23 февраля Советской армии исполнилось бы 80 лет. Всеми своими победами и поражениям она обязана прежде своим главным командирам--закаленным в боях маршалам Советского Союза. Не переставая они вели кровопролитные войны друг с другом.
Несколько недель назад в здании Минобороны журналисты столкнулись с ветераном, маршалом Советского Союза Сергеем Соколовым.
— Разрешите проехать в лифте с маршалом? — полушутя спросил экс-министра один из них.
— С маршалом Советского Союза,— делая акцент на последних двух словах, поправил Соколов. Намек был понятен: первого в истории маршала Российской Федерации министра обороны Игоря Сергеева ровней себе ветераны не считают.
И напрасно. Сергеев представляет собой классический образец маршала: предан верховному главнокомандующему, не лезет в политику, на первые роли не претендует. Его предшественники Грачев и Родионов в маршалы, конечно, не годились.
Звание маршала всегда было символом признания исключительных заслуг и венцом карьеры. Получивший маршальское звание автоматически попадал в разряд небожителей. Это было не просто очередное воинское звание, а политический жест. После этого от военачальника требовалось нечто большее, чем добросовестное выполнение обязанностей. Он должен был распрощаться со своим военным прошлым и перейти на политическую работу, стать наместником партии в армии.
Тех, кто этого не понимал, ждала неминуемая опала.
Первая кровь
Первым прелесть игры в маршальские звезды оценил Сталин. К середине 30-х годов распри между высшими советскими генералами достигли апогея. В борьбе за лидерство в Наркомате обороны Ворошилов и Тухачевский разве что не выясняли отношения на кулачках. Чекисты тревожили Кремль сообщениями, что Блюхера на Дальнем Востоке интересует только молодая жена, а вверенные ему войска разваливаются. В надежде, что большие звезды в петлицах умиротворят генералов, Сталин учредил новое воинское звание.
Так в 1935-м Красная Армия получила первых маршалов Советского Союза — наркома обороны Ворошилова, замнаркома по вооружению Тухачевского, начальника Генштаба Егорова, инспектора кавалерии Буденного и командующего Отдельной Дальневосточной армией Блюхера.
Правильно вождя поняли не все. Тухачевский воспринял этот жест как индульгенцию, отпущение прошлых военных грехов, прежде всего сокрушительного разгрома под Варшавой в 1920 году, когда он уложил более 100 тысяч бойцов, и поощрение новых инициатив. Он усилил давление на Ворошилова и уже не стесняясь стал демонстрировать пренебрежительное отношение к нему, называя наркома "малограмотным луганским слесарем".
Ворошилова амбиции бывшего подпоручика пугали. Но на открытый конфликт он не шел. Он осторожничал, зная, что Тухачевский у Сталина в фаворе. Зато отходил душой со своими. Например, наедине с Буденным он мог поиздеваться над заслугами Тухачевского, припоминая его "подвиги" в Кронштадте и тамбовских лесах, где "блестящий полководец, военный теоретик, новатор, ценитель и знаток культуры", как писали о Тухачевском газеты, руководил свирепыми карательными акциями. В том числе с применением химического оружия.
То, что красные маршалы не договорятся, Сталин понял в мае 1936-го, на квартире у Ворошилова, куда Клим пригласил членов политбюро. Подвыпив, маршалы на глазах у генсека устроили перебранку. Тухачевский орал на Ворошилова, обвиняя наркома в том, что тот собрал вокруг себя тупоголовых кривоногих первоконников, которые не разбираются в военных делах. Ворошилов отвечал. Молчал лишь Сталин. Он предложил положить конец препирательствам и обсудить все на политбюро.
На следующий день Тухачевский, протрезвев, отказался от всего сказанного и извинился перед Ворошиловым. Но нарком был исполнителен. Через год на военном совете, где присутствовала вся партийная верхушка, он доложил о своих проблемах с Тухачевским. Сталин понял, что пришло время выбирать. Сомнений, кого выбрать, у Сталина не было.
Когда речь заходит о придворных интригах, чекисты всегда оказываются в нужное время в нужном месте. С нужными материалами о поездках Тухачевского по Германии и Франции — рапортами о встречах замнаркома с немецкими военными и документами германского генштаба, где говорилось о двойной игре маршала.
Сталин отдал маршала на съедение не кому-нибудь, а его же коллегам-маршалам, ничуть не обманываясь на счет корпоративной солидарности. Почетная обязанность осудить Тухачевского легла на Егорова и Блюхера, который специально для этого был вызван с Дальнего Востока. Расчет был прост: Егоров метил на повышение, Блюхер хотел в Москву.
Блюхер понял, что за кровь Тухачевского ему придется ответить, в 1938-м, когда позорно провалил Хасанскую операцию. Десять лет, проведенные на Дальнем Востоке, не оставили и следа от боевого задора героя гражданской войны. Он обленился и превратился в барина — семейный уют и любовь к молодой жене Глафире затмили военную службу. На заседании Главного военного совета в мае 1938 года Блюхер заверил партию и правительство, что "войска фронта хорошо подготовлены и боеспособны", хотя на самом деле армия была разорена настолько, что командарму не хватило недели (Блюхер был проинформирован о начале конфликта за семь суток!) на ее мобилизацию. Поняв, что операция провалена, герой-маршал просто... спрятался — три дня до него не могли дозвониться ни Ворошилов, ни Сталин.
Бои с японцами опозорили Блюхера и поставили крест не только на его военной карьере, но и, как часто бывало в то нелегкое время, жизни.
Тем временем подросло молодое поколение соискателей маршальских звезд. Но Сталин решил попридержать клыкастую молодежь. В его понимании маршальским званием нужно было не поощрять, а порабощать. Тухачевские и блюхеры ему больше были не нужны.
Только в 1940 году, после финской кампании, состоялся второй маршальский призыв. Он состоял из наркома обороны Тимошенко, его заместителя Григория Кулика и начштаба Бориса Шапошникова — степенных и недрачливых генералов. Их стиль работы Сталина удовлетворял: они не лезли на рожон, четко и педантично выполняли все приказы. Настолько педантично, что война застала врасплох и их, и армию, которую они дисциплинированно отвели от границы.
Вторая мировая
Война внесла во взаимоотношения маршалов с политическим руководством свои коррективы. Незаменимые в мирной жизни, сталинские маршалы показали свою полную профнепригодность на полях сражений.
Тимошенко мысленно похоронил себя уже с первыми сиренами воздушной тревоги над Киевом. Однако вместо пули получил Юго-Западный фронт. В ноябре 1941 года он организовал успешное контрнаступление под Ростовом, но потом сдал Харьков, чего Сталин ему не простил. Шапошников не выдержал напряжения начального периода войны, заболел и от дел был отстранен.
Отличилась в худшем смысле и старая гвардия. Меньше месяца понадобилось Ворошилову, чтобы довести обстановку на Ленинградском фронте до критической — он едва не сдал город немцам. Буденный продержался дольше — около четырех месяцев командовал Резервным и Северо-Кавказским фронтами, но тоже в конце концов опростоволосился. Сталин отозвал ветеранов в Москву.
Больше всех не повезло маршалу Кулику. Он должен был удержать Керчь. Но без разрешения Ставки отдал приказ об эвакуации войск с Керченского полуострова на Таманский. Эвакуация превратилась в паническое бегство. Кулик был выведен из ЦК, снят с поста замнаркома, разжалован в генерал-майоры. К сдаче Керчи ему добавили "пораженческое поведение", обвинили "в систематическом пьянстве, развратном образе жизни и хищениях".
Военные неудачи первых маршалов заставили Сталина на время прервать манипуляции с воинскими регалиями. Война его обозлила. Работать с ним стало невыносимо тяжело, и это могли делать очень немногие. К этим немногим принадлежали и генералы Георгий Жуков и Александр Василевский.
Кто из них больше нравился Сталину, наверное, он и сам не знал. Василевский был более человечен. Операции планировал, скрупулезно все просчитывая, чтобы уменьшить потери. Эта черта Василевского удивляла Сталина, и он списывал ее на родословную генерала, который был сыном священника.
Жуков о потерях не думал. Он мыслил стрелами на картах и отправлял на смерть миллионы. Но у Жукова все получалось. Поэтому, несмотря ни на что, Сталин боялся прогнать своенравного генерала. Дуэт Василевского и Жукова стал для Сталина школой, в которой он учился военному искусству. Поэтому неудивительно, что в 1943 году, после трехлетней паузы, именно им (и себе тоже) Сталин присвоил маршальские звания.
На горизонте уже замаячила победа, и вопрос "что будет после нее?" перестал звучать фантастично. Особенно для окружавшего трон генералитета. Маршальские звезды Жукова и Василевского не давали покоя по меньшей мере десятку фронтовиков, ценивших себя не ниже. Борьба за лидерство в армии разгорелась с новой силой. Верховный, впрочем, того и добивался — конкуренция среди высших военачальников должна была стимулировать новые подвиги и приблизить победу.
В 1944 году маршальские звания получают сразу шесть генералов — Константин Рокоссовский, Иван Конев, Леонид Говоров, Федор Толбухин, Родион Малиновский и Константин Мерецков. В преданности этих людей Сталин не сомневался. Потому что проверил ее не только войной.
Например, Мерецков перед войной был арестован за то, что спьяну рассуждал о приходе немцев в том смысле, что ему опасаться нечего — он, мол, и им пригодится. Говоров должен был вообще растаять от благодарности к Сталину — его, беспартийного и бывшего белогвардейца, назначили командующим фронтом.
Особую роль отводил Сталин Коневу, который в начале войны, будучи командующим Западным фронтом, фактически открыл немцам путь на Москву. Конев должен был составить конкуренцию Жукову. Ибо только он был способен на это. Конев был еще более жесток, и в случае необходимости, считал Сталин, был способен пожертвовать всем.
Сталин не ошибся: Конев успешно противостоял Жукову. Самой кровавой страницей их конкуренции стала битва за Берлин. Сталин столкнул маршалов лбами, задав им лишь один вопрос: "Так кто же будет брать Берлин?"
Конечно, маршал Конев хотел взять Берлин. О чем и сообщил командующим 3-й и 4-й танковыми армиями: "Войска маршала Жукова в 10 км от восточной окраины Берлина. Приказываю обязательно сегодня ночью ворваться в Берлин первыми".
Но и маршал Жуков хотел взять Берлин. Он приказал 2-й танковой армии "первой ворваться в Берлин и водрузить знамя Победы не позднее 4 часов утра 21 апреля".
Ничем, кроме маршальских амбиций, не оправданная атака вылилась в перемешивание частей двух фронтов, неразбериху, стоившую огромных жертв. Два маршала сошлись в радиоэфире, обматерили друг друга, но к общему решению не пришли. Пришлось вмешаться Ставке, по приказу которой центр Берлина был отдан войскам Жукова.
Сталин остался доволен.
Маршальские будни
После войны все вернулось на круги своя. Генералы дрались за маршальские погоны, маршалы подсиживали друг друга. Политики же выбирали тех из них, кто отвечал их требованиям.
Ни разу не побывавший на фронте маршал Лаврентий Берия в 1950-м расстрелял маршала Григория Кулика. А тремя годами позже маршала Берию судил маршал Конев. Пулю в бериевский затылок пустил будущий маршал Федор Батицкий в присутствии будущего маршала Кирилла Москаленко.
Потом поток маршальской крови уменьшился. Сражения стали вестись на бумаге и в кабинетах.
Самой значительной жертвой аппаратных баталий стал Георгий Жуков. В 1946 году на заседании Высшего военного совета Берия обвинил его в подготовке военного переворота. Но Жукова не арестовали, а только сослали во второстепенный Одесский округ. При этом на квартирах маршала и его даче были проведены несколько обысков.
Окончательно добил Жукова Никита Хрущев. Сначала, впрочем, он призвал его, чтобы избавиться от другого маршала — Булганина, которого Жуков в 1955 году сменил в кресле министра обороны. Тогда же Хрущев провел собственный маршальский призыв, присвоив высшие звания сразу шестерым генералам. Они, наряду с присягнувшими на верность новому генсеку маршалами прежнего, военного призыва, и должны были стать его опорой в армии.
Расчет оказался верным. Спустя два года маршалы поддержали Хрущева, избавлявшегося от Жукова. Тот явно зарывался и отказывался играть по установленным правилам. Более того, он замахнулся на святое: потребовал ввести в армии подлинное единоначалие и урезать полномочия замполитов.
Хрущев обвинил Жукова в бонапартизме и освободил от всех постов. Хрущева подержал маршал Малиновский, ставший за это министром обороны. Свою фамилию под "разоблачающей" Жукова статьей в "Правде" поставил и маршал Конев, он же выступил с обвинениями против Жукова на пленуме ЦК, решившем его судьбу Жукова (хотя в 41-м тот спас его от трибунала). На том же пленуме маршал Андрей Еременко обвинил Жукова в том, что тот отнял у него лавры победителя под Сталинградом. Другой активист антижуковской кампании, Филипп Голиков, был назначен начальником Главного политуправления. Ему поручалось искоренить "жуковщину" в армии. Он тоже стал маршалом.
Впрочем, в 64-м присягавшие Хрущеву маршалы во главе с Малиновским своего генсека предали. Ведь в обязанность маршала входило умение чутко реагировать на изменения политического климата. Маршалы знали свое место и правильно трактовали отведенную им роль. Выражаясь армейским языком, знали свой маневр.
Потом в военном ведомстве наступила относительная стабильность. Звездный поток поиссяк: с 1957-го по 1976-й новыми маршалами стали всего шестеро. Малиновский руководил министерством до самой смерти в 1967 году. Сменивший его Андрей Гречко продолжил традиции предшественника — в политику не лез и добросовестно выполнял указания партии.
Свой маршальский набор Леонид Брежнев провел только во второй половине 70-х. Он наконец нашел человека, на которого мог положиться и которому мог отдать на откуп военное ведомство,— Дмитрия Устинова. В 1976 году Устинов взошел на министерский трон. И с лагом в три месяца получил сперва звание генерала армии, а потом и маршала Советского Союза. В том же году Брежнев присвоил звание маршала и себе.
Устинов стал подбирать людей под себя. В 1977-1978 годах маршальские звезды получили Виктор Куликов, Сергей Соколов и Николай Огарков. Правда, с последним вышла осечка.
Фаворит Устинова начальник Генерального штаба Николай Огарков в начале 80-х вдруг открыто заговорил о необходимости пересмотреть тезис о ядерной войне как о "продолжении политики". Обозвал "безумной и преступной" идею рассматривать термоядерную войну как рациональное и чуть ли не законное средство борьбы, начал разрабатывать проекты реформы армии.
Устинов сам исправил свою ошибку. Огарков был снят с должности начальника Генштаба. А когда он попытался сопротивляться и потребовал решения ЦК, в ответ услышал знаменитое устиновское: "А я и есть ЦК".
Позже жертвой кабинетных войн пал и ставший после смерти Устинова министром маршал Сергей Соколов. Он вылетел из министров после того, как на Красной площади 28 мая 1987 года приземлился "инспектор войск ПВО" Матиас Руст. Больше всех, наверное, радовался прилету немца Михаил Горбачев, который не сработался с Соколовым. Министр обороны был несовременен, в нем отсутствовала жажда к экспериментам. Руст оказался кстати.
Горбачеву были нужны свои маршалы. Но обзавестись ими он так и не успел. Может быть, он просто не разобрался, зачем они нужны, потому что, вместо того чтобы создать свою когорту маршалов, зачем-то присвоил это звание одному Дмитрию Язову (его Горбачев высмотрел в Дальневосточном округе), и то только в 1990 году. Правда, Язов его отработал — в августе 1991-го он так и не решился поднять руку на благодетеля.
Судьба другого преданного Горбачеву маршала, Сергея Ахромеева (он был советником президента СССР), и вовсе загадочна. Сразу после путча он повесился в собственном кабинете. Хотя знавшие Ахромеева утверждают, что, если бы маршал решил покончить жизнь самоубийством, он застрелился бы из личного оружия.
Сегодня только четверо носят погоны маршала Советского Союза. Это Сергей Соколов, бывший министр, Виктор Куликов, бывший главком Объединенных вооруженных сил ОВД, Василий Петров, бывший первый замминистра обороны, и Дмитрий Язов. Трое первых занимают почетные должности советников при Минобороны. Но в кадровых боях и активной политике давно не участвуют.
ЮРИЙ КОНДРАТЬЕВ
-------------------------------------------------------
Автором плана маршала Советского Союза был Сталин. Он первым начал зажигать маршальские звезды
Жуков и Василевский умели найти общий язык с озлобившимся вождем. Поэтому и стали маршалами — одновременно с ним
Горбачев так и не понял, зачем раздаются маршальские жезлы. Он произвел в маршалы всего одного человека — да и тот был Язов
-------------------------------------------------------
Права и обязанности маршала Советского Союза
Во все времена высшие политические руководители страны предъявляли к маршалам одни и те же требования. Документально они нигде не зафиксированы. Однако при тщательном анализе выясняется, что они практически не отличаются от обязанностей солдата, определенных уставом внутренней службы вооруженных сил. На их основе "Ъ" составил перечень обязанностей маршалов Советского Союза.
Маршал Советского Союза в мирное и военное время отвечает за точное и своевременное выполнение возложенных на него обязанностей и поставленных ему задач. Он подчиняется высшему политическому руководству страны.
Маршал Советского Союза обязан:
глубоко осознать свой долг воина вооруженных сил, образцово выполнять обязанности, овладевать всем, чему обучают начальники;
знать должности и фамилии своих начальников;
оказывать уважение начальникам и старшим, уважать честь и достоинство товарищей по службе, соблюдать правила воинской вежливости, поведения и воинского приветствия (если иное не определено вышестоящим начальником);
постоянно быть по форме и аккуратно одетым;
строго выполнять требования безопасности при обращении с оружием и начальником и в других случаях;
при необходимости отлучиться спросить на это разрешение у начальника, а после возвращения доложить ему о прибытии;
вести себя с достоинством и честью (если иное не определено вышестоящим начальником), не допускать нарушения общественного порядка и недостойных поступков по отношению к гражданскому населению.
За образцовое выполнение своих обязанностей и примерную воинскую дисциплину маршал Советского Союза может быть повышен в должности.
-------------------------------------------------------
Все маршалы Советского Союза
Василий Блюхер (звание присвоено в 1935 году), Семен Буденный (1935), Климент Ворошилов (1935), Александр Егоров (1935), Михаил Тухачевский (1935), Григорий Кулик (1940 год, лишен звания в 1942 году, восстановлен посмертно в 1957 году), Семен Тимошенко (1940), Борис Шапошников (1940), Иосиф Сталин (1943), Георгий Жуков (1943), Александр Василевский (1943), Иван Конев (1944), Леонид Говоров (1944), Константин Рокоссовский (1944), Родион Малиновский (1944), Федор Толбухин (1944), Кирилл Мерецков (1944), Лаврентий Берия (1945 год, лишен звания в 1953 году), Василий Соколовский (1946), Николай Булганин (1947 год, понижен до генерал-полковника в 1958 году), Иван Баграмян (1955), Сергей Бирюзов (1955), Андрей Гречко (1955), Андрей Еременко (1955), Кирилл Москаленко (1955), Василий Чуйков (1955), Матвей Захаров (1959), Филипп Голиков (1961), Николай Крылов (1962), Иван Якубовский (1967), Павел Батицкий (1968), Петр Кошевой (1968), Леонид Брежнев (1976), Дмитрий Устинов (1976), Виктор Куликов (1977), Николай Огарков (1977), Сергей Соколов (1978), Сергей Ахромеев (1983), Семен Куркоткин (1983), Василий Петров (1983), Дмитрий Язов (1990).
-------------------------------------------------------
Тактико-технические характеристики маршала Советского Союза
Принято на вооружение: высшее воинское звание маршала Советского Союза введено 22 сентября 1935 года.
Боевое предназначение: присваивалось Президиумом Верховного совета СССР "за выдающиеся заслуги в деле руководства войсками".
Боекомплект: за 56 лет, то есть до распада СССР, маршалами Советского Союза стал 41 человек.
Навесное оборудование: указом Президиума Верховного совета СССР от 2 сентября 1940 года удостоенным звания маршала Советского Союза вручалась грамота Президиума Верховного совета и особый знак отличия — выполненная из сплава драгметаллов Маршальская звезда с 25 бриллиантами общим весом 2,62 карата.
Приданные силы и средства: маршалам Советского Союза пожизненно предоставлялось право пользоваться государственной дачей и служебным автомобилем, иметь личного водителя, адъютанта и офицера по особым поручениям.
Дополнительное вооружение: супруге маршала предоставлялся служебный автомобиль.
Модификация: в 1993 году законом "О воинской обязанности и военной службе" введено звание маршала Российской Федерации.