В начале июня администрация президента столкнулась с невиданным феноменом: Госдума перестала бояться роспуска. Более того, депутаты почти что заинтересованы в том, чтобы их распустили.
Депутаты больше не боятся роспуска. Наиболее убедительное доказательство тому — продолжаемая депутатами-коммунистами подготовка к импичменту президента.
Поначалу инициатива фракции КПРФ не произвела никакого впечатления на администрацию президента. Пошумят-пошумят перед съездом, решили в Кремле, а после и забудут.
Но коммунисты не забыли. И вот уже осторожный Геннадий Селезнев обещает проголосовать за создание комиссии по выдвижению обвинений в адрес президента.
Такого прежде не бывало. А виноват во всем премьер-министр Кириенко.
Добрые старые времена
Угроза распустить нижнюю палату была одним из самых действенных инструментов воздействия на депутатов со стороны администрации президента. Только за последний год Думу пугали этим дважды.
В первый раз тень досрочных выборов нависла над депутатами в октябре 1997 года — когда парламентская оппозиция попыталась вынести вотум недоверия правительству Виктора Черномырдина. Второй раз Думу припугнули роспуском в апреле, когда депутаты отказывались утверждать Сергея Кириенко премьером.
Угроза подействовала оба раза. Дело было не только и не столько в боязни роспуска. Депутаты не хотели менять сложившиеся отношения с исполнительной властью.
При Черномырдине кабинет по мере сил находил общий язык с депутатским корпусом. Каждому голосованию за бюджет, каждому закону, принятому Думой по инициативе правительства, предшествовали переговоры, в ходе которых эмиссары Белого дома раздавали посулы: одним обещали удовлетворение сугубо лоббистских запросов, другим — незначительные политические уступки.
Эти контакты меняли психологию большинства депутатов. Оппозиционеры, победившие в 1995 году под лозунгами борьбы с "антинародным режимом", научились сотрудничать с Кремлем и правительством. Именно поэтому во время кризиса, вызванного отставкой Черномырдина и назначением нового премьера, рядовые депутаты в гораздо меньшей степени, нежели раньше, поддерживали оппозиционные поползновения лидеров фракций. "Когда у депутата есть законопроект, принятие которого может обеспечить его на несколько лет вперед, ему совершенно не нужно нарываться на неприятности только потому, что его партийный вождь не договорился с Кремлем",— пояснил корреспонденту Ъ сотрудник аппарата Думы.
В середине марта правительство и представители всех фракций негласно согласовали пакет законопроектов, которые Дума обязалась принять в 1998 году. И только отставка Черномырдина явочным порядком дезавуировала это соглашение.
Кириенко на первых порах старался не менять традиции, заложенные Черномырдиным. Уговаривая депутатов утвердить его премьер-министром, Кириенко встречался со всеми фракциями и группами, отвечал на их вопросы, прилежно конспектировал замечания к своей экономической программе и только улыбался, когда депутаты отказывались утвердить его премьером.
"Кажется, с этим премьером дело будет иметь еще проще, чем со Степанычем",— признавался тогда Ъ член группы "Российские регионы". Менее чем через месяц депутаты поняли, что жестоко ошиблись.
Злой молодой премьер
15 мая на пленарном заседании депутаты, обсуждая ситуацию в угледобывающих регионах и шахтерские выступления, потребовали, чтобы Кириенко прибыл на заседание. Представители КПРФ заявили, что не будут обсуждать правительственные законопроекты, пока правительство не даст ответ, что будет сделано для того, чтобы "убрать шахтеров с рельсов".
Кириенко приехал — Черномырдин же никогда не являлся в нижнюю палату по первому зову депутатов. Известие о том, что премьер едет в Думу, было воспринято как проявление его слабости. Однако Кириенко не стал увещевать депутатов, как это обычно делал Черномырдин. Он ответил ударом на удар, внеся закон о сокращении расходов на содержание государственного аппарата — в том числе аппарата Думы.
Одно сокращение расходов могло бы быть воспринято депутатами как неприятная, но терпимая мелочь. Однако почти сразу депутатам стало ясно, что Кириенко и впредь будет строить отношения с Думой совершенно не так, как Черномырдин. "В середине мая депутаты поняли, что Кириенко скорее ориентируется на Ельцина, который считает Думу враждебным образованием, чем на Черномырдина, который рассматривал депутатов как потенциальных союзников",— утверждает сотрудник аппарата правительства.
Причина неприязни премьера к Думе понятна. Кириенко, не имевший опыта работы с парламентом, целый месяц уговаривал депутатов утвердить его премьер-министром. По Думе ходит легенда, что 24 апреля, в день, когда Дума, промурыжив Кириенко трижды, все-таки утвердила его премьером, он сказал: "Я им этого не прощу".
Возможно, конфликт между Кириенко и депутатами можно было бы погасить, если бы в кабинете нашелся умеющий работать с Думой вице-премьер, который хотя бы на первых порах заменил Кириенко в общении в депутатами. Но такого человека в правительстве нет.
Неприязнь Кириенко к депутатскому корпусу неоднозначно оценивается и в Белом доме. По словам того же сотрудника аппарата, ссорясь с Думой, Кириенко совершает тяжелую ошибку: практически все его антикризисные меры должны подкрепляться законодательно, а если он не восстановит отношения с депутатами, ни один закон принят не будет. Кириенко может повторить судьбу Сысуева, который не смог провести свой "социальный пакет" через Думу и провалился с реформой.
Теперь Дума ждет от Кириенко подвохов. "Правительство и президент могут инициировать вотум,— сказал Ъ координатор фракции КПРФ Сергей Решульский.— Мы не исключаем приход сюда Кириенко с очередным ничего не решающим законопроектом, Дума его отвергнет, а премьер тут же сможет внести вопрос о доверии правительству".
В ожидании новой жизни
Разрыв дружественных отношений с правительством стал серьезным ударом для депутатов. Все надежды, связанные с лоббированием своих интересов в органах исполнительной власти и с потенциальным трудоустройством, стали более чем призрачными. Пребывание в Думе потеряло карьерный смысл.
А тут еще и сокращение расходов на содержание Думы. 1 июня лидеры фракций и руководство палаты с едва скрываемым негодованием изучали проект новой сметы нижней палаты. Документ предлагал сокращение со 137 до 97 числа персональных легковых автомашин для депутатов, а также уменьшение числа телефонов на 900 номеров. Кроме того, было намечено сокращение на 8% центрального аппарата Думы, аппаратов комитетов и фракций.
Сокращение расходов началось еще до утверждения этой сметы. Перестала финансироваться работа помощников депутатов в регионах (они занимались, как правило, подготовкой к новым выборам). Депутаты несколько раз поднимали этот вопрос, пока, наконец, Селезнев не вынужден был заявить, что "денег на трансферты Госдума из бюджета не получает".
Возникли и более мелкие проблемы: депутатам перестали подавать машины — мол, Дума не расплатилась за бензин. Дошло до того, что начались перебои с порошком для заправки копировальных аппаратов.
Это лишило нижнюю палату всякой предвыборной ценности. Депутаты, которым ограничили рамки лоббистской деятельности и которых лишили возможности переложить значительную часть предвыборных трат на федеральный бюджет, перестали дорожить мандатом.
Перестав бояться за кресло, они смогли более трезво взглянуть на ситуацию. И оказалось, что роспуск Думы в каком-то смысле даже выгоден — потому что если Дума будет распущена этой осенью, то все депутаты, которым удастся переизбраться, получат гарантию спокойной жизни почти на два года.
Дело в том, что, согласно Конституции, в первый год после выборов Думу можно распустить только в том случае, если она откажется утвердить нового премьера. Кроме того, невозможен роспуск нижней палаты за полгода до президентских выборов.
Таким образом, с новой Думой до лета 2000 года ничего нельзя будет сделать. И эти полтора года депутаты смогут спокойно, ничего не боясь, выражать вотум недоверия правительству, начинать и прекращать процедуру импичмента, отклонять бюджет. Все это — прекрасные поводы для торга с правительством.
Но фокус заключается в том, что на этих переговорах Дума сможет выступать уже с позиции силы.
ГЛЕБ ЧЕРКАСОВ, СЕРГЕЙ АКСЕНОВ
Перестав цепляться за свои кресла, депутаты осознали, что роспуск Думы им даже выгоден