В ближайшее время лидеры фракций и депутатских групп Госдумы должны заключить новое пакетное соглашение о распределении должностей в парламенте. Депутаты-болтуны уходят в прошлое--их места занимают прагматики. Кремль и Белый дом могут быть довольны.
Пакетное соглашение традиционно заключается лидерами всех депутатских объединений перед началом работы Госдумы нового созыва. Все назначения от спикера до заместителей председателей комитетов согласовываются в узком кругу руководителей фракций и групп и только потом общим списком выносятся на обсуждение палаты. Действующее соглашение было заключено в январе 1996 года и закончит свое действие после принятия бюджета в четвертом чтении.
В ходе предстоящего передела лидеры всех фракций и депутатских групп, естественно, надеются увеличить число подконтрольных им комитетов. Вместе с тем нарушать сложившуюся расстановку сил не намерен никто — она устраивает почти всех.
Контроль над нижней палатой находится в руках большинства, насчитывающего примерно 350-380 депутатов, принадлежащих ко всем думским объединениям, кроме "Яблока". В неформальную большую коалицию входят большая часть фракции КПРФ (около 130 депутатов), НДР (67 депутатов), ЛДПР (50 депутатов), а также группа аграриев (36 депутатов), группа "Российские регионы" (41 депутат) и большая часть группы "Народовластие" (20-25 депутатов).
Несмотря на внешние политические разногласия, коалиция имеет единую позицию по принципиальным вопросам: поддержка федерального бюджета, негативное отношение к любым радикальным антиправительственным акциям. Самый показательный пример единодушия депутатского корпуса был продемонстрирован 22 октября, когда 359 депутатов проголосовали за исключение вопроса о вотуме недоверия правительству из повестки дня.
Перерожденцы
С осени прошлого года депутаты избегают конфронтации с исполнительной властью, стараясь быть сдержанными не только в поступках, но даже в словах. Так, первый круглый стол, посвященный земельному вопросу, был отложен на неделю из-за простуды Ельцина. Зюганов, до того не упускавший случая указать на неспособность главы государства исполнять свои обязанности, узнав о болезни, только пожал плечами: "Ну да, грипп по Москве ходит". Показательно и то, что лидеры КПРФ и НДР не принимали участия в обсуждении закона о государственной символике — вопроса, по которому ни одна из сторон не могла пойти на компромисс, не потеряв лица.
Власть также изменила свое отношение к Думе. В частности, разительные перемены парламентарии подметили в поведении представителя президента Александра Котенкова, который не только перестал считать депутатов во время голосования и сличать результаты с официальными его итогами, но и в целом изменил тон своих высказываний о работе Думы.
А в январе ряд депутатов с удовлетворением констатировали, что СМИ, которые, по твердому убеждению думцев, освещают деятельность палаты под диктовку Кремля, стали относиться к парламенту "объективнее".
Потепление отношений между Думой и правительством ощутили на себе и состоящие в оппозиционных фракциях депутаты-одномандатники, вынужденные решать проблемы своего округа и, следовательно, тесно сотрудничать с органами исполнительной власти. Антиправительственные эскапады, вполне уместные на встречах с избирателями, все больше и больше становились помехой для повседневной работы. Если на оппозиционную риторику исполнительная власть еще смотрела сквозь пальцы, то, например, провал важных для правительства законопроектов вызывал оправданный гнев. Один из депутатов рассказывал корреспонденту Ъ: "Раньше приходишь к кому-нибудь в кабинет, а у него на столе распечатка с итогами голосования — трудно было разговаривать. Теперь полегче".
А ходить по кабинетам приходится все чаще. К концу депутатского срока все парламентарии, естественно, стараются подходить с деньгами и связями в Москве. Пустить нажитый капитал на ветер одним нажатием кнопки не хочется никому.
Депутаты понимают, что "решать вопросы" гораздо проще, не ссорясь с властью. Растет в депутатских массах и понимание того, что если Дума спокойно доработает положенный ей срок, то "решить вопросы" можно будет в полном объеме и безо всякой спешки. Неформальным девизом парламентского большинства стали слова одного из аграриев, сказанные на собрании группы за несколько дней до обсуждения вотума недоверия правительству: "Мы не можем допустить того, чтобы Дума была распущена". Любую попытку начать атаку на исполнительную власть парламентарии все больше воспринимают как покушение на их собственные интересы.
Заговорщики
Изменение настроений рядовых депутатов почувствовали лидеры фракций, которые помимо решения локальных проблем обязаны заботиться о перспективе — о парламентских выборах. Первыми об этом задумались коммунисты.
По сведениям Ъ, в окружении Зюганова одной из самых серьезных проблем, стоящих перед КПРФ, считают политическую активность вице-спикера Сергея Бабурина и председателя комитета по обороне Льва Рохлина. По оценке экспертов КПРФ, и тот и другой могут оттянуть голоса у коммунистов.
Наилучший способ ослабить Бабурина и Рохлина — сместить их с занимаемых должностей. Организационные, материальные и информационные ресурсы, которыми располагает думский начальник, будь то вице-спикер или председатель комитета, дают им неоспоримые преимущества. Если бы коммунистам удалось понизить Бабурина и Рохлина, возможности последних готовиться к избирательной кампании стали бы крайне ограниченны.
И это понижение должно было состояться. Заручившись поддержкой НДР, коммунисты твердо рассчитывали, что добиться отставки Бабурина и Рохлина при заключении нового пакетного соглашения им удастся без особых хлопот. Более того, в обмен на обещание вернуть НДР комитет по обороне КПРФ смогла выторговать у "Нашего дома" поддержку коммунистической кандидатуры на должность уполномоченного по правам человека.
"Яблоку", которое формально находится вне большой коалиции, коммунисты обещали учесть его интересы при реорганизации бюджетного комитета, судьба которого практически решена — он будет разделен на две части. Планировались, разумеется, и другие, менее важные перестановки.
Но соглашение сорвалось. Коммунисты переоценили способности своих партнеров к кулуарной политике. Николай Рыжков не смог удержать контроль над "Народовластием" и дал возможность Бабурину организовать кампанию в свою поддержку. По свидетельству очевидцев, и на Совете думы, и на собраниях группы Рыжков вел себя так же, как и на трибуне съезда народных депутатов,— тогда его назвали "плачущим большевиком", а теперь называют "плачущим вождем".
В еще большее изумление коммунистов привел лидер фракции НДР Александр Шохин, который проболтался о готовящемся размене "комитет по обороне--уполномоченный по правам человека" через день после того, как стороны ударили по рукам. В аппарате Зюганова долго не могли поверить в то, что лидер фракции НДР действительно на это способен.
И в том и в другом случае поднялся шум, который вынудил стороны заморозить переговоры. Депутаты-оппозиционеры, несмотря на все вышесказанное, все же еще морально не готовы открыто проголосовать за устранение Бабурина и Рохлина.
Однако лидеры фракций, составляющих большую коалицию, вовсе не намерены отказываться от устранения радикальных элементов из руководства Думы. Просто им пришлось изменить тактику.
Рохлина убедили в том, что, после того как он уйдет из комитета, коммунисты помогут ему в укреплении его организации — Движения в поддержку армии.
К Бабурину отнеслись жестче. Зюганов уже намекнул, что вице-спикер волен уйти из "Народовластия" вместе со своими сторонниками — КПРФ немедленно делегирует в группу то количество депутатов, которое необходимо для сохранения ее статуса.
Ни лидеры фракций, ни другие участники переговоров, ни ответственные работники администрации президента, находящиеся в курсе работы по подготовке пакетного соглашения, не проявляют ни малейших признаков беспокойства. Один из экспертов, консультирующий нескольких парламентских лидеров, сказал Ъ: "Ребята просто не привыкли работать в новых условиях — еще не понимают, когда надо молчать, когда говорить... Ничего, научатся".
ГЛЕБ ЧЕРКАСОВ
Депутаты стали тяготиться враждой с правительством. Она мешает их работе
Коммунисты научились договариваться с исполнительной властью лучше, чем демократы