На этой неделе исполнится год с момента назначения дочери Бориса Ельцина Татьяны Дьяченко советником президента РФ по имиджу. За это время она стала в Кремле фигурой #2.
9 июня в Бонне, в резиденции федерального канцлера, Татьяна Дьяченко, сидя за столом рядом с Сергеем Ястржембским, заместителем главы администрации президента, курирующим международную политику, и Сергеем Приходько, помощником президента по внешней политике, чувствовала себя вполне уверенно. Она перебросилась парой фраз с одним из приближенных журналистов, полистала лежащие на столе материалы и приготовилась слушать отчет российского и немецкого министров о проделанной работе...
Впервые советник президента по имиджу присутствовала на двусторонних переговорах как полноправный член официальной российской делегации. А всего за год до этого, когда указ о назначении Татьяны Дьяченко советником по имиджу был только-только подписан, она скромно убеждала всех: "Я буду в тени. Никаких личных амбиций у меня нет".
Осознано или нет, но Татьяна Дьяченко покривила душой. Попробовав хоть раз вкус власти, мало кто способен отказаться от этого блюда.
Таня
Приобщение Татьяны Дьяченко к власти началось в конце зимы — начале весны 1996 года. Сама она говорит, что в конце февраля рано утром ее вызвал к себе отец и заявил: "С сегодняшнего дня начинаешь заниматься моими выборами". Борис Березовский рассказывает немного другую историю. Якобы уже в марте, после создания нового, илюшинского, предвыборного штаба, ему позвонил Валентин Юмашев и сказал: "У меня есть гениальная идея — Таня!"
В феврале ли, в марте ли, Ельцин или Юмашев придумал "Таню", но идея, действительно, была гениальной.
Борис Ельцин уже давно общался с открытым миром через посредников. Перед выборами роль главного посредника прочно монополизировал Александр Коржаков, постепенно начавший вести собственную политическую игру. У новой российской элиты, сделавшей ставку на Ельцина зимой 1996 года, не было уверенности в том, что их советы дойдут до президента в оригинальном виде и дойдут вообще — учитывая стремление Коржакова сорвать выборы.
Нужен был новый канал связи. Дьяченко идеально подходила для этого.
Она была не просто дочерью президента. Она была младшей и любимой дочерью президента. В ее активе были такие преимущества, как постоянный доступ к "телу", абсолютное доверие президента и молодость, то есть восприимчивость к новым идеям и европейскому влиянию.
Дьяченко полностью оправдала возлагавшиеся на нее надежды. Ее рассказы о заседаниях илюшинского штаба заставили Ельцина поверить в то, что российский бизнес вернее приведет его к победе, чем спецслужбы. Именно благодаря дочери президента, сумевшей в июне 1996 года первой рассказать отцу о задержании Лисовского и Евстафьева, Чубайс смог перехватить инициативу у Коржакова и добиться его отставки.
Как рассказывали очевидцы, лишь на первых заседаниях штаба Дьяченко выглядела не слишком уверенной в себе. Стеснительность быстро прошла. Ее охватил азарт. Именно благодаря Дьяченко акция "Голосуй или проиграешь!" была поддержана ельцинским штабом. Она первая заявила о том, что встречи президента с избирателями, подготовленные на манер встреч генсека ЦК КПСС с народом, обречены на провал.
Тане, как звали ее в штабе, все больше нравилось не просто ретранслировать президенту идеи, рождавшиеся в штабе, но и самой принимать решения. "Конечно, гораздо интереснее делать большую политику, чем сидеть в конструкторском бюро или с ребенком",— сказал тогда корреспонденту Ъ один из соратников Дьяченко по предвыборной борьбе. Коржаков после своего падения выразился жестче: "Она с наслаждением вошла во власть".
Татьяна
Выборы прошли, но Дьяченко из Кремля не ушла. Вернуться к роли домохозяйки (ее сыну Глебу тогда не исполнилось и года), или в филиал банка "Заря Урала", где Дьяченко работала до рождения Глеба, или, тем более, в КБ "Салют", где она работала еще раньше,— было уже немыслимо.
Отпускать ее не хотели и победители. Угроза возвращения Коржакова еще сохранялась, поэтому Дьяченко возле президента нужна была Березовскому, Гусинскому, Чубайсу и компании. К тому же президент был болен, и безотказный канал связи с ним был необходим даже больше, чем раньше.
Но это был уже не просто канал связи. Дьяченко уже отдавала себе отчет в степени своего влияния на отца. Впрочем, будучи от природы расчетливой, она не спешила открыто демонстрировать свое влияние на президента. После выборов она не переставала повторять, что будет помогать отцу лишь "в мелочах".
Первой "мелочью", в которой Дьяченко приняла активное участие, стало назначение Анатолия Чубайса в июле 1996 года главой президентской администрации (вообще-то Дьяченко была за Малашенко, но тот отказался). При Чубайсе Дьяченко стала ходить в Кремль как на работу. У нее уже был кабинет в первом, президентском, корпусе — апартаменты "первой леди" (рассказывают, сама Наина Ельцина была там от силы один-два раза), служебная машина, мобильный телефон. Не было лишь одного — должности.
Для того чтобы объяснить ее присутствие в заграничных поездках президента, Ястржембскому приходилось проявлять чудеса изворотливости. Например, ее появление в Баден-Бадене, вызвавшее недовольство Думы, он объяснил тем, что там Ельцину вручалась премия за грамотную предвыборную кампанию, и "Татьяна Борисовна, как ее активный участник, имеет полное право разделить радость с президентом".
Другой публичной акцией, которую Дьяченко позволила себе, стала ее поездка в Ростовскую область, на место катастрофы (в автобус со школьниками врезался поезд). Тогда свое присутствие она объяснила сама: "Папа и мама не смогли приехать, поэтому я здесь".
Непубличные акции позволяли ничего не объяснять. Дьяченко не только поправляла галстук отцу перед телесъемкой или участвовала в написании радиообращений. Она постепенно стала участвовать в решении кадровых вопросов. Правительство "молодых реформаторов", потеснившее в марте Виктора Черномырдина, формировалось при ее активном участии. Как утверждает ряд источников, в феврале 1997 года дочь Ельцина ездила в Нижний Новгород — вести переговоры с Немцовым о его переходе в правительство (правда, окончательно его уговорил Березовский).
Тогда же активизировались контакты Дьяченко с представителями олигархии. Помимо все более крепнущих связей с Березовским стали быстро развиваться отношения с вездесущим Владимиром Потаниным, до марта 1997 года занимавшим пост первого вице-премьера.
Какое-то время казалось, что второй этап карьеры Дьяченко будет и последним — она так и останется неофициальным советником Ельцина. Но спустя год после выборов, 30 июня 1997 года, Ельцин все же решился узаконить новый статус дочери.
Татьяна Борисовна
Сделать это Ельцина убедил новый глава администрации Валентин Юмашев. "Папа нелегко принимал решение. Но принял. Надо было решить, кто я — дочь президента, человек с улицы или еще кто-то. Назначение снимет двусмысленность моего положения",— сказала Дьяченко журналистам в день подписания указа. Это была первая и последняя ее пресс-конференция.
И сама Дьяченко, и Юмашев по-прежнему пытались убедить общественность, что дочь президента — не более чем связник между Кремлем и отцом. "Татьяна Борисовна присутствует на всех важных заседаниях, и после того, как принимается какое-либо решение, мы объясняем ей его значение, а она, в свою очередь, доносит эту информацию до президента",— говорил Юмашев даже через несколько месяцев после ее назначения. Дьяченко формулировала свои задачи похоже: "Мне проще, чем другим, обратиться к президенту и что-то ему сказать. Я — человек удобный для того, чтобы говорить ему неприятные вещи. От меня ему их легче слушать..."
Без сомнения, все было именно так. Но не совсем — Татьяна Борисовна перестала быть просто "каналом связи". Она стала играть в политические игры если не на равных с остальными, то почти на равных.
В начавшемся летом 1997 года конфликте Березовского и Чубайса дочь президента выступила на стороне первого. Она активно участвовала в интриге вокруг ОРТ. Включение Дьяченко в состав коллегии госпредставителей на ОРТ в ноябре 1997 года было продиктовано острой необходимостью создать эффективную защиту от попыток чубайсовского клана устроить посредством коллегии переворот в управлении каналом. Дьяченко пыталась спасти Березовского от отставки, но на этот раз Чубайс с Немцовым действовали расторопнее.
Однако решающим моментом в карьере Дьяченко можно считать отставку правительства. В кулуарных разговорах кремлевские чиновники даже не скрывали, что неожиданная для большинства отставка Черномырдина тщательно готовилась несколькими людьми, в том числе Татьяной Дьяченко. По словам осведомленных сотрудников президентского аппарата, именно ей удалось нанести решающий удар, убедив-таки Ельцина в том, что проверенный вроде бы премьер посмел посягнуть на кабинет в Кремле при живом президенте.
С отставкой Черномырдина завершился третий этап карьеры президентской дочери. Наступил четвертый.
Дьяченко
Отставка сделала очевидным то обстоятельство, что Дьяченко занимается всеми ключевыми политическими вопросами. Советник президента по имиджу стала фигурой, участие которой необходимо для успеха того или иного кремлевского заговора. Более того, как утверждают в Кремле, теперь практически ни одно решение о назначении не принимается без обсуждения кандидатуры с Татьяной.
Она почувствовала себя настолько сильной, что попробовала уволить играющего особую роль в ельцинском окружении Павла Бородина, управляющего делами президента. Пока это не удалось. Но то, что такая попытка была, говорит о многом. Причем в Кремле считают, что Бородину почивать на лаврах рано — Дьяченко от задуманного не отказалась, и, скорее всего, вместе с Юмашевым к сентябрю она выживет прежде непотопляемого управделами.
Насколько возросло влияние Дьяченко, ясно хотя бы из масштаба усилий, которые Юмашев предпринимает для того, чтобы остаться в администрации единственным доверенным лицом дочери президента. Это дает ключ к пониманию логики последних кадровых перестановок в Кремле.
Старая подруга Татьяны Виктория Митина, которая могла стать таким человеком, была безжалостно убрана с поста заместителя главы администрации — она стала номинальным советником президента без каких-либо полномочий и какого-либо влияния. А назначение Игоря Шабдурасулова замглавы администрации, как утверждают источники Ъ, объясняется обеспокоенностью Юмашева тем фактом, что отношения между Ястржембским и Дьяченко становятся все более доверительными. Шабдурасулов, по замыслу Юмашева, должен был оттеснить Ястржембского.
Высокопоставленный сотрудник администрации так прокомментировал это назначение: "Юмашев испугался усиления Ястржембского. Юмашева напугало то, что Дьяченко стала слишком доверять Ястржембскому. Она стала очень откровенной с ним. Нельзя обсуждать с пресс-секретарем те вопросы, которые раньше обсуждались только с Юмашевым. Если начинаешь советоваться с кем-то еще по разным поводам, то мгновенно провоцируешь тайную войну с ним".
Как опытный аппаратчик, Шабдурасулов быстро сориентировался в ситуации. Например, почти весь прием в честь Дня независимости России 12 июня он ни на шаг не отходил от дочери президента. И пока Ястржембский совершал вояж по Южной Африке, его Шабдурасулов вел доверительные беседы с Дьяченко. Не исключено, что скоро Юмашеву придется ломать голову над тем, как компенсировать усилившееся влияние Шабдурасулова.
Татьяна Дьяченко теперь сама выбирает себе партнеров по политическим играм. Она стала равноправным игроком — не дочерью президента, но просто Дьяченко. Так же, как просто Юмашев, просто Кириенко и просто Ельцин.
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА
Подписи
1. У президента две дочери, но свой имидж он доверил только младшей и любимой — Тане
2. Статус советника Татьяна получила не сразу: поначалу, в 1996 году, она просто ретранслировала президенту идеи его избирательного штаба
3. Оставаясь формально советником по имиджу, Татьяна Борисовна постепенно увлеклась политическими играми и в результате сыграла решающую роль в отставке Черномырдина
4. Сейчас, когда проблема имиджа президента в основном решена, Дьяченко может целиком сосредоточиться на кадровых вопросах