Александр Лебедь какое-то время был одним из самых вероятных кандидатов в преемники Ельцина. О том, почему он перестал им быть, корреспонденту журнала "Коммерсантъ-Власть" Глебу Черкасову рассказал политический консультант Григорий Казанков, работавший в 1996 году в предвыборном штабе Лебедя.
— Намек Ельцина на то, что его преемником может стать Лебедь, как-то сказался на избирательной кампании генерала?
— Я не знаю, намеренно ли Ельцин повторил слова, которые были почти дословным воспроизведением текста нашего рекламного ролика. Это могло быть и случайностью.
Однако то, что Ельцин выделял Лебедя из общего ряда своих соперников, это точно. Он встречался с ним первым из кандидатов, и я думаю, что эта беседа была важнее остальных. Возможно, все остальные встречи были организованы для того, чтобы, так сказать, замаскировать самую главную.
— Когда Лебедь поверил в то, что может стать преемником Ельцина — до или после первого тура?
— Уверенность в этом появилась у Лебедя только после того, как его назначили секретарем Совета безопасности.
— А как восприняли появление Лебедя в Кремле соратники президента?
— Обстоятельства появления Лебедя в Кремле вызвали недовольство госаппарата. Генерал был невыгоден всем, и даже противоборствующие группировки в отношении к нему были едины. Среда начала бороться с Лебедем.
Однако на первых порах, видя отношение Ельцина к новому секретарю СБ, все ринулись к нему в надежде решить самые разные свои задачи, политические и финансовые. Малоопытный политик Лебедь вступил в контакт с настоящими зубрами политической интриги. И, естественно, стал ошибаться.
Задача противников Лебедя упрощалась тем, что сам он не хотел учиться новым правилам игры. Лебедь думал, что капитал, завоеванный во время президентских выборов, карт-бланш, который на первых порах ему дал Ельцин,— достаточная гарантия от любых неприятностей.
— Противники Лебедя играли на его слабостях?
— Да. Секретарь СБ делал слишком много публичных заявлений. На руку противникам Лебедя играла и своего рода мода на генерала, которая распространилась среди столичного бомонда.
— Мода как-то подогревалась его врагами?
— Нет. Они только старались, чтобы об этой моде узнал сам Ельцин.
— Чиновники убедили президента в том, что Лебедь опасен?
— Дело не только в этом. Лебедь сам настроил против себя Ельцина.
— Каким образом?
— Как ни странно, когда Лебедь был не во власти, можно сказать, в оппозиции, он относился к Ельцину с гораздо большим пиететом, нежели когда стал частью власти. Во время президентских выборов Лебедь критиковал всех подряд, однако всегда старался не трогать президента. Все изменилось с его приходом в Кремль.
Лебедь стал говорить о Ельцине гораздо резче, критикуя его перед телекамерами и в газетах. Иногда он выступал в таком тоне, как будто уже стал президентом.
Но, конечно, венцом всего стал его альянс с Александром Коржаковым. Если Лебедь хотел уйти в отставку — а видимо, он нарывался на это,— то можно было найти более серьезный повод для ссоры и ухода в оппозицию.