Лидеру движения "Духовное наследие" Алексею Подберезкину приписывают авторство курса на "врастание во власть", которым в последние годы следовала КПРФ. В своем интервью корреспонденту Ъ Сергею Аксенову Подберезкин поделился новыми политическими рецептами.
— Куда сейчас стоило бы сдвигаться КПРФ — влево или вправо?
— Я бы не стал так ставить вопрос. Левее или правее — это не тот угол зрения на партию. Партия может быть умнее или глупее.
— А какое действие можно было бы назвать умным?
— Стране сейчас угрожают не левые и не партия власти. Они уступили место угрозе третьей силы — олигархическому криминалу. Эту объективную тенденцию обозначает Лебедь и иже с ним. У Лебедя сейчас очень высокие шансы. В стране создается удивительно благоприятная ситуация для таких людей, как Лебедь. Сейчас у олигархического криминалитета есть реальные финансовые инструменты, которые очень легко трансформировать в политическую власть. Перед левыми и правыми стоит угроза третьей силы, которая может уже в ближайшее время реально взять власть.
Поэтому оппозиции нужно искать компромисс с частью правящей элиты. Именно дружить вместе против третьей силы. Нельзя допустить прихода к власти олигархов.
— Как в этой связи вы могли бы оценить заявление Купцова об отказе КПРФ участвовать в "круглых столах"?
— На мой взгляд, это ошибка. Больше того, это глупость. Потому что отказываться от "круглых столов", от "четверок" партия, имеющая крупнейшую фракцию в Думе, не имеет права. "Четверка" и "круглый стол" — это механизмы согласования каких-то вопросов. Если вы крупнейшая фракция в Госдуме, вы обязаны участвовать в переговорах. Может быть, "круглый стол" не очень эффективен при нынешнем президенте. Но если это так, то нужно сделать его эффективным.
— Насколько к вашим предложениям прислушивается руководство КПРФ? Говорят, вы теряете свои позиции в партии?
— Так и есть. Но дело не в том, что я теряю или не теряю свои позиции. У меня есть своя точка зрения, и я не меняю ее уже много лет. Поэтому если линия партии пойдет в сторону партийно-догматических форм, КПРФ объективно будет от меня удаляться.
Если решения будут приниматься на уровне совещания секретарей обкома, то мне там не место, я не член партии. В этом случае дистанция между мной и КПРФ будет объективно увеличиваться. Не то чтобы я плохой или я отдалился. Просто в этом механизме принятия политических решений меня нет. Важно, где будут готовиться политические решения, как они будут анализироваться и кто будет их принимать. Если это будет в рамках президиума НПСР — я там есть. А если эти решения будут приниматься в рамках орготдела или бюро президиума КПРФ — меня там нет.
— Выявила ли победа Лебедя проблемы в КПРФ?
— У КПРФ есть надуманные проблемы, как то: опасность левого радикализма, ленинско-сталинской платформы и т. д. Это все глупость. Но есть и реальные проблемы. Во-первых, это темпы идеологического развития КПРФ. Она медленно адаптируется к реальным условиям. Эта неуклюжесть, приверженность простым истинам догматического плана ужасна. Второй момент — организационная неумелость. Решения принимаются с опозданием.
Мне будет жаль, если Зюганов и руководство партии пойдут по догматически-партийному пути. Он организационно устарел, идеологически себя изжил. В этом случае партия себя обречет на политической маргинализм.
— Каковы шансы КПРФ победить на выборах третью силу?
— У КПРФ появится хороший шанс, если коммунистам удастся сохранить НПСР, развить его через привлечение туда демпатриотических сил и двигаться в центр. Есть еще несколько хороших шагов. Например, создать команду Зюганова, причем не только из числа членов президиума ЦК КПРФ, но и других людей, некоммунистов. Еще НПСР, в том числе и КПРФ, должен сделать несколько идеологических прорывов. В частности, оформить более четкую идеологию широкой коалиции государственников.