посадили в центр (тут мы были официальной делегацией по специальному письму), и полминуты мы тихо сидели в темноте. Потом вдруг открыли двери, и в зал с криками ворвалось тысячи три китайцев, они бросились занимать места и за две минуты расселись. Это было чудо. А потом начался фильм. Там сначала была китайская земля, потом разные средневековые дворцы, а потом отовсюду начали расти небоскребы, по дорогам поехали машины, по рельсам поезда, по воздуху полетели самолеты, а потом вдруг вверх взметнулась стая журавлей, и тут оказалось, что кино идет не только на всех стенах, но и на потолке. И все китайцы разом показали пальцем вверх и закричали от восторга. При этом и небоскребы были копиями европейских, и машины были европейских марок, но собранные в Китае, и поезда, и самолеты тоже, и даже квартира простой китайской семьи была типичной двушкой с совмещенным санузлом, хорошо нам знакомой начиная с 1970-х годов.

Это было даже страшно: картина про людей, которые производят копии машин, домов, поездов, компьютеров, заводов, станций, и потребляют копии, и мечтают о копиях, и сами мечты их являются копиями, и при этом их миллиард. Их восторг уже не копия, потому что переживается именно ими и сейчас. И они считают, что это и есть гармоничное развитие.

Когда ты проходишь через китайский павильон, начинаешь думать, что и молчаливый, закадровый как бы диалог США и мусульманских стран — это тоже никакая не мировая повестка дня, а какой-то маргинальный эпизод. А главное развитие — вот здесь. И суть будущего — в клонировании настоящего, повторении известного тиражом в миллиард копий. Которое осуществляется под прикрытием научной экологии будущего, выхолощенной до состояния советского краткого курса марксистской философии.

Ну то есть сильно действуют это кино и вообще китайский павильон. И надо некоторое время погулять, прийти в себя, успокоиться. Это полезное занятие. Походишь и понимаешь: ну вот нам предъявлены разные картины будущего. Можно включаться в европейскую ярмарку тщеславия, можно в противостояние американской и мусульманской повестки дня, можно в китайское процветание клонов.

А у России Незнайка... Он ведь, в сущности, кто? Это такой интеллигент, я бы сказал. Он ходит сам по себе, и у него на все свой взгляд. Довольно, кстати сказать, скептический и ироничный, и он совершенно не готов вот так, за здорово живешь, присоединяться ко всеобщей бузе. Так что, я думаю, может, и неплохо, что у нас в павильоне Незнайка?