Главу Самарской области многие считают любимчиком президента. О своих истинных отношениях с Борисом Ельциным, о Самаре и о том, как будет жить область в XXI веке, Константин Титов рассказывает в интервью Ъ.
— Чем сейчас может гордиться Самарская область?
— Область входит в число территорий-доноров, которые перечисляют в федеральный бюджет значительные суммы — около 10 млрд рублей в новых деньгах. По поступлениям в федеральный бюджет в первом квартале 1998 года мы заняли второе место после Москвы.
В области есть все: сырьевые ресурсы, переработка, транспортировка углеводородного сырья, самые различные транспортные схемы — морской, воздушный, речной, железнодорожный, автомобильный транспорт. Широко представлено машиностроение: полное комплексное машиностроение, тяжелое, автомобильная промышленность и, конечно, как венец всему — авиационно-космическая промышленность.
Правда, такая структура экономики дает сильный перекос: лишь чуть менее 4% трудоспособного населения занято в сельском хозяйстве. Это ненормально, этот показатель должен быть на уровне 10-12%. Исправить ситуацию мы можем только за счет применения на селе высоких технологий, и эту работу мы уже ведем.
В целом же по области за прошлый год мы имеем рост объема промышленного производства чуть более 7% и рост валового внутреннего регионального продукта свыше 6%. Задача — до конца 2000 года сохранить эти темпы роста.
— Но ведь жителей области интересует не столько статистика, сколько реальные перемены...
— Я считаю, что существо реформ должно определяться улучшением качества жизни. Зачем нам реформы, если жизнь ухудшается? А в сознании людей хорошая жизнь ассоциируется с несколькими простыми идеями: иметь собственный дом, машину (лучше две), приусадебный участок; дать образование детям; иметь нормальную экологию и здравоохранение, надежную защиту от преступности. И задача администрации области — обеспечить людям возможность реализовать эти идеи. Не сделать, как при социализме, за людей, поставив их в очередь за чем-то бесплатным, а дать им самим возможность заработать и все создать. Например, наши учителя получают зарплату на 30% выше, чем их коллеги по стране, и без задержек. Работникам культуры доплачиваем 50% к средней ставке по России.
Чтобы помочь реализовать мечту о своем доме, мы запустили программу "Сельский дом": создали фонд и даем кредиты на пять, десять, пятнадцать лет плюс подготовили соответствующие технологии — производства строительных конструкций и изделий, отделочных материалов. Дом строим под ключ в течение года. В прошлом году сдали чуть более ста домов, в этом планируем в 2-3 раза больше. Причем сельчане могут вместо денег сдавать мясо, зерно, молоко.
Решаем и задачу с автомобилями. Конечно, 60 млн рублей сегодня за машину не каждый человек в состоянии заплатить. Но есть же рынок подержанных автомобилей, есть люди, которые через 2-3 года меняют автомобиль, продавая старый дешевле. А для тех, кто не хочет, не привык брать подержанные, организовываем лизинговую продажу автомобилей.
Поэтому я думаю, что последующие 15-20 лет власти надо потратить именно на улучшение качества жизни человека. Не надо думать о корпорациях, о них пусть думают господа Березовский, Ходорковский, Гусинский. Мы, власть, должны думать о человеке. И создавать условия для жизни и работы человека. Тем самым мы делаем человека богаче, и у него возникает потребность в продукции корпораций. Это не Титов придумал, это Кейнс, его теория потребительского спроса.
Что же касается сроков, то Моисей, как известно, водил праизраильтян по пустыне 40 лет, чтобы в конечном счете остались те, кто не знал рабства. Мы тоже должны из себя вытравить зачатки социализма. Но мы можем ходить на 10-15 лет меньше, потому что у нас есть очень серьезное достояние: мы высокообразованная нация. Мы очень коммуникабельны, восприимчивы, и это позволяет нам пройти этот путь быстрее.
— Это логично и понятно. Но старики в ответ обычно говорят: вы просто хотите, чтобы мы все поумирали, тогда население сократится, и вам будет легче.
— Они и мне так говорят. Но я отвечаю: мы сделаем все, чтобы продлить вашу жизнь, чтобы вы дожили хотя бы до того времени, когда мы будем жить так, как раньше жили европейские соцстраны — Германия, Чехословакия, Польша. Мы создали институт геронтологии, занимающийся вопросами старости и продления жизни, чтобы человек осознанно готовил себя к тому, что старость — это тоже этап жизни, и его надо прожить активно.
Для нынешних пожилых у нас в области реализуется программа адресной поддержки. Пока схема социальных гарантий существует не в тех масштабах, в каких нам хотелось бы. Но тем не менее жители области, имеющие среднедушевой доход менее 300 рублей в месяц, имеют право на получение материальной помощи. 225 миллионов новых рублей мы на это уже выделили, и схема начинает действовать.
— Вот вы говорите, что стараетесь все делать для человека. Но почему с дорогами-то в Самаре так плохо?
— Этот вопрос надо муниципалитету задавать. Был у нас мэром Олег Сысуев, и все было по-другому. Все зависит от градоначальника. Мы с нынешним мэром Георгием Лиманским еженедельно обсуждаем эти проблемы. Он говорит: денег нет. А я напоминаю, что он сам за счет бюджета снизил тарифы на коммунальные расходы. Может быть, эти деньги лучше было направить на дороги, и народ был бы благодарен.
— В Самаре часто говорят об области как о пилотном регионе и образце для подражания. Это получается само собой или есть задача пропагандировать область как образец?
— И то и другое. Это раньше сверху назначали руководителя области, и он, будучи на хорошем счету у вышестоящего начальства, мог вечно сидеть, ничего не делая. А сегодня ты открыт перед тысячами избирателей, ты должен работать хорошо. Тогда тебя снова изберут. Если ты работаешь плохо, тебя не изберут. А это заставляет работать. И мы будем рады, если наши образцы действительно будут востребованы в России.
Приведу простой пример. Раньше государственные пособия на детей получали из кассы предприятия. И когда начались задержки, мы предложили правительству проводить эти пособия через систему государственной соцзащиты. Но нам сказали: нельзя. Зная расположение к себе Бориса Николаевича, я говорю своим: делаем так, как решили. Были комиссии, проверки, пытались вставить шприц в одно место. Но в конечном итоге закончилось тем, что изменили постановление правительства — сделали, как мы предлагали.
Другой пример. Был у нас здесь Борис Николаевич на отдыхе, и мне с ним приходилось несколько раз разговаривать. Я ему обрисовал реальную картину и говорил о некоторых путях выхода из кризиса. И в итоге он сказал: Константин, давай подготовим экономический эксперимент по Самарской области. Вот это уже можно называть пилотным проектом. Мы создали целый штаб ученых, и сейчас концепция эксперимента в принципе готова.
— И часто вам приходится пользоваться расположением президента?
— Только в крайнем случае. Например, когда приняли закон о поэтапном увеличении пенсии и график его вступления в силу, я сказал Борису Николаевичу, что в области есть деньги и мы готовы сразу увеличить пенсии. И через два дня вышел указ: разрешить Самарской области повысить пенсии за счет собственных средств. Борис Николаевич идет навстречу, если это направлено на пользу. Были случаи иного рода, когда я предлагал, а он говорил: нет, этого делать нельзя.
— Что-то мы все о хорошем. Но есть ведь наверняка и проблемы, которые далеко не так легко решаются?
— Самые болевые точки — безработица и отсутствие графиков своевременной выдачи заработной платы. Это и у нас, и везде в России. У нас есть предприятия, которые не платят людям зарплату, но у них склады забиты продукцией. Я не знаю, зачем они ее делали. Менеджмент недорабатывает — не изучили рынок. Конечно, руководители обижаются, но приходится говорить им прямо в глаза: зачем вы это делали, когда у вас нет покупателя?
Хотя от них тоже не все зависит. Я считаю, что в России несовершенно налоговое и бюджетное законодательство. Может быть, если бы у меня было возможностей столько же, сколько у руководителей земель Германии, префектур Японии или штатов Америки, то и жизнь в Самаре была бы лучше. Но я прекрасно понимаю: не совсем правильно, чтобы в Самаре было хорошо, а в Пензе плохо. Наверное, везде должно быть хорошо.
— Вопрос в том, сдерживать ли искусственно развитие регионов, где уже сейчас может быть хорошо...
— Я глубоко убежден, что сдерживать нельзя. И мешает нам отсутствие законодательства. Где закон о минимальном жизненном стандарте? Государство должно обеспечивать минимальный жизненный стандарт, все остальное субъект федерации должен делать в дополнение. И чем больше будут зарабатывать денег в Самаре, тем быстрее эти деньги устремятся в другие регионы. И там тоже будет богатство.
— То есть если бы центр дал вам хотя бы свой минимум, вы бы больше уже не просили?
— Сейчас определено, что от всех сборов и налогов 50% остаются в субъекте, 50% отдаются наверх. Я считаю, что соотношение должно быть другим: 60% остается в субъекте, 40% идет наверх. А подоходный налог должен на 100% оставаться в регионе. Далее. Пишут в законе: не брать налог на землю с предприятий и организаций государственной и муниципальной собственности, если они создают социальные объекты — дома престарелых, инвалидов и так далее. Почему только с государственных? Все должны понять, что мы живем в государстве с разными формами собственности и условия для развития должны быть у всех одинаковые. Мы говорим, что живем в демократическом государстве с рыночной экономикой, а сами формируем бюджет унитарного государства. Жизнь очень многообразна и ярка. И на такой огромной территории управлять всем из Москвы невозможно.
Мы все должны понять, что не может быть богатого государства, если есть богатый центр и нищие регионы. Богатое государство начинается, когда человек становится богатым.
Записал Дмитрий Камышев
"Если бы у меня было столько возможностей, сколько у руководителей земель Германии, префектур Японии или штатов Америки, то жизнь в Самаре была бы лучше"