Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики:
— В целом это то, что я ожидал. Вполне программный текст, оригинальный по жанру, оспаривающий декларативность программ. У Путина речь идет о стратегии. Объясняя свои действия, он напрямую говорит с избирателем. Это главное.
Сергей Романцев, герой Советского Союза:
— Еще одни хорошие намерения. Путин прав: надо вернуть долг людям нашего поколения. Этот нравственный долг почему-то так и висит на шее каждого правительства.
Виктор Мишин, председатель правления Крокус-банка:
— Я ждал нечто более конкретное, даже для этого жанра. Аллергии это письмо ни у кого не вызовет, но и пищи для размышлений не даст. Еще одна оценка ситуации, а ее мы и так знаем. Знаем, что делать. Осталось узнать — как?
Вахтанг Чкуасели, директор Института прокризисных исследований:
— Это личное ощущение, оценки ситуации, и они важнее программы. Вот у Зюганова программа есть — 7 лет он меняет в ней абзацы. И что? Да и кто вспоминал программы после выборов? А Путин ушел от официоза, говорит о своем видении. И он вовсе не обвиняет своего предшественника, когда обозначает проблему. Правила игры требуют от него дать оценки того наследства, что он получает. А ответа на вопрос "как?" он и сам пока не знает. Это станет ясно после выборов.
Валентин Распутин, писатель:
— Я не совсем уверен в его искренности. И критика ситуации — это не критика Ельцина и его строя. Скорее это знаки дистанцирования от прошлого. Не уверен, что они перейдут в дело. Сейчас Путин то с левыми, то с правыми. Но он не отделился от системы, в которой существовал.
Элла Памфилова, лидер движения "За гражданское достоинство", кандидат в президенты:
— Мне понравилась манера изложения, язык. А многие тезисы взяты из наших программ, которые готовились еще для Ельцина. Тезис о возрождении личного достоинства — это то, на чем строится моя программа, даже по словам совпадает. И о необходимости побороть собственную бедность мы говорили еще в 94-95 годах.
Алексей Чеснаков, директор Центра политический конъюнктуры:
— Это нечто среднее между программой КПСС и манифестами КПРФ, между четким и аморфным. В письме нет ни слова о конкретных механизмах. Но это своевременная заявка, ее ждали давно. Титанический труд, в нем проглядываются многие аспекты будущего президентства. До выборов продолжение последует.
Анатолий Ромашин, актер:
— Ни на йоту больше я не узнал, кто такой Путин. Это просто красивые слова. А за ними — нищая страна, сотни убитых, тысячи людей, почувствовавших вкус крови. И где борьба с преступниками? Ни Басаева, ни Хаттаба, ни других бандлидеров так и не "замочили". В конце Путин выступает за достойную жизнь, "будучи русским человеком". Но у нас столько нерусских, что так ставить вопрос я бы постеснялся.
Сергей Борисов, президент Российского топливного союза:
— Это не то, что люди ждут от Путина. И если до выборов программы не будет, то сегодняшние 54% он растеряет. Сейчас он непоследователен: то с левыми, то с правыми. А мне хотелось бы видеть его взвешенным центристом. Кроме того, не вполне этично сейчас, ему, получившему кресло по наследству, критиковать Ельцина. Думать о будущем без оценок прошлого нельзя, но для подобных высказываний должно пройти время. В общем, если я не увижу конкретных программ, буду голосовать просто за человека совести — к примеру, Говорухина.