Александр Минкин уходит на вершине славы. Он заслуженно считается одним из самых конъюнктурных и скандальных журналистов России.
Минкин — певец новой России. Ее верный слуга и защитник порожденных новым временем интересов. После распада СССР Минкин бросил писать об искусстве и театре — он стал политическим журналистом. Первый его скандал был связан с российским премьером Иваном Силаевым, которого обвиняли в попустительстве аппаратчикам и недостаточной приверженности реформам. Второй — с участием в известной кампании против председателя ЦБ Виктора Геращенко.
Как бывший театральный критик, Минкин, видимо, настолько вошел в образ своих героев, что в 1993 году решил баллотироваться в Государственную думу. Неудачно. Он был слишком занят судебными разбирательствами. В 1993 году Минкин дважды успешно судился с националистической организацией "Память", представителей которой он обвинил в налете на "Московский комсомолец" и антисемитизме. Причем статьи Минкина нельзя назвать неэффективными. По словам председателя "Памяти" Дмитрия Васильева, в результате выступлений Минкина уменьшился тираж газеты "Память" и понизилось число слушателей одноименной радиостанции.
1994 год Александр провел в светских забавах. В июне — на "Кинотавре", где был награжден призом в $1 тыс. "за наиболее объективное" освещение фестиваля, в декабре — на юбилее группы "Мост". Лишь раз вышел из тени, приняв участие в травле министра обороны Павла Грачева.
За все время своей карьеры скандального журналиста избит он был всего один раз. В сентябре 1995 года, во время прогулки с собакой. Не найденный до сих пор человек "в сером пальто" ударил журналиста ногой по лицу. Об этом акте вандализма и подзабытом к тому времени Минкине сообщили все СМИ. В том же году журналист на пару с генеральным директором холдинга "Медиа-Мост" Владимиром Гусинским дважды успешно судился с "Российской газетой". Газета обвинила Минкина в продажности, заявив, что он пишет для "Моста" заказные статьи. В том же году, видимо, не простив главному редактору "Московского комсомольца" Павлу Гусеву публичного замирения с Грачевым, Минкин шумно поменял родную газету на "Известия", в которых, впрочем, не прижился и вскоре ушел в "Новую газету".
1996 год. Александр Минкин стремительно набирает утерянную было форму скандального хроникера. В марте главная военная прокуратура отказала ему в возбуждении уголовного дела в отношении директора ФСБ Михаила Барсукова, которого Минкин обвинил в нарушении равноправия граждан по признаку расы или национальности. После поражения в споре с Барсуковым Минкин проиграл в суде 1,5 млн рублей лидеру ЛДПР Владимиру Жириновскому, которого он в одной из публикаций назвал идиотом.
В сопровождении Александра Лебедя Минкин привез в Чечню мир. Скандала там не получилось, получился текст: "И все мы садимся верхом на броню. И куда-то едем. Черная ночь. Рев моторов... Ледяная броня. Сидишь на простате. И думаешь: простата ты моя, простата...".
Лето 1996 года — начало восхождения к новой славе. В июле у Минкина случилась первая высокопоставленная утечка. В "Новой газете" он опубликовал запись телефонной беседы, главным действующим лицом которой был Борис Федоров, бывший президент Национального фонда спорта. Его собеседники были укрыты под псевдонимами "предприниматель", "женщина", "журналист". Чтобы, как пояснил Минкин, "их не убили".
Минкин объявляет об уходе из большой журналистики не первый раз. Накануне выборов 1996 года он уже зарекался: если победит Зюганов — жить мне на Колыме, если победит Ельцин — вернусь к театральной критике. И вот опять. Но теперь Минкин уходит на покой в зените скандальной славы. Высшее его достижение — отставка Чубайса с поста министра финансов в ноябре 1997 года. Надо полагать, журналист решил больше Чубайса не испытывать.
В январе 1997 года он рассказал общественности об огромных налогах, выплаченных Чубайсом; в августе провел расследование по поводу швейцарских гонораров, выплаченных ближайшему соратнику Чубайса Альфреду Коху; наконец, в ноябре 1997-го стал инициатором литературного дела, за которым последовали перестановки в правительстве.
На языке спецслужб авторы типа Минкина называются "каналами для санкционированной утечки информации". Впрочем, сам журналист к этому относится философски: "Если ты пишешь о чем-то, что вредит кому-то, то некто от этого всегда выигрывает. Что делать? Не писать? Я буду писать всегда, когда это совпадает с моими взглядами".
Взгляды свои он предусмотрительно не разъясняет.
ВЛАДИСЛАВ ДОРОФЕЕВ
На языке спецслужб авторы типа Минкина называются "каналами для санкционированной утечки информации"