21 января трупу Владимира Ленина исполняется семьдесят четыре года. Все это время его дом на Красной площади был кормушкой для корыстолюбивых ученых.
Много лет назад, в эпоху планово-убыточного социализма, приятель-биофизик рассказал мне о потрясающей удаче, выпавшей на долю его коллег по академическому институту. Какое-то военно-промышленное ведомство захотело узнать, как влияет радиация на продолжительность жизни млекопитающих. Щедрое финансирование на все время эксперимента гарантировалось, и ученые взялись за малоинтересное, на первый взгляд, исследование. Закупили овец, разделили на две равные группы — экспериментальную и контрольную, облучили первую и начали фиксировать даты смерти своих подопечных.
Постепенно овечье поголовье сокращалось. Эксперимент пора было заканчивать, но последний баран из контрольной группы оказался долгожителем. В принципе это уже никак не могло повлиять на результаты исследования, но кто-то из ученых смекнул, что, пока баран-аксакал жив, эксперимент не завершен, а значит, не прекратится и финансирование. Так один мелкий рогатый скот стал основой благосостояния целого научного коллектива...
Эта история всплывает у меня в памяти каждый раз, когда мне приходится слышать о непреходящей научной ценности эксперимента с телом Ленина. Ведь если бы не нашелся в конце января 1924 года один смекалистый ученый (только не биофизик, а биохимик), Владимир Ильич Ульянов покоился бы сейчас в земле, а не был выставлен в Мавзолее на Красной площади.
Культовая революция
В первые дни после смерти вождя мировой революции мысль о мумификации не приходила в головы даже самым циничным из наследников его слова и тела. Но чтобы делегаты с дальних окраин успели добраться до Москвы, похороны нужно было отсрочить примерно на месяц. Ничего сложного в этом не было. Формалин и тогда не входил в число редких и дорогостоящих химикатов, а холода в ту лютую зиму было хоть отбавляй. Возможно, именно холод и навел "инженера революции" Леонида Красина на мысль сохранить тело Ленина навечно, заморозив его.
Красинский проект заинтересовал партийную верхушку. Развенчав Бога, кремлевские творцы новой религии поняли, что свято место не должно пустовать. Нетленные мощи, к которым во все времена легко добавлялись лживые жития, делали Ленина подобным святому, а большевистскую власть, таким образом, идущей, как и все предыдущие на Руси, от Бога.
Осуществление проекта государственной важности перепоручили Феликсу Дзержинскому. А вскоре Леонид Красин был оттеснен даже от технического руководства. Его подвела непростительная для профессионального революционера неразборчивость в людях.
Красный бизнес
Консультируясь по поводу мумификации Ильича со специалистами различного профиля, Красин однажды обратился к заместителю директора Института химии Борису Збарскому. Химик по образованию и делец по призванию, он обладал такой пробивной силой и таким изощренным умом, что, живи он в наше время, все бы знали не Бориса Абрамовича, а Бориса Ильича (до революции, например, ему удалось познакомиться с вдовой миллионера Саввы Морозова и стать управляющим трех заводов и поместья). Збарский сразу по достоинству оценил возможность стать верховным жрецом культа Ленина. И сделал все, чтобы отобрать у Красина подряд на бальзамирование. Сам он, правда, ничего не понимал ни в трупах, ни в их сохранении. Но у него был знакомый — харьковский профессор Владимир Воробьев, который разбирался в мертвых людях так же хорошо, как Збарский в живых.
Предприимчивый химик тут же начал пробиваться на прием к Дзержинскому. 14 марта 1924 года историческая встреча состоялась. Збарский обаял Железного Феликса, убедил, что именно они с Воробьевым смогут забальзамировать тело так, как надо, и, несмотря на недовольство Красина, получил карт-бланш.
Сомнений в успехе предприятия у Збарского не было. Формалиново-глицериновый метод, который собирались использовать, был предложен русским ученым Николаем Мельниковым-Разведенковым еще в 1895 году, не единожды описан в научной литературе и успешно применялся. Определенная сложность состояла лишь в том, что до тех пор ни разу не приходилось бальзамировать тело целиком. Но искусство Воробьева и упорство Збарского привели к желаемому результату. 26 июля 1924 года комиссия во главе с Дзержинским на ура приняла проделанную работу.
Сталинская премия
Сталину мумия Ленина принесла двойную пользу. С ее помощью он не только смог выполнить личный план культ-строительства, но и морально раздавить главного претендента на звание толкователя ленинских трудов — Крупскую. Бывшая первая леди СССР, как и сестры Ленина, изначально была против бальзамирования и тяжело переносила все, что творилось вокруг тела ее мужа. И Сталин с иезуитской жестокостью выделил вдове специальное время для посещения Мавзолея. Для Крупской ставили стул возле саркофага и оставляли ее один на один с телом. Отказаться от этих еженедельных походов она не могла — "партия ее бы не поняла".
А вот Воробьева и Збарского партия поняла хорошо, и на их головы хлынул золотой дождь. Первого премировали сорока, а второго — тридцатью тысячами червонцев (в пересчете на вес около 310 и 232 килограммов золота соответственно). Потом удостоили премии имени Ленина, наградили орденами Ленина, дали почетные звания. А в 1939 году, уже после кончины напарника, Збарский стал директором лаборатории Мавзолея Ленина и, как следствие, лауреатом Сталинской премии, героем социалистического труда и членом-учредителем Академии медицинских наук СССР.
Бальзам под грифом
Хотя метод бальзамирования Мельникова-Разведенкова был хорошо известен, хитроумный Збарский дальновидно снабдил все документы лаборатории Мавзолея грифами секретности. Это давало возможность сохранить главную тайну, которая состояла в том, что кардинально изменять метод мавзолейщики не собирались и не могли. Им оставалась чистая техника — поддерживать заданную температуру и влажность тела.
Время шло, и в лаборатории начали подготовку к новому акту обретения великих и нетленных мощей. Вслух ничего не говорилось, но все понимали — чьих. На контрольных мертвецах проверялись подновленные рецептуры составов, позволявшие дольше обходиться без вымачивания тел в ваннах с бальзамирующим раствором. Кроме того, как рассказывал бывший директор лаборатории профессор Сергей Дебов, разрабатывали новые, "щадящие" методики вскрытия трупов, обеспечивающие максимальную сохранность внешнего вида покойника.
Возможно, именно эту "сталинскую" методику и имеют в виду необольшевики, говоря сегодня о великих научных достижениях придворных таксидермистов. Во всяком случае, Дебов, лично участвовавший в бальзамировании отца осиротевших народов, утверждал, что похороненный восемь лет спустя после смерти Сталин и сейчас должен лежать в гробу в полной сохранности. За исключением этого "достижения" вся работа мавзолейной команды не имела к практической медицине никакого отношения.
Трупы конкурентов
Особенный интерес представляет поведение нового поколения мавзолейщиков. Тяжелые годы, когда их прекратило финансировать государство и доход приносило только техобслуживание мумии Хо Ши Мина, прошли. Теперь их основной заработок — отправление ритуальных надобностей представителей новорусского мира и состоятельных зарубежных заказчиков, включая и безутешных родственников великого вождя Ким Ир Сена. Продолжающийся который год шум на тему "хоронить — не хоронить" на деле является неплохой, а главное, дармовой рекламой. А сам Мавзолей фактически превратился в демонстрационный зал фирмы ритуальных услуг. Причем этот зал действует на Красной площади, без арендной платы (напротив, в ГУМе,— $4,5 тысячи за квадратный метр в год), с квалифицированной и бесплатной службой охраны. Да к тому же простаки через общественный фонд Мавзолея финансируют текущие работы с телом (в прошлом году пожертвовали около $17 тысяч). Казалось бы, живи да радуйся, что социализм победил не окончательно. Но вместе с рынком пришла и конкуренция.
Пока отечественные мумификаторы лелеяли за завесой секретности методику бальзамирования образца 1895 года, все науки шагнули далеко вперед. Используя их достижения, немецкий анатом Гунтер фон Хагенс с семидесятых годов успешно мумифицирует человеческие тела с помощью созданной им технологии пластинации. "Форсированная пропитка полимерными материалами", как называет этот способ автор, занимает, если нужно мумифицировать целое тело, несколько недель. После высушивания конечный продукт может храниться в нормальных условиях — без прохлады, вымачивания и прочих атрибутов загробной жизни Ильича.
В последнее время фон Хагенс с успехом рекламирует свои достижения. В Японии выставку его препаратов "Мир тела" посетили более миллиона человек. Осенью прошлого года ее перевезли в Германию, где она, несмотря на протесты церкви, также имеет немалый успех.
И это, судя по всему, в немалой степени беспокоит жрецов ленинского тела. Они не могут нанести врагу сокрушительный удар и провести мировые гастроли Ильича. Во всяком случае, две предыдущие попытки получить разрешение на такой супертур — американского миллионера Эндрю фон Таддена и Стаса Намина — успеха не имели. Поэтому в ход пошли эксклюзивные съемки запасников мумифицированных трупов лаборатории Мавзолея, а за рубежом издали мемуары сына Збарского, тоже работавшего с телом. Но это слишком слабый ответ конкурентам. Ведь если среди состоятельных россиян появится мода не только рожать, но и бальзамироваться в Германии, доходному бизнесу мавзолейщиков может прийти конец.
ЕВГЕНИЙ ЖИРНОВ
Потратив на работу несколько месяцев, мумификаторы Ленина обеспечили себя на всю жизнь
Мавзолейщики всегда пользовались методикой 1895 года и ничего принципиально нового придумывать не собирались. Это и есть их главная научная тайна
У нынешнего поколения мавзолейных ученых наступили тяжелые времена: их уже обогнали западные конкуренты