Биеннале современное искусство
В Государственном центре современного искусства при поддержке Фонда Михаила Прохорова и компании МТС открылась выставка "Vis-a-vis", основной проект II молодежной биеннале "Стой! Кто идет?". "Vis-a-vis" сделана совместно с Национальной школой изящных искусств и Музеем современного искусства Лиона и является одним из мероприятий года Франции в России. Рассказывает ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
Молодое искусство не следует путать с молодежным. К последнему относятся субкультурные развлечения вроде граффити и уличного искусства во всех его видах и жанрах. Такое творчество рассчитано на юношей и девушек и в лучших своих проявлениях представляет собой глоток свежего воздуха в перенасыщенной агрессивным маркетингом городской среде. А вот молодое искусство из уже существующей индустрии искусства современного ничем не выделяется, и понять, насколько юн автор той или иной работы, можно, только заглянув к нему в паспорт. Зрителя, ожидающего от биеннале "Стой! Кто идет?" веселья, сексуальности и прочих качеств, ассоциирующихся с молодостью, ждет глубокое разочарование. В сущности, художники всего лишь сдают вступительные экзамены при переходе на следующую ступень, будь то участие в "большой", взрослой биеннале или выставка в престижной галерее.
Кураторская группа из сотрудницы ГЦСИ Дарьи Пыркиной и лионских культуртрегеров Тьерри Распая, Робера Ива и Изабель Бертолотти для выставки "Vis-a-vis" скрещивала французскую и русскую молодежь по принципам зрительных рифм и соответствий. "Конечно, если бы перед нами стояла задача просто показать молодое искусство Франции, выставка выглядела бы иначе",— рассказала корреспонденту "Ъ" госпожа Бертолотти. И во Франции, и в России литература традиционно обладает более высоким статусом, чем изобразительное искусство. Еще Стендаль сожалел о том, что у картины нельзя перелистнуть страницу, как у книги. Но если русские художники стараются делать работы-рассказы, то французы текстовую часть оставляют для длинных объяснений смысла их работ, объяснений, которые заводят настолько далеко, что сами художники подчас забывают, с чего начинали. Европейская молодежь работает по принципу "умному достаточно". Вместо внятных образов они предпочитают намекать, ставить троеточия. По их мнению, достаточно пары маленьких разноцветных треугольничков, чтобы намекнуть на историю абстрактного искусства от Мондриана до Кандинского. Они, как "митьки", никого не хотят победить и даже убедить.
Русские с точки зрения внешнего эффекта оставляют французских коллег далеко позади. Они любят все весомое и неуклюжее: батареи центрального отопления, каменные ступы, четырехканальные видео. "Прятки" петербуржцев Ивана Плюща и Ирины Дрозд, возможно, самая интересная и показательная работа на "Vis-a-vis". Шкаф черного дерева с невероятно пошлыми позолоченными ручками и подсвечником скрывает остов старых "Жигулей" красного цвета. Останки популярного советского автомобиля играют в этом театре роль прошлого, скелета в шкафу, замаскированного безвкусным мещанским уютом относительно сытой современности.
В пару "Пряткам" хочется поставить не француза, но отечественный дуэт "МишМаш". В их инсталляции в булыжники японского сада камней встроены мигающие автомобильные фары. Сочетание несочетаемого, покоя и стресса, знакомо, наверное, каждому жителю большого города. Эти работы намного ближе французскому искусству 60-х годов прошлого века, "новому реализму" Армана и Жана Тэнгли, чем произведения молодых галлов. "Новых реалистов" у нас увидели и прочувствовали только в 80-е, а для французов они уже в далеком прошлом.
Неудивительно, что настоящего взаимопонимания между странами не возникло. Художник Бертран Лакомб, громадный лысый парень, отхлебывавший на открытии водку прямо из горла, признался, что "в русском искусстве мне чего-то не хватает, даже сам не знаю чего". Опрошенные корреспондентом "Ъ" русские художники подтверждали, что это чувство взаимно. Но сожалеть об отсутствии общего языка не стоит. Встречи двух культур плодотворны при условии, что они совершенно разные.