Узнав, что в России правительственный кризис, корреспондент "Власти" Константин Смирнов немедленно отправился в Белый дом. Отставная кампания была в самом разгаре.
Когда в понедельник утром я бежал в Белый дом, на Горбатом мосту мне пришлось протискиваться сквозь митингующую толпу с красными и белыми транспарантами. "Интересно,— удивился я,— чего им теперь-то надо?" Оказалось — пикетчики требуют отставки Черномырдина и Чубайса! "А чего вы тут митингуете?-- недоуменно спросил какой-то прохожий.— Ельцин и так сегодня их обоих уволил". Реакция толпы была неожиданной: "Это провокация НТВ! Уберите отсюда этого продажного журналиста!!!". Прохожий благоразумно ретировался.
В первые часы после объявления отставки Черномырдина в Доме правительства царило замешательство. Утром члены кабинета молча выслушали прощальную речь премьера. При этом их лица не выражали каких-либо эмоций. Только Анатолий Куликов был мрачнее тучи. Борис Немцов же, казалось, оставался вполне доволен происходящим. А когда пришло известие о назначении и. о. премьера Сергея Кириенко, первый вице-премьер не смог скрыть своей радости — словно главой правительства стал он сам, а не его бывший подчиненный. Оба нижегородца с удовольствием позировали перед камерами, демонстрируя свою дружбу.
Черномырдин всем своим видом старался внушить окружающим, что президент принял единственно правильное в этой ситуации решение и он за это ему благодарен. Только один раз бывший премьер сорвался. Когда его — уже, наверное, в десятый раз за этот день — спросили, за что же Ельцин все-таки уволил правительство, Черномырдин долго не мог произнести что-нибудь членораздельное, а потом, справившись наконец с волнением, вдруг ни с того, ни с сего брякнул: "Нам ударили в спину. Цены на нефть резко упали".
Анатолий Чубайс и его помощники усиленно демонстрировали радостное оживление. По словам бывшего первого вице-премьера, он положил заявление об уходе на стол президента еще 5 февраля. Ельцин долго колебался, но в конце концов уступил, подписав указ о его отставке. Чубайс пытался внушить журналистам, что он и так слишком надолго задержался в коридорах власти — на целых восемь лет, если считать с должности первого зампреда ленинградского горисполкома. Пора, по его словам, приобретать иной жизненный опыт. Работники секретариата Чубайса тоже не выглядели расстроенными. Большинство из них уже привыкли переходить вслед за шефом с одного места работы на другое.
Что касается помощников Немцова, то они радовались, хотя и сдержанно, сразу двум вещам — отставке Черномырдина и расширению за счет Чубайса полномочий своего босса. При этом многие злорадствовали: Чубайс, дескать, все заносился, а в Белом доме остался не он, а Немцов. Помощник несменяемого, по выражению Ельцина, до 2000 года первого вице-премьера с подчеркнутой усталостью в голосе признался: "Шеф теперь работает за троих". "Ага, две недели в году можно и поработать"-- вяло огрызнулся случившийся рядом "чубайсовец".
В приемной первого вице-премьера и исполняющего обязанности главы правительства Кириенко в первые два дня его работы в новом качестве столпотворения не наблюдалось. Почти все рабочее время и. о. премьера проходило в консультациях с парламентариями на их территории. Его секретариат также удобно устроился на два дома — в Китайгородском проезде (в Минтопэнерго) и на Краснопресненской набережной. Очень удобно, кстати, чтобы скрываться от нежелательных гостей: для них ты всегда находишься "на пути" с набережной в Китайгородский проезд или наоборот. Однако начиная со среды поток посетителей Кириенко стал постепенно перемещаться из Минтопа в Белый дом. Телефоны стали трезвонить значительно чаще. Срочно понадобились новые сотрудники для секретариата Кириенко, и многим помощникам Чубайса предложили поменять хозяина.
Собственно, неожиданностью отставка кабинета стала в понедельник отнюдь не для всех. Некоторые высокопоставленные чиновники начали готовиться к ней еще в субботу, если не в пятницу. Черномырдин, например, уже 21 марта начал освобождать кабинет от вещей, скопившихся в нем за 63 месяца его премьерства,— палех, хохлому, книги выносили до самого вторника. Привыкший к постоянной перемене рабочих мест, Чубайс очистил помещение всего за один день, во вторник. Куликов, который редко появлялся в Белом доме, вообще личных вещей в своем кабинете не имел.
Но на широкие аппаратные массы известие об отставке всего правительства свалилось как снег на голову. Шок от увольнения премьера оказался, по-видимому, настолько сильным, что аппаратчики продолжали работать так, как будто ничего не случилось. Официальные комментарии — вроде того что дал директор департамента культуры и информации Игорь Шабдурасулов,— сводились к тому, что "никакой паники и не может быть", ведь президент велел правительству Черномырдина исполнять обязанности до того, как будет сформирован новый кабинет. Сотрудники бесповоротно уволенных Чубайса и Куликова оценивали ситуацию более трезво: "Ничего, скоро проснутся, забегают, засуетятся, и вовсе перестанут работать".
Первыми встрепенулись, понятное дело, охрана и служба режима. И тут же опровергли прогнозы отставников, начав работать с каким-то особенным рвением. "Самые обычные бумажки, которые нужно заверять у охраны по каким-то ветхозаветным инструкциям, вдруг начали вызывать у них жгучий интерес, и они даже перезванивают моему шефу, требуя дополнительных подтверждений",— пожаловался мне один чиновник. Впрочем, бдительность охраны и "режимщиков" понять можно. Белый дом ожидает великого переселения народов, самого крупного с конца 1992 года. Уволен премьер и два его заместителя. А значит, зашатались кресла под многими из почти 1300 жителей здания на Краснопресненской набережной. И на всякий случай нужно более бдительно следить за перемещениями бумаг, людей, оргтехники, наконец.
Потом очнулись кадровики — ведь им теперь предстоит оформить несколько десятков переводных и увольнительных дел.
В отношении секретариата Чубайса все ясно: все без исключения его сотрудники еще в марте прошлого года были предупреждены о том, что в случае увольнения шефа они будут также уволены. И никаких компенсаций, положенных по КЗОТу, им не видать. Поэтому уже в среду знакомые мобильные и городские телефоны либо отвечали чужими голосами, либо, что чаще, беспросветно долгими гудками.
Иное дело секретариат Черномырдина. Там большинство сотрудников работают с незапамятных времен и надежно защищены трудовым законодательством. "Хотел бы я посмотреть на того кадровика, который осмелился бы прийти до прошлого понедельника к черномырдинским ребятам и заявить, что они будут уволены тогда же, когда и сам 'лучший премьер-министр России'",— объяснение социальной стабильности на пятом этаже Белого дома настолько же простое, насколько верное.
"Тут самое главное, вовремя подать заявление на очередной отпуск",— делится своим опытом выживания в аппаратных передрягах помощник одного из вице-премьеров. В обычное время отгулять полный отпуск чиновнику некогда, поэтому у более или менее ответственных сотрудников накапливаются неиспользованные дни, и такой "экстренный" отдых может спокойно длиться дней сорок. После него "кадры" вручают уведомление об увольнении и начинают подыскивать отставнику новую работу. На это им отводится два месяца, в течение которых чиновнику полностью выплачивается зарплата. "Вот только премии мы не получаем,— сокрушается один из них.— Впрочем,— оговаривается он,— зато и на работу почти не ходим".
Ну и, наконец, последними проснулись рядовые чиновники. Они осознали происходящее во вторник, во второй половине дня. Казавшийся очень спокойным Черномырдин собрал около двухсот сотрудников своего аппарата для официального прощания. Обставил он его так, чтобы у присутствующих не возникло ни малейшего подозрения в том, что его банально сняли с должности за провалы в работе. Наоборот, президент перебросил премьера на еще более тяжелый и ответственный участок работы — подготовку выборов-2000. Все с пониманием приняли игру бывшего шефа. Ему преподнесли роскошный букет, а несколько рядовых аппаратчиков выступили, высоко оценив деятельность бывшего премьера и подчеркнув, что без него России было бы еще хуже. Правда, никто из начальников департаментов к ним не присоединился.
Попрощавшись за полчаса с премьером, которого многие из присутствовавших видели вживе впервые в жизни, обитатели Белого дома вернулись к своему обычному распорядку, продолжив готовить заседания правительственных комиссий, которые неизвестно кто и когда будет проводить, писать справки, читать газеты и, конечно же, обсуждать новичков.
"Новенький-то — в кабинет Чубайса переехал".— "Правильно. Не к ВЧ же ему вселяться".— "Смотри-ка, и машина ему не Степаныча досталась".— "Да, обыкновенный 'мерс'..."
"А табличку с куликовского кабинета еще не сняли".— "А с чубайсовского кто-то из его же секретариата свинтил табличку".— "Понятно, раритет. Третьей-то такой наверняка не будет..."
"И Бабичев, говорят, пакует чемоданы".— "Да, нет, ВЧ договорился с Кириенко, что он останется руководителем аппарата..."
"А Вяхирев в 'Газпроме', говорят, зарезервировал 200 штатных единиц для ВЧ".— "Ну и слава Богу, без работы не останемся..."
ЧЕРНОМЫРДИН ВСЕМ СВОИМ ВИДОМ СТАРАЛСЯ ПОКАЗАТЬ ОКРУЖАЮЩИМ, ЧТО ПРЕЗИДЕНТ ПРИНЯЛ ЕДИНСТВЕННО ВЕРНОЕ РЕШЕНИЕ И ОН ЕМУ ЗА ЭТО БЛАГОДАРЕН
ВСЕ СОТРУДНИКИ ЧУБАЙСА ЕЩЕ В МАРТЕ ПРОШЛОГО ГОДА БЫЛИ ПРЕДУПРЕЖДЕНЫ, ЧТО В СЛУЧАЕ УВОЛЬНЕНИЯ ШЕФА, ИМ ПРИДЕТСЯ УЙТИ ВМЕСТЕ С НИМ